Книга Бриллианты для невесты, страница 45 – Лорен Вайсбергер

— Простите, мэм. Дело в том…

— Вы можете не называть меня «мэм»? — резко бросила Адриана, все мысли о неминуемой смерти исчезли.

На лице водителя отразилось подобающее смущение.

— Конечно, Мисс. Я только говорил, что вам будет приятно узнать, куда мы направляемся.

— В центр Каббалы Мадонны? — с надеждой спросила Адриана.

— Нет, мэм. Э… мисс.

— В центр сайентологии Тома [27] ?

— Боюсь, нет. — Он крутанул руль, и автомобиль повернул налево — прекрасный, волшебный, желанный поворот налево… на Родео-драйв.

— В парижскую тюрьму?

Легко было шутить теперь, находясь в таком замечательном месте.

Водитель свернул к тротуару, под табличку «Стоянка запрещена», выключил двигатель и помог Адриане выйти из машины, предложив руку со словами:

— Прошу вас следовать за мной…

Он повел ее мимо магазина Биби (на Родео!), и она на мгновение запаниковала, пока не увидела вывеску. Адриана затаила дыхание. Ей хотелось петь, кричать и вопить. «Боже мой, Боже мой, Боже мой», — думала она, пытаясь восстановить дыхание. Не может быть! Не может? Быстрый взгляд на потрясающие витрины этого бутика подтвердил: они только что вошли под священную сень поставщика украшений на церемонию присуждения «Оскара», самого гуру — Гарри Уинстона.

— О Господи, — ахнула она, на секунду забыв, что и водитель, и высокомерная продавщица внимательно за ней наблюдают.

— Да, это ошеломляет, — сочувственно кивнула продавщица. — Вы здесь впервые?

Адриана собралась. Будь она проклята, если позволит этой женщине покровительственное обращение. Продемонстрировав свою самую ослепительную улыбку, она коснулась ее руки и переспросила с легкой насмешкой:

— Впервые? Просто я немного опешила, решив, что мы идем в «Булгари».

— А-а… — Женщина явно не поверила. — Что ж, боюсь, сегодня вам придется довольствоваться этим.

В обычных условиях Адриане потребовалась бы вся ее воля, чтобы удержаться от гадости, но что-то во всем этом сверкающем великолепии погасило ее воинственный пыл. И она только улыбнулась:

— Вообще-то не совсем представляю, зачем я здесь…

Продавщице было, вероятно, хорошо за сорок, и даже Адриана вынуждена была признать, что для своего возраста та выглядит отлично. Элегантный темно-синий костюм выгодно подчеркивал фигуру, а макияж был наложен опытной рукой. Женщина указала на небольшой уголок с диванами и знаком предложила Адриане сесть.

Водитель незаметно ретировался, пока Адриана усаживалась на старинную, с бархатной обивкой тахту, манившую своей мягкостью, но она лишь осторожно примостилась на краешке, боясь опрокинуться назад. Полная женщина в старомодной униформе горничной поставила перед ней поднос с чаем и печеньем.

— Спасибо, Ама, — не глядя бросила продавщица.

— Gracias, Ама, — добавила Адриана. — Me gustan sus aretes. Son de aqui? Мне нравятся ваши сережки. Они отсюда?

Служанка покраснела, она не привыкла, чтобы к ней обращались клиенты.

— Si, senora, son de aqui. El senor Winston me los dio como regalo de boda hace casi veinte aiios. — Это означало: «Да, мисс, отсюда. Мистер Уинстон подарил их мне в качестве свадебного подарка почти двадцать лет назад».

— Muy lindos. Очень красивые.

Адриана одобрительно кивнула, смущенная Ама исчезла за тяжелой бархатной шторой.

— Вы так бегло говорите по-испански? — спросила продавщица больше из вежливости, чем из подлинного любопытства.

— Мой первый язык — португальский, но мы учили и испанский. Родственные языки, — терпеливо объяснила Адриана, хотя едва сдерживала возбуждение.

— А, интересно.

«Нет, не интересно», — подумала Адриана, гадая, не поставит ли вот-вот некий рекорд скорости, с которой мужчина сделал ей предложение. Не собирается же Тоби действительно предложить ей руку и сердце… или собирается? Нет, это смешно, они познакомились всего лишь в начале лета. Вероятно, он немного разволновался из-за воображаемого «тайного любовника» и решил — разумеется, правильно, — что небольшая побрякушка перевесит чашу весов в его пользу.

— Прохладно сегодня, не так ли? — говорила в этот момент продавщица.

Адриана неопределенно помычала. «Хватит уже болтать! — хотелось ей крикнуть. — Я. Хочу. Мой. Подарок!»

— Что ж, дорогая, вы, вероятно, недоумеваете, почему вы здесь, — заметила продавщица.

«Это еще мягко сказано», — подумала Адриана.

— Мистер Бэрон просил меня передать вам… — Словно в ответ на ее мысли перед ней возник джентльмен лет шестидесяти, в костюме-тройке, с лупой ювелира на шее, и указал на продавщицу с маленьким, выстланным бархатом подносом, который та протягивала Адриане. — … Вот это.

На черном бархате лежали самые красивые серьги, какие только доводилось видеть Адриане. И даже более чем красивые… абсолютно потрясающие!

Продавщица осторожно тронула одну из них ухоженным ногтем и заметила:

— Очаровательны, не правда ли?

— Они совершенны. Сапфировые капли, точно такие были на Сальме Хайек на церемонии вручения «Оскара», — выдохнула Адриана.

Женщина вскинула голову.

— Так-так, а вы знаете свои украшения.

— Не совсем, — засмеялась Адриана, — но я знаю ваши украшения.

Удивительно — нет, просто поразительно, — что Тоби запомнил, как она восхищалась оскаровскими серьгами Сальмы на фотографии в старом журнале. Одно это достаточно невероятно, но то, что он сохранил снимок и нашел идентичную пару два месяца спустя после разговора, просто непостижимо.

— Ну, вообще-то именно эти и были на мисс Хайек на Церемонии «Оскара». Она взяла их напрокат, и с тех пор мы получили на них много заявок. Однако, — ради пущего эффекта продавщица выдержала паузу, — теперь они принадлежат вам.

Адриана только охнула и непослушными пальцами взяла серьги, чтобы примерить.

Пятнадцать минут спустя в достойных знаменитости сапфировых серьгах-каплях и с бутылкой «Эвиан» в руке Адриана прыгнула на заднее сиденье лимузина. Она была довольна собой не только из-за нового приобретения, но и из-за того, что оно олицетворяло: надежного, преданного бойфренда, который обожал ее и щедро одаривал любовью и вниманием (и драгоценностями от Гарри Уинстона). Наконец-то она поняла, почему девушки так страстно желают стабильности. Кому нужны сотни мужчин и связанная с ними головная боль, когда можно найти одного, имеющего все? Конечно, телеактер Дин — лакомый кусочек, но насколько лакомым он будет, если через пять лет, ничего не достигнув, поселится в каком-нибудь актерском общежитии в Западном Голливуде? Нельзя отрицать, она получила массу удовольствия от хирурга из Гринвича, и от израильского шпиона, и от парня из Дартмута. Она насладилась всеми и каждым в отдельности и, если честно, бесчисленным множеством других. Но это было в юности, а теперь она взрослая женщина с соответствующими желаниями. Адриана потрогала голубые драгоценные камни и улыбнулась. Ее ждут идеальные выходные, она в этом уверена.