Онлайн книга «Зодчий из преисподней»
|
— Поверьте, я так устала с этим ремонтом! Поэтому дома сейчас почти все время провожу здесь. Иногда так хочется просто прилечь. С хорошей книгой, под хорошую музыку… Отдохнуть ото всех… — Да-да, конечно… А эта дверь? — А тут наша ванная, — она радушно открыла дверь. Ванная также была розовой и великолепной. Следователь тут рук не мыть не стал и воду в унитазе не спускал, только небрежно поинтересовался: — А тут все в порядке? Призраки не балуются? — Нет, я говорила вам, что только в той, что в кабинете… Но он уже вышел и первым достиг дверцы огромного шкафа: — А тут у нас что? — Гардероб. Я уже перевезла сюда все свои вещи и вот, поверьте… Но он не слушал — смотрел. Дорогие чемоданы разных цветов, на колесиках и с выдвижными ручками. Множество полочек, лотков, корзинок, коробочек, вешалок. А на них и в них — платья, шарфики, кофточки, брюки, пиджаки, костюмы, куртки, пальто, шубки — такие вещи носят состоявшиеся в жизни люди и их жены, которые в любом возрасте женственны, энергичны и сексуальны. Отдельно висели длинная, оливкового цвета шуба из мягкого меха и яркий жакет, буквально сотканный из цветов, этакая сверкающая бисером клумба. Ольга Владимировна заметила, на чем задержался взгляд следователя и сразу среагировала: — Обратили внимание? Нравится? Мы купили его в Дюссельдорфе на показе «Моден шоу». Там есть такой салон, «Катрин», кажется, называется. Не представляете, какой там был ажиотаж! Коллекцию раскупили буквально с подиума! Мы были первый раз и просто растерялись. Потом Кирилл чуть ли не перекупил эту жакетку у одного шведа… — Алина и тут убирала? — Да, но в спальне — только в моем присутствии. Поверьте, я не ханжа, но… Зачем вводить девушку в искушение? — Боялись, что стащит что-нибудь? — Ну, не то, чтобы… Но… — она мило развела руками. — То есть, украсть у вас что-то дорогое она не могла? — Ну, не знаю… Поверьте, я не проверяла. Но так, ничего не замечала. Нет, у нас вообще-то насчет воровства — это нет. Да и запираем все. — Разумеется, это и милиция советует, — он вернулся в спальню. — Правда? Вот это правильно! Я всегда говорила… — А это что за статуэтки? — А, эти! Это сувениры из Египта. Мы недавно там были. На Рождество отдыхали. — Ну и как? Пирамиды видели? — Кинчев вышел в зал, бросив последний взгляд на жемчужную недоступность широкой белой кровати. И пани Ольге пришлось снова говорить его спине: — Нет, мы решили туда не ездить. Все отговаривали. Там только пыль и песок, а смотреть нечего. Дорога ужасная! И далеко… — Так, а это Малый зал, где нашли тело убитой Алины. — Следователь перешел к последней двери на своем противо-часово-стрелочном пути. — Мы его вообще-то Маленьким называем. — Но он достаточно велик. И балкон тоже не закрывается? — Нет, а зачем? Или вы хотите сказать, что злоумышленник… Сюда? — Я ничего не хочу сказать, — он и правда занят был внимательным осмотром помещения. Этот зал был не слишком густо заставлен мебелью, ближе к балкону — зеленый бильярдный стол с киями и россыпью шаров цвета слоновой кости. Впрочем, один из них был коричневым — в тон с деревом стола. В другом углу поместился большой бронзовый Будда, рядом с ним, на подставке красного дерева с инкрустациями — граммофон с серебряной трубой. В третьем углу, у камина, еще одни напольные часы, со скругленным верхом и ажурной резьбой, поменьше, чем в столовой — подросткового размера. Сбоку от выхода — черный рояль, сиротливый, без нот. Рядом с ним — живая пальма. Нежно-салатные шторы. И несколько небольших зеленых диванов с подушками и мягкими игрушками-зверюшками. На одном из них утром нашли Алину… Ольга Владимировна взяла с подоконника, из предусмотрительно положенной там пачки, длинную сигарету и нервно закурила, щелкнув серебристой зажигалкой с ребристой поверхностью. Кинчев тоже достал из кармана брюк свою пачку и жестом попросил зажигалку. Прикурив, задержал ее в руке: — Красивая вещица! — У вас есть вкус! Это Данхилл! Купила Кириллу на день рождения, а он бросил курить. И мне советует. Настоятельно. А мне было так приятно подарить ему не просто стильную, но и очень дорогую вещь. Причем исключительно на свои деньги. Поверьте, я за нее свою двухмесячную зарплату выложила. — И как он к этому отнесся? — Купил мне норковую шубку. Вот эту, — она показала на шубку, лежавшую на диване и напоминавшую еще одну притаившуюся зверюшку. Два разных табачных запаха кружились в воздухе, смешивались, таяли. — Вы обычно не курите в помещении? — спросил следователь. — Не курю. Чтобы не раздражать Кирилла. Выхожу на балкон. Поэтому и полушубок тут. Так сказать, травлю свой организм и дышу свежим воздухом при этом. — Вы уверены, что всегда потом хорошо закрываете балконные двери? — Господи, да их и снаружи открыть можно! — Вот как? — Кинчев открыл дверь и вышел на балкон. Отсюда вид открывался на хорошо освещенные ворота, аллею, ведущую от них к особняку, и на сторожку с горящими внутри и снаружи лампочками. На этот раз пани Ольга накинула на плечи свою норковую шубку-подарок и последовала за ним. — Я попросила Колю Гапченко остаться сегодня на ночь. Вместе с Игорем Федоровичем. Так спокойнее. — Обычно они по одному дежурят? — Следователь был только в рубашке и тонком вязаном жилете, и сразу продрог, поэтому вопрос прозвучал не совсем уверенно. — Да, кого нам было бояться? А теперь… Даже и не знаю. Поверьте, не знаю, как буду спать. Скорее бы Кирилл приехал! — Кто еще, кроме вас, здесь курит? — Здесь, на балконе — никто. — А в доме или на улице? — На улице — охранники. — Кто из них курит? — Все. — А что именно курят? Какие сорта? — Понятия не имею! С чего бы это я интересовалась, что курят эти люди? Наверное, дрянь какую-нибудь, что в здешних киосках продают. — Понятно… Хотя и здесь в углу стояла фаянсовая урна, она бросила вниз остаток длинной сигареты. Окурок Виктора последовал за ним, прочертив в морозном воздухе быстрый огненный след. — Что у нас еще осталось? — Кинчев резко повернулся к дому и почти столкнулся с Ярыжской. — Что? Осталось? — растерянно переспросила она. — Какие еще помещения? — А-а-а… это… Только спальня для гостей. Здесь, на втором этаже. — Ведите. |