Онлайн книга «Блудный сын, или Ойкумена. Двадцать лет спустя. Книга 1. Отщепенец»
|
Молодые люди, склонные к насилию, должны были благодарить Люси за её оперативное вмешательство в силовой конфликт. «Страх, – писал Фердинанд Гюйс, преподаватель специнтерната «Лебедь», в статье о периметрах обороны ментала, – врождённое оружие эмпата. В первую очередь, это безусловный страх, естественная реакция на силовой прорыв или конфликтную ситуацию выше критического уровня. Безусловно-рефлекторный страх информационно не оформлен. Он отыскивает болевые, уязвимые точки агрессора, формирует необходимую систему образов, основываясь на жизненном опыте взломщика – и выводит нападающего из строя. Надо быть большим мастером, чтобы взломать защиту мощного эмпата. Но вдвое больше мастерства понадобится вам для того, чтобы справиться с ответным ужасом, который шарахнет по вам из всех орудий. Из ваших же собственных орудий, заметьте.» – Ваш кофе, – голос Люси вывел Гюнтера из задумчивости. – Пейте, пока не остыл. – Спасибо, Люси. – Бутерброд? С сыром? – Я не голоден. Может быть, позже. – Вы никогда не бываете голодны. Вы умрёте от дистрофии, от общего упадка сил. А я буду страдать до конца моих дней. Бутерброд, да? – Хорошо. Давайте ваш бутерброд. Ещё одна часть игры: при виде Гюнтера в бездетной Люси пробуждались материнские чувства. Даже закрывшись от всего мира двойным периметром обороны – непременным условием социализации ментала – Гюнтер улавливал отголоски этих чувств. – Что-то Марта задерживается, – Люси бросила взгляд на хроно-татуировку, украшавшую левое запястье женщины. – Непорядок. С другой стороны, вы сможете без помех допить кофе. – И доесть бутерброд? – Вы доели бы его, объявись здесь хоть легион Март! Уж об этом я бы позаботилась. Мне-то известно, чего вам стоит работать с безумной девчонкой. Вы в курсе, что она в вас влюблена? Гюнтер пожал плечами. – Ну да, разумеется, – Люси засмеялась. У неё был хороший смех: звонкий, живой. – Кого я спрашиваю? Я вот тоже в вас влюблена. Уловили? – С первого дня. – Вы женитесь на мне? Как честный человек? Не пугайтесь, доктор. Старуха не потащит вас в отдел регистрации браков. Я не ем мальчиков на завтрак. Мне просто нравится смотреть, как у вас краснеют уши. Гюнтер вздохнул. Он мог воздвигнуть такую оборону, что наружу не проникло бы и сквознячка от его истинных эмоций. Но заставить уши не краснеть в минуты смущения – это было выше его сил. На столике рядом с Люси брякнул стационарный коммуникатор. Вопреки ожиданиям, над ним не всплыла голосфера, и Люси пришлось склониться над аппаратом, чтобы прочесть написанное на крошечном мониторе. – Марта отменяется, – с удивлением констатировала женщина. – Вас вызывают, аэромоб ждёт внизу, на стоянке. Пишут, что срочно. – Куда это меня вызывают? Люси смотрела на Гюнтера. Во взгляде её пряталось беспокойство. – Научразы, доктор. – Кто?! Воображение мигом нарисовало компанию членистоногих монстров. – Научная разведка. Вас вызывают в управление. – Зачем? – Понятия не имею. Ешьте бутерброд, машина обождёт. Гюнтер сглотнул и едва не подавился. III – Олаф? Барбара? – Николь?! – Гюнтер! Сколько лет, сколько зим! – Ты где? Как? – Седрик? И ты здесь?! – Ха, да тут все наши! Его хлопали по плечам. Ему жали руку. Его наперебой о чём-то расспрашивали. Хлопать в ответ Гюнтер стеснялся, но руки пожимал с удовольствием. Улыбался направо и налево, отвечал впопад и невпопад. Когда Николь полезла обниматься, да ещё и ноги поджала, повиснув на долговязом кавалере Сандерсоне, уши Гюнтера вспыхнули парой коптящих факелов. Вокруг засмеялись, но совсем не обидно. Менталы умели прощать слабости друг друга. Силу менталы тоже умели прощать – случалось и такое. – Да ты ничуть не изменился! – Очаровашка! – Пять лет коту под хвост! Как и не было! – Семь! Правы были и Седрик, и Магда – оба слушали Саркофаг, «тянули лямку» на Шадруване вместе с Гюнтером, но в разные годы. Тревога отпустила Гюнтера, напряжение рассосалось, исчезло – впервые с того момента, как безукоризненно вежливый чиновник в безукоризненно сшитом костюме пригласил кавалера Сандерсона проследовать в здание Управления научной разведки Ларгитаса. Научная разведка – это не СБЛ. Не полиция. Не Т-безопасность. Вот что твердил себе Гюнтер Сандерсон по дороге к неприметному «Талингу-комби» цвета «металлик». Твердил в мягком кресле чартерного стратосферника на четырнадцать пассажиров, где они с Безукоризненным разместились вдвоём – не считая, понятное дело, пилота и стюардессы. Твердил на заднем сиденье роскошного лаково-чёрного «Кондора», ждавшего их в стратопорте. О чём беспокоиться? Совершенно не о чем. Научная разведка – научразы, по словам язвы Люси – нуждается в его профессиональных услугах. Они нуждаются, он предоставит. Проект «Шадруван», в котором Гюнтер успел поучаствовать, курировало то же ведомство. С другой стороны, тогда от него не требовалось лично являться в Управление, да ещё в срочном порядке. Что изменилось? Почему такая спешка? – Не волнуйтесь, – в десятый, наверное, раз повторил Безукоризненный. Он дружески улыбнулся Гюнтеру. От его улыбки, идеальной, как и все остальное, молодого человека уже начало подташнивать. – Расслабьтесь. – Спасибо. Я не волнуюсь. – Глоточек бренди? У нас есть встроенный мини-бар. От бренди Гюнтер отказался, а теперь жалел. В Управлении его ждали пять ступеней контроля. Пожалуйста, приложите ладонь к папиллярному сканеру. Будьте любезны, ответьте на наши вопросы. Вам не о чем беспокоиться. Нечего опасаться. Управление заинтересовано в вашем сотрудничестве, господин Сандерсон. С каждой такой репликой опасения Гюнтера лишь возрастали. Они достигли максимума, когда у него изъяли уником, пообещав вернуть через два, максимум, через три часа. Взамен Гюнтер получил миниатюрный золотой значок в виде переплетённых литер «W» и «E». Значок, временный спецпропуск в здание Управления, следовало прикрепить на лацкан пиджака. Данные пропуска автоматически считывались сканерами, а в случае необходимости над значком воспаряла голосфера с дополнительной информацией для идентификации личности и выяснения степени допуска. Какая у меня степень допуска, размышлял Гюнтер. Высокая? Низкая? Отчего меня так тревожит дурацкий, в сущности, вопрос?! Они с Безукоризненным спустились на лифте под землю. Гюнтер не знал, насколько глубоко. Вместо сенсоров с номерами этажей лифт был оснащён управляющей матрицей. На матрице Безукоризненный стремительно – не уследить! – набрал какой-то код. Едва ощутимое падение, двери разъехались… |