Онлайн книга «Другие лошади (сборник)»
|
– Страшный сон приснился Мистеру X, который в сотый раз пытался завязать и не пил уже вторые сутки. Я рухнул на пол и закрыл голову руками, а Таня все вбивала и вбивала увесистым молотком мою голову в плечи. – Он шел по улице карнавального города. Какого? Непонятно. Была весна. То самое время, когда снег становится тяжелым, рыхлым и много опасных мест, где под тоненькими корочками темного непрозрачного льда бездны холодной и грязной воды. Навстречу попадались самые разные ряженые: проститутки, братья-пьяницы, другие сомнительные личности, о роде занятий которых нетрудно было догадаться… Из окон голые женщины с огромными налитыми грудями махали ему руками и кричали непристойности, вызывавшие у Мистера X желания, в которых не было ничего человеческого… – Ты кто? Почему так плохо одет?.. Он стоял в колодце каких-то девятиэтажных домов. На него с подозрением смотрел неприятный и неопрятный старик. – Я? Я здесь случайно оказался. Это город… – Это не твой город. – Ну, не мой, так не мой… И он полез от страшного старика вверх по сугробу. Сугроб оказался дутым, и Мистер X провалился в воду по грудь. Старик гнусно заблеял, показывая коричневатые пеньки зубов, тыча в него пальцем, крича: – Смотрите! Скорее смотрите на этого идиота! Он выбрался из воды и в ужасе бросился прочь, пытаясь вновь выбежать на веселую улицу с полуголыми девицами, но все глубже увязал в трущобах многоэтажек. И ряженые были другими: на смену потешным клоунам пришли карлики, уроды, лилипуты, визгливые голоса которых вселяли в Мистера X ужас. Он упал на ближайшую скамейку и в страхе закрыл голову руками. А когда Мистер X открыл глаза, было уже утро. Противно светило солнце, которое сменилось лицом милиционера, нависшим над проснувшимся человеком. Мистер X сел, потом встал и оглядел себя. На нем были драные фиолетовые спортивки, ботинки с отвалившимися каблуками и грязный, рваный на рукавах пиджак. Милиционер долго и внушительно смотрел на него, а потом сказал отрывисто: – Убирайся откуда пришел. …Мистер X закричал и в ужасе проснулся. Он находился в гостинице. Была глубокая ночь. Рядом спала жена, и он прижался к ней, стараясь раствориться в спокойном тепле, исходившем от ее тела. Но забытье не приходило. Чувствовался какой-то недовес, который надо было забить ложным. Он сел на постели, подобрал с пола пачку сигарет, вытянул одну, выкурил в три затяжки, так же прибил вторую и третью, а потом стремительно прижался к жене и снова провалился в кошмар… …На этот раз он ехал домой, в поезде. Тогда как в его родном городе не было железнодорожной станции, поезд следовал именно туда. И вот вагон дернулся, как в предсмертной судороге, и замер. Мистер X увидел в окно пятиэтажные дома. – Это же не мой город… – громко сказал он. Пассажиры, бесшумно двигавшиеся по перрону, не обращали на него никакого внимания. И сам он через минуту скользил так же вдоль полотна, а потом пошел по улице, пытаясь увидеть в ней черты знакомого пространства. Но ничего не получалось. Внезапно раздалась громкая музыка, и он понял, что вновь невольно приехал на карнавал. Но словно бы чья-то злая рука сорвала украшения с домов. И настолько грязными были люди, попадавшиеся навстречу, что складывалось впечатление, будто всех их эта же злая рука искупала в зловонной болотной жиже. Он остановился у какого-то двухэтажного дома. Остановился, потому что почувствовал: здесь есть глубокий подвал, в котором скрывается нечто… Злой клоун с желтым лицом ткнул его в плечо: – Чего тебе надо здесь? – Я хочу пройти внутрь, но у меня нет денег на билет. Клоун отвратительно захохотал: – Оу! Это не проблема, если ты действительно хочешь попасть внутрь этого старого-старого здания! А потом он мерзко завизжал, словно пушинку подхватил Мистера X и с чудовищной силой швырнул в дверной проем. Мистер X обо что-то ударился головой и на пару минут потерял сознание. А когда открыл глаза, то обнаружил, что находится не то в каком-то цехе, не то на цирковой арене. Неожиданно он отметил, что стало тихо, абсолютно тихо. И в этой тишине раздался негромкий болезненный голос, полный страдания и печали: – Так погибла русская поэтесса Таня Элисон!.. А потом чудовищные механизмы цеха-арены заработали. Под потолком в клетке возник человек. Он душераздирающе кричал, клетка снижалась, и Мистер X увидел, что голого человека втягивает в основание, причем вниз головой – он извивается, как червь, и уже не кричит, а из клетки на пол валится дерьмо. Мистер X в ужасе закричал и очнулся. На этот раз окончательно. Начинался новый день страданий… – Ты чего? Это жена. Проснулась, полная жизни и сил. Не понимала она мужних проблем. Просто не понимала, как абсолютно нормальный в отношениях с алкоголем человек. – Ничего. Приснилось. – Такое может быть. Врач сказал. Это глюк алкогольный на выходе. – Да. Пойду сигарет куплю. – Смотри только. – Нет. Все уже. Пора завязывать. Он натянул футболку, джинсы, чмокнул жену и, не умываясь, вышел из гостиничного номера. В голове крутилось имя – Таня Элисон… …Он вернулся в гостиницу, изрядно продрогнув. Стянул дубленку, чмокнул дочку. Маша облегченно вздохнула: – Я уж заволновалась… За последнюю фразу я уцепился как утопающий за соломинку. Вскочил на ноги и заорал: – Минуточку, какая Маша, какая дочка и какая дубленка? И какой еще Мистер X!!! Таня Элисон засмеялась и стала медленно задирать юбку: – Да ладно. Хватит уже про Таню Элисон, и про карнавальный город, и про огромный окровавленный топор, и про отрубленную ногу в красном носке, которую кудрявый мужик в вельветовой майке натирал на стиральной доске… И она показала мне культю, к которой был плотно пристегнут протез. Затем отстегнула протез, занесла над головой – и грохнула им по кухонному столу… Таня Элисон била меня по щекам. Смачно, с оттяжкой. Я сидел на стуле, и руки мои были привязаны к нему. Стулу. – Очнулся? Я кивнул. Таня Элисон облегченно вздохнула и посмотрела на меня с нескрываемым любопытством. – А ты что, правда, не помнишь? – Чего не помню? – вздрогнул я. – НИИ, пробирки, весна за окном, молодой ученый, приехавший по своим делам в нашу жуткую контору, молоденькая лаборантка, которая набралась смелости и увязалась за ним. И что ты потом со мною сделал. Погоди-ка, щас из плаща кое-что достану… |