Онлайн книга «Большая книга ужасов 2018»
Валер подавил вздох. Он предполагал что-то в этом роде и в самом деле боялся, что «специалисты по погоде» и Ганка воспользуются их отсутствием и отправятся в глубь Туманного Острова самостоятельно. Поэтому стащил с себя мокрые вещи, выкрутил их и вновь напялил с рекордной скоростью. – Давай не задерживайся, а то и правда уйдут! – бросил он Лёнечке, который еще только выпутывался из рукавов рубахи, и выскочил из кустов. И здесь он испытал шок… Нет, Ганка, Азанде и Витки Сейтман никуда не делись: они стояли там же, рядом друг с другом, о чем-то переговариваясь, но их одежда… она была совершенно сухой! И не только одежда! Шевелились от ветра легкие кудряшки на висках Ганки и травинки на юбчонке Азанде, солнце блестело на гладких белых волосах Витки Сейтмана и его кафтане… Он вспомнил слова Марии Кирилловны, что надо быть готовым ко всему, – и его снова затрясло, как от холода, хотя солнце светило жарко. С надеждой подумал: «Хорошо, что Валентина и Лёнечка так долго переодеваются. Может, и не заметят ничего! Решат, что солнце здесь жаркое, вот они и высохли так быстро! Да, Витки Сейтман и Азанде – это не просто люди. Они… тоже «осуществленное невозможное»! Такое же, как Ганка… Это значит, что… Что они вообще не люди? Ну эти двое – ладно, пусть будут кем угодно, но она, она?!» – Валер, – сказала Ганка очень серьезно, глядя на него чуть исподлобья, – ты понимаешь, что вам троим придется остаться здесь? Витки Сейтман сочувственно кивнул. И Азанде кивнул, хотя и без всякого сочувствия. – Вы должны были только помочь нам выбраться на Остров, – продолжала Ганка. – Конечно, все пошло не так, как хотелось бы, но первая задача выполнена. А теперь нам надо идти дальше, а вам – ждать нас здесь. И тебе придется объяснить это Лёнечке и Ва… Она вдруг умолкла на полуслове, уставившись куда-то за плечо Валера, и глаза ее сделались большими-пребольшими и наполнились ужасом. Валер и стоявшие рядом с ним Азанде и Витки Сейтман обернулись как по команде – и замерли. Поднялась недалеко от Острова волна – и пошла к нему, рассыпаясь брызгами, из которых… из которых возникали существа, и иначе как чудовищами назвать их было невозможно. Впереди неслась туша огромной рыбы, искромсанной чьим-то острым ножом, и Валер, кажется, знал, чей это был нож и кто ее искромсал! Сквозь клочья кожи виднелись изломанные кости. Через мгновение рыба приняла вид покрытой щелями и дырами лодки – осклизлой, гнилой, омерзительно воняющей падалью, как будто она и впрямь была полуразложившейся рыбиной! За ней поднимались из воды увитые водорослями, черные от тины скелеты людей и животных и неслись по волнам всё ближе и ближе к берегу, простирая костлявые конечности и тараща пустые глазницы. Ганка покачнулась, словно у нее подкосились ноги, однако Валер успел подхватить ее, с силой встряхнул и поволок за собой, ринувшись в глубь Острова. Сейчас некогда было падать в обморок! Он не сомневался, что чудовища смогут выйти на берег и даже сделать по нему несколько шагов. А может, и не несколько… Надо было спасаться и спасать других! Ноги у Ганки сначала заплетались будто тряпичные, но вскоре она собралась с силами. – Бегите! – завопили они с Валером в один голос. – Валентина, Лёнечка, бегите! Бегите! А вдруг эти двое еще не переоделись, а вдруг не расслышали, а вдруг не поняли или не поверят?! На счастье, Азанде и Витки Сейтману ничего не надо было объяснять. Они видели надвигающийся кошмар своими глазами и бросились прочь, однако каждый успел влететь в кусты – один справа, другой – слева и через мгновение Витки Сейтман тащил оттуда Валюшку, а Азанде – Лёнечку. К счастью, те были уже одеты, только Валюшка не успела надеть куртку. Увидев то, от чего утаскивал ее Витки Сейтман, она пронзительно взвизгнула – и обвисла в его руках, уронив куртку. Витки Сейтман перекинул Валюшку через плечо, подхватил ее куртку и снова понесся вперед. Азанде сначала подталкивал Лёнечку в спину, а потом сунул под мышку и потащил, причем на скорости его бега это никак не отразилось: работал своими длиннющими ногами он с невероятным проворством и скоро всех обогнал, однако то и дело оглядывался, словно проверяя, не отстали ли жуткие преследователи, – и снова летел вперед, что означало: нет, не отстали! За ним несся Витки Сейтман с Валюшкой через плечо. Валер и Ганка мчались последними, то и дело переглядываясь, в любой момент готовые прийти друг другу на помощь. Наконец они достигли леса и вломились было в чащу, но тут Ганка рискнула оглянуться – и резко остановилась, дернув Валера за руку так, что он крутнулся на месте: – Стой! Погони больше нет! И в самом деле – чудовища исчезли… – Погодите! – крикнул Валер остальным, но сразу зажал рот рукой: что, если Ганка ошиблась? Деревья, конечно, скрыли их от подводных чудищ, но вдруг те услышат его крик и прибегут на голос? Однако никаких звуков, кроме тяжелого, запаленного дыхания, слышно не было. Витки Сейтман осторожно опустил Валюшку на землю, похлопал ее по щекам, и она открыла полубезумные глаза. – Все хорошо, Дистельфинк, – сказал Витки Сейтман. – Мы в безопасности. Хотя какое еще хекс нас ожидает – никому не известно! – Хекс-бре-ке-кекс, – нервно пробормотал Валер. – Хекс – это значит колдовство, чародейство, – пояснил Витки Сейтман. – Оно бывает и злым, и добрым. – Пока мы видим только зло! – изрек Азанде, вразвалочку подходя к остальным и вынимая наконец из-под мышки Лёнечку. – Этот Остров и вода вокруг – самые мерзкие места, где мне приходилось бывать и в жизни, и после нее. – Как это – после нее? – озадачилась Валюшка. – Ты что имеешь… – А ведь теперь нам придется идти всем вместе, – перебил ее Витки Сейтман. – Мы не можем оставить наших сопровождающих. Неизвестно, что затаилось в этом лесу, что может выскочить оттуда в любой момент и напасть на них. – Например, бродячие деревья, – пробормотала Ганка. Валюшка презрительно фыркнула, однако Ганка только вздохнула: – Ничего смешного нет. Я здесь такого насмотрелась, что никакой фантазии не хватит представить! Вот этот дуб, например. Она показала в сторону огромного, не менее чем столетнего дуба. Вот уж правда – это был настоящий патриарх леса! Кора его взбугрилась узлами, ветки широченной раскидистой кроны гнулись под тяжестью листвы и множества желудей. Здесь были и зрелые, пожелтевшие и даже почерневшие желуди, и едва завязавшиеся бледно-зеленые крошечные шишечки-желудята, словно дуб держал при себе, под своим заботливым присмотром, все свое потомство – от рождения до глубокой старости. Ветви его отбрасывали такую густую тень, что у корней не росло ни единой травинки – их окружала голая земля. |