Книга Хищник. Если его можно ранить, страница 25 – Брайан Томас Шмидт

– Резонно, – согласился Конрой. – А драться как будем? Кого мне бить первым?

Поуп поднял бровь.

– Пока не знаю. Одно скажу: как только узнаю я, узнаешь и ты.

– Вот слова выпускника Вест-Пойнта, – фыркнул Конрой.

До следующей долины было пять миль. Вдобавок она оказалась не столько долиной, сколько небольшим каньоном, тупиком, огороженным с трех сторон стенами из огромных, размером с железнодорожный вагон, камней. Ровное дно каньона, этак шестьдесят на шестьдесят футов, было покрыто землей и сухой травой. Все это было видно и по карте, вот только карта не могла показать ни впечатляющих размеров камней, ни того, как они сложены в трехстороннюю стену, будто гигантские кирпичи. Лошадей привязали к мескитовому деревцу – там, где они не могли помешать. Здесь же Конрой оставил мотоцикл. Все четверо вышли в центр каньона и остановились в ожидании… и ровно через десять секунд перед ними, в двадцати футах, возникли четверо яутжа.

Остальные яутжа появились на скалах, наверху.

Оставалось только надеяться, что все это – просто зрители, и Поуп не привел своих людей в огромную ловушку.

С виду четверо воинов яутжа были примерно одного роста с Солдатами Буффало: трое размерами со среднего человека и плечистый великан под стать Небраске Джону. Казалось, яутжа нарочно подобрали бойцов, равных людям хотя бы с виду. «Интересно», – подумал Поуп. Если его выводы верны, это говорило о том, что бой будет честным, а значит, была и надежда, что яутжа сдержат слово.

Тем временем в каньоне появился пятый яутжа, и Поуп узнал в нем огромного воина, с которым столкнулся в ночном бою. Остановившись между четверками бойцов, он повернулся к Солдатам Буффало.

– Четыре боя, потом конец, – сказал он с тем же странным, непривычным акцентом.

– Оружие? – спросил Поуп.

– Только два.

– Они в доспехах, са-ар, – заметил Небраска Джон.

– Верная мысль.

Поуп обратился к яутжа:

– Если это честный бой, ваши воины должны снять доспехи.

Яутжа склонил голову набок.

Остальные четверо, до сих пор неподвижно стоявшие в картинных позах, внезапно переглянулись. Что это, уж не тревога ли? Поуп от души надеялся, что так оно и есть.

– Если без доспехов, то и без вашего громкого оружия.

Поуп на секунду замешкался, соображая, что такое «громкое оружие», но тут же понял, о чем речь. Винтовки и пистолеты. Вероятно, доспехи яутжа хоть чуточку да защищали их от пуль, и без доспехов они были бы обречены. Условие было справедливым.

– Договорились, – ответил Поуп. – И еще одно, – он нарисовал в воздухе круг и сделал вид, будто швыряет этот круг в цель. – Без дисков, которым ты убил Сандерсона.

Яутжа снова склонил голову, и под его маской что-то защелкало.

– Эти яутжа не бьются таким оружием. Они еще не готовы к нему.

Поуп кивнул.

– Значит, до смерти? – спросил он, в глубине души надеясь, что яутжа возразит.

– До смерти.

– Превосходно, – сказал Поуп, хотя думал ровно противоположное.

Он отвел своих назад. Все четверо сняли шляпы и мундиры и сложили оружие в кучу.

Первым яутжа без доспехов и масок увидел капрал Моутс. При виде их лиц он вытаращил глаза и изумленно раскрыл рот.

– Иисус, Мария и Иосиф! Да кто ж это?

Солдаты Буффало обернулись и тоже замерли от изумления и ужаса, увидев, что скрывалось под масками. Диковинные выступы на лицах яутжа оказались жвалами, как у гигантских насекомых. Каждое из этих жвал заканчивалось то ли зубом, то ли когтем, то ли шипом – острым, смертоносным с виду.

Внезапно все четверо яутжа защелкали жвалами. Плечи их мелко затряслись. Поуп понял: они смеются – смеются над реакцией Солдат Буффало!

Поуп повернулся к своим:

– Что ж, теперь мы знаем: они носят маски, чтоб спрятать свои уродливые рыла. И в эту минуту они смеются – смеются над вами, над вашим испугом. Каждому из вас довелось повидать и команчей, и апачей. Каждый из вас не раз смотрел в лицо тем, кто хочет вашей смерти. Сейчас – то же самое. Разницы никакой. Эти яутжа – те же индейцы, только другого племени. Вот и все. Все просто и ясно. Все вы видели: их можно ранить, так же, как меня и вас. А если можно ранить, то можно и убить. Понятно?

Небраска Джон и Конрой кивнули, но Моутса явно одолевали сомнения.

Поуп схватил его за плечи и встряхнул.

– Моутс, ты меня слышишь?

Моутс медленно кивнул, но тут же, будто очнувшись, закивал быстрее.

– Да, я слышу вас, са-ар.

Поуп на миг замешкался. Ему очень не хотелось говорить об этом, но он заставил себя продолжать:

– Слушай. Ты так и не смог отомстить Клану за то, что сделали с твоей семьей.

Моутс поднял взгляд. Страх в его глазах исчез, уступив место ярости.

– Взгляни на этих яутжа.

Моутс повернулся к врагам.

– Сейчас они – это Клан. Они снова убьют всю твою семью. Весь Клан тебе не одолеть, но уничтожить этих воинов – в твоих силах. Понятно? Понятно, капрал?

Моутс стряхнул с плеч руки Поупа. В его голосе зазвучала угроза.

– Так точно, са-ар. Понятно.

– Тогда за дело.

Поуп и остальные развернулись и сделали несколько шагов вперед.

– Мы готовы, – объявил лейтенант.

Огромный яутжа поманил вперед одного из своих бойцов – из тех, что были ростом с человека. Его кожа была испещрена зелеными и бурыми пятнами, лицо искажено гримасой ярости, точно морда демона. Но Солдаты Буффало знали: будь перед ними хоть сами демоны, их можно ранить и можно убить, и это значило, что у людей есть шанс.

Поуп шагнул навстречу противнику, но Моутс оттолкнул его и твердым шагом двинулся на середину.

Как и на остальных, на Моутсе оставалась лишь белая нижняя рубаха и заправленные в сапоги штаны с подтяжками. В правой руке он держал томагавк, а в левой – нож для разделки туш. Лица его Поуп не видел, но голова капрала была поднята высоко.

Его противник расправил плечи и развел в стороны жвала. Он был вооружен длинными зазубренными железными когтями – по паре на каждую руку.

Поуп ждал сигнала к началу боя, но никаких сигналов не последовало. Яутжа просто рванулся вперед. Моутс остановился, отставив за спину левую ногу.

Когти яутжа свистнули, рассекая воздух, но Моутс нырнул под удар, взмахнул томагавком и отсек противнику солидную часть бедра.

Враг покатился по земле.

Моутс завершил кувырок и ловко встал на ноги. Поуп воспрянул духом: призрачные надежды остаться в живых на глазах превращались в нечто осязаемое.