Книга Завоевание Кавказа русскими. 1720-1860, страница 97 – Джон Баддели

И вот появляется всадник – князь Кагхерман – и кричит: «Чьи вы люди?»

Часовой не отвечает, но передает вопрос Хамзаду. «Князь Кагхерман хочет знать, чьи мы люди».

Храбрый Хамзад вышел из-за укрытия и подошел к всаднику. «Что ты хочешь от нас?» – «Знать, чьи вы люди».

Хамзад засмеялся. «Мы не знаем никаких господ и не хотим знать. Мы разбойники из Гиха и пришли за добычей». – «А ты, случайно, не Хамзад?» – «Да, я Хамзад».

«Жаль, Хамзад, что ты пришел сюда. Мы окружили тебя. Ты сможешь спастись, если только вдруг превратишься в птицу. Русский командир послал меня: он сохранит тебе жизнь, если ты сдашься без боя».

На это Хамзад ответил:

«Я пришел сюда, чтобы отомстить. Если я сдамся, все люди Гиха будут смеяться надо мной и презирать меня.

Как усталый и голодный волк стремится в лес, как измученный конь спешит на свежее пастбище, так и мои товарищи стремятся схватиться с вами в смертной схватке. И я не боюсь тебя, Кагхерман. Я смеюсь над тобой и твоей силой – ведь нам помогает всемогущий Аллах».

И еще он сказал:

«Мы когда-то жаждали золота и наживы, но сегодня для нас нет ничего более драгоценного, чем черный порох. Сегодня золото – не деньги, сегодня лишь острая сабля – наше золото».

Кагхерман вернулся к своему командиру и сказал, что Хамзад отказался сдаться. А Хамзад вернулся к своим товарищам и стал говорить с ними.

Затем подошел русский отряд, и начался обстрел. Хамзад и его товарищи отстреливались.

От выстрелов в воздухе повис густой дым, и Хамзад сказал: «Будь проклят этот день. Так жарко, а мы можем спрятаться лишь в тени своих сабель».

И еще он сказал: «Какой густой дым! Как темно! Только наши ружья блестят в темноте. Гурии смотрят на нас с небес и думают, чьими они станут. Та, которая упадет на самого храброго из нас, будет гордиться этим; та же, что упадет на менее храброго, вспыхнет от стыда и уйдет от него. И пусть у того, кто сегодня струсит, почернеет лицо, когда он предстанет перед Аллахом».

Но в душе Хамзад знал, что смерть уже близка. У него не было надежды на спасение.

Высоко в небе он увидел птиц и крикнул им:

«О птицы небесные! Передайте наше последнее приветствие наибу Гиха Ахверды-Магоме. А еще передайте наш привет красавицам и скажите, что мы грудью встретили русские пули. Мы хотели бы найти свое последнее пристанище в Гихе, чтобы все люди скорбели по нас, но Аллах не даровал нам этой милости. Над нами раздастся не рыдание наших любимых, а лишь вой голодных волков. Вокруг нас соберутся не наши родные, а лишь стая шакалов.

И еще скажите им, что мы погибли с саблями в руках на земле гяуров. Вороны выклевали наши глаза, а волки сгрызли нашу плоть».

Русский переводчик говорит нам, что он не раз видел слезы на глазах чеченцев, слушавших эту песню о Хамзаде, который был разбойником из одного аула на Тереке. В годы зарождения мюридизма он бежал в горы и во главе небольшого отряда нередко доставлял серьезные неприятности казачьей линии. Благодаря его мужеству и отличному знанию местности его набеги почти всегда были удачными.

Стоит отметить, что в этой песне выражена твердая уверенность в том, что брат отомстит за погибшего.

III

ПЕСНЯ ШАМИЛЯ

(сочиненная им самим)

До этого момента песня описывала этапы, зафиксированные в тарикате. Теперь же Шамиль обращается непосредственно к мюридам.