Онлайн книга «Ампула Грина»
|
Вот она какая, Троица! Не маленькая, не на альбомном листе, а как бы распахнувшаяся под широким сводом. Настоящая … Я понял, что наступил очень важный миг. Что сейчас должна возникнуть минута особой связи, которую нельзя пропустить. Я сделал шаг назад, за спины тех, кто был рядом, чтобы оказаться один на один с Тремя Ангелами. (По правде говоря, еще и потому, что стеснялся, не хотел, чтобы увидели, как я молюсь, но это была не главная причина.) Не отрывая глаз от Троицы, я неумело перекрестился несколько раз и прошептал одними губами: — Пожалуйста… пусть все будет хорошо… Пожалуйста. Я очень прошу. Я молю … И потом до конца дня я ходил с ощущением, что Три Ангела невидимо реют надо мной в широте неба. И смотрят на меня. Причем смотрят сквозь чистоту и прозрачность громадного хрустального шара, который повис над всей планетой… С той поры, когда страх вдруг догонял и прижимал меня, я, как за спасение, хватался за память о Троице. И тогда появлялось чувство, которое, видимо, называется Надежда… И сейчас, после того, как отвел велосипед, я возвращался домой с этим чувством. Оно в конце концов прогнало боязнь. На крыльце я увидел Любашу с Евгением на руках. Щеки Евгения были измазаны вареньем. Он был полностью доволен жизнью. А Любаша — не полностью. — Гришенька, все разбежались куда-то. Ты не мог бы с полчасика повозиться с этим обормотом, я должна залезть в Интернет, надо готовить контрольную по «Евгению Онегину»… Никуда от этих Евгениев не денешься, хоть волком вой. Любаша училась в заочном пединституте. Я протянул к Евгению (не Онегину, а Веткину) руки. — Иди ко мне… Тот охотно пошел. — Почему ты такой лентяй? Надо не ездить на других, а ходить самому, большой парень уже… Пойдем вместе! Ты топ-топ и я топ-топ… — Не-а… — сказал Евгений. — Ты бессовестный. — А-га… — согласился бессовестный Евгений. Я поставил его на ступеньку. — Ну-ка, шагай… Евгений сделал вид, что собирается зареветь. Я снова сказал, что он бессовестный, и сдался: — Ладно. Давай прокачу на плечах… — Гы-ы! — просиял Евгений. Я посадил его (довольно увесистого) на плечи и вышел за калитку. — Пошли папу встречать, он скоро придет на обед. Евгений не возражал. Анатолий Андреевич (дядя Толя) и в самом деле вышел из-за угла нам навстречу. Радостно удивился: — Это что за генерал Скобелев на белом коне? Опять лентяйничаем? — Ы-гы… — жизнерадостно согласился младший Веткин. Дядя Толя снял его с моих плеч, понес, усадив на левый локоть. — Кто самый ленивый младенец в городе Инске, а? — Й-я… — гордо сказал Евгений. Конечно, в тот же вечер мы рассказали Вите про встречу Мая с «членами комиссии» и про взрыв («вызвонили» его по мобильнику Греты и встретились на пустынном дворе у памятника букве И — Света, Май, Грета и я). — Господа искатели приключений, — сказал Витя озабоченно. — В связи с вышеизложенным, обращаюсь к вам с настойчивыми просьбами. Первая: не посвящать в эти события никого из окружающих. До поры, до времени. Даже родителей — чтобы не терзать лишними заботами их чувствительные сердца… — Валерия и Лыша тоже не посвящать? — спросил я. — Их можно. Тем более, что им наверняка и так все известно… — Откуда? — удивились мы хором. — Ха… — непонятно сказал Витя. — Вторая просьба. Пусть его величество в ближайшие дни поменьше болтается по улицам. И уж ни в коем случае не ходит в одиночку… Едва ли, конечно, они после всего случившегося решатся на что-то серьезное, но все-таки… — А третья просьба? — сказал Май. — А третья такая: не устраивайте пока новых экспериментов с вашим лучеметом… Вообще-то следовало бы его сразу реквизировать, но вам ведь ничего не стоит соорудить новый, сами говорили… — Это был не эксперимент, а необходимая защитная мера! — обиделась Грета. — Ну да, «мера». Надо было сообщить мне, а не грохать машинку так сразу. Теперь никаких следов и доказательств. — А если бы «машинка» грохнула Мая? — сказал я. — Не дожидаясь сообщения… — Не грохнула бы, если бы вы… А впрочем, какой смысл теперь обсуждать: как бы да чего бы… — Подпоручик Петряев махнул рукой и стал задумчиво смотреть на памятник букве И. По памятнику прыгали воробьи. А мы сидели неподалеку от него на самодельной лавочке. Меня опять зацарапала тревога. Я сказал Вите про ампулу. Мол, пусть лучше будет у меня. Думал, Витя заспорит, но он сразу согласился: — Ладно, завтра утром занесу, только надо будет убрать в надежное место… Да та не волнуйся, у тебя еще не меньше недели в запасе. А я волновался уже о другом: — Витя… а Максим Максимыч… Вдруг он заодно с теми? Ведь это он устроил встречу… Света, Май и Грета посмотрели на меня, как… ну, будто на пострадавшего. А Витя увесисто сказал: — Максим Максимыч — кристальный старик. Честнейшая душа. Только чересчур наивный. Поверил этим «депутатам», будто и правда речь пойдет о конкурсе… Кстати, я с ним уже поговорил… «Витя, а про Пузырька и Тюнчика ничего не слышно?» — чуть не спросил я. Но постеснялся. Если было бы слышно, разве он не сказал бы! Следующим утром все наше семейство (кроме лодыря Евгения и дяди Толи) пололо грядки. У тети Маруси был за сараем огородик — «чтобы свежая зелень всегда под рукой». Здесь нас отыскал Валерий — все с тем же вопросом: — Лыша не видели? Мы сказали, что сегодня не видели. — Гретхен сообщила, что умотал куда-то на своем Роське. И на вызовы не отвечает, наверно, опять посадил аккумулятор, — сокрушался Валерий. — Гретхен может и соврать, — вдруг мрачно заявил Толя. — С какой стати?! — изумилась Света. — Она никогда не врет! — Ага, «никогда»! Мы нашли ей два шара на пустыре за вокзалом, а она все равно не записывает в отряд. Говорит: «В таком возрасте еще рано лазать по болотам…» — Но ведь форму-то она вам разрешила носить! — сердито напомнила Света. — А зачем она, форма, если нельзя ходить в поиск? — заступилась Поля за брата. — Я с ней поговорю… — пообещала Света. — Валерий, а Лыш тебе зачем? Опять изобретательские секреты? Валерий уклонился от ответа и сказал, что для нас у него тоже есть секрет. Вернее, серьезный разговор. — Марья Алексеевна, можно мне ребят на десять минут? Важное дело… Тетя Маруся махнула рукой: гуляйте, мол. |