Книга Город Змей. Книга 3, страница 72 – Даррен Шен

Мэгс ждет меня у дверей кабинета. Она подходит, чтобы осмотреть Франка, проверяет его пульс, поднимает веки, потом вздыхает:

— Он был хорошим человеком.

— Да.

— Вы были с ним знакомы? — Как и Майк Коунз, она не узнает во мне Эла Джири.

— Он был моим другом.

Она пристально смотрит на меня, потом возвращается за свой стол:

— Мистер Тассо готов вас принять. Предупреждаю, что кабинет находится под вооруженным наблюдением и при первом же угрожающем жесте с вашей стороны в вас будут стрелять без предупреждения.

Глубоко вздохнув, я выбрасываю из головы все посторонние мысли, поворачиваю ручку, толкаю дверь ногами Франка и вхожу в кабинет.

Тассо ожидает меня, сидя в кресле и массируя парализованную правую руку с лицом еще более каменным, чем всегда. Он молча наблюдает, как я расчищаю место на длинном столе и кладу на него Франка. Когда я отхожу, он, с трудом встав, некоторое время смотрит на своего мертвого соратника, потом бормочет:

— Я всегда думал, что он переживет меня. Франк обладал дьявольским везением. — Он снова опускается в кресло и пронзает меня своим циклопьим взглядом. — Это означает войну, Алжир.

— Я знаю.

— Кто его убил?

— Мой отец. Он также убил Хайда Уорнтона.

— Значит, это не все плохие новости. — Он мрачно усмехается. — Я хорошо отношусь к тебе, Эл, но это нельзя так оставить. Придется воевать. Другого пути нет.

— И это я знаю.

— Тогда зачем ты пришел? Просить прощения? Умолять о том, чтобы тебе сохранили жизнь? — спрашивает Тассо. Я не отвечаю. Да он и не ждет ответа. — Я не могу дать тебе уйти отсюда. Люди считают, что ты стоишь во главе Змей. Я знаю, что это чушь, но должен к ним прислушиваться.

— Вы никогда к ним не прислушивались, — возражаю я. — И если это только не отвечает вашим целям, не станете прислушиваться к ним и сейчас. Вы убьете меня потому, что вы хотите этого, а не потому, что этого хотят другие.

Его губы раздвигаются в ледяную улыбку.

— Мы с тобой слишком хорошо знаем друг друга. И удивить нам друг друга почти невозможно. — Он хмурится. — Но ты удивил меня сегодня, когда появился здесь. Что стряслось, Алжир?

— Я могу вернуть вам Капака Райми.

Он мрачнеет еще больше:

— Это не спасет тебя. Слишком поздно для…

— Это никогда не поздно, — прерываю я. — Вы собираетесь начать войну, но будьте осторожны. Змеи не враги, но могут стать ими. Если вы атакуете их сейчас, то не только подвергнете Райми еще большим страданиям, но и создадите военного монстра, который в свое время проглотит вас. С другой стороны, если вы выслушаете меня до конца, я смогу пообещать вам возвращение Райми и больше власти и свободы, чем вы когда-либо имели.

— Ты неубедителен, — раздается его ворчание.

— Я стану таковым, если у меня будет шанс.

Он устало смотрит на меня, в его левом глазу светится сомнение. Потом смотрит в мертвое лицо Франка и кивает:

— У тебя десять минут. Постарайся убедительно доказать свою позицию.

— Мне нужно двадцать, — говорю я, — и я сделаю это не просто убедительно, я сделаю это потрясающе.

Тассо труднее убедить, чем Даверна. Он долго раболепствовал перед слепыми священниками, и суеверный страх, который перед ними испытывали два Кардинала, передался и ему. Поскольку виллаки являлись богами для Дорака и Райми, Тассо никогда не думал об открытом неповиновении.

— Капаку бы это не понравилось, — бормочет он, и приходится напоминать о том, что Райми — их порождение, он связан с ними так, как никто из простых смертных. Если мы сможем их устранить, то снова вернем этому городу свободу воли.

— Но сможет ли Капак существовать без них? — спрашивает Тассо.

— Понятия не имею, — честно отвечаю я, — но он никогда не сможет вернуться, пока они командуют парадом. Мы могли бы пожертвовать Райми, но нельзя жертвовать свободой этого города.

— Дорак бы не согласился, — ворчит Тассо, — он хотел иметь наследника, обладавшего неограниченной властью.

— Но он полагал, что Райми не будет зависеть от священников. Думаете, ему бы понравилось смотреть на их безнаказанность? Это не город Райми — это их город. Если мой план сработает, в лучшем случае мы вернем ему власть, и он станет развиваться в соответствии с планами Дорака. В худшем случае мы его потеряем, но избавим от священников. Мне кажется, что Дорак предпочел бы это развитие событий, чем теперешнее положение вещей.

В конце концов Тассо соглашается обдумать мое предложение. Он не дает обещаний, но говорит, что будет сдерживать свои войска, пока не примет решения. Он позволяет мне уйти и приказывает не трогать меня — пока. Он говорит, что о его решении я узнаю вместе со всеми горожанами. По правде говоря, это гораздо больше, чем то, на что я рассчитывал.

Я голоден и устал, поэтому иду в ближайшее кафе и заправляюсь сэндвичами с кофе. Потом наношу еще один последний визит — в лачугу гарпий и их воспитательницы. Я быстро добираюсь туда по безлюдным воскресным улицам. Не знаю, зачем вмешиваю в это Билла — я мог получить все, что мне нужно, и в другом месте, — но животный инстинкт влечет меня к нему, а я не собираюсь игнорировать свои инстинкты на этой критической стадии игры.

Одна из гарпий копается в маленьком садике около дома, напевая вполголоса и суетясь вокруг своих растений, как будто это очень редкие экземпляры. Она начинает радостно гукать, увидев меня — у гарпий я ассоциируюсь со временем принятия пищи. Припарковавшись, я захожу в незапертую парадную дверь.

Билл находится внизу в гостиной, читает двум другим женщинам. Несколько минут я, никем не замеченный, стою около двери. После нескольких строчек я узнаю текст, который он читает. Это Марк Твен — «Приключения Тома Сойера».

Сделав паузу после окончания главы, он поднимает голову и замечает меня. На его лице выражается замешательство. (Он пришел, чтобы убить меня!) Но потом он успокаивается.

— Привет, Эл! — Он улыбается. — Не ожидал увидеть тебя снова. — Закрыв книгу, он велит дамам уйти, а сам остается сидеть, молча глядя на меня. Услышав их голоса во дворе, он спокойно спрашивает: — Пришел закончить свою работу?

— Если бы я хотел убить тебя, я бы сделал это на прошлой неделе.

— Почему же не сделал? Ты же собирался, когда появился здесь. Что изменило твои планы?

Не отвечая, я пересекаю комнату и выглядываю на улицу через щель в заколоченном окне. Отсюда я не могу видеть гарпий — только пустырь с промышленными отходами, серый и унылый.

— Тебя все еще мучают кошмары?

Я слышу, как его сотрясает дрожь.

— Да.

— И ты знаешь, как их прекратить, не так ли?