Книга Товарищ американский президент, страница 24 – Сергей Костин

– Не скажу, – от собственной смелости ядерозабороукладчик пустил струйку охлаждающей жидкости прямо мне под ноги.

– Не скажешь, не надо.

Я поискал глазами автономный резак, но в бардаке Милашкиного склада отыскать что-либо с первой попытки никак нельзя, а без резака вскрыть бронированную коробку с предохранительными стержнями ни теоретически ни практически невозможно. Под возмущенное пыхтение железяки я, нарушая правила обращения с подотчетной техникой, вырвал с корнем оба динамика.

– А теперь медленно и торжественно спускаешься вниз и ждешь меня снаружи, – приказал я ядерозаборуукладчику и, чтобы хоть как-то смягчить плохое к ней отношение, добавил: – Я тебе после выполнения задания другие динамики поставлю. Новые и блестящие.

Универсальные ядерозабороукладчики такие доверчивые.

Проводив до ворот железяку, я облачился в рабочий комбинезон со встроенной системой охлаждения. Работать и при этом потеть русский спасатель не приучен. Вот если наоборот, совсем другое дело.

Уже забираясь по лестнице в тесную кабинку ядерозабороукладчика я обнаружил, что работать на предстоящем задании мне придется, по-видимому, в одиночку. Мозг нашей команды продолжал безмятежно набираться сил в комнате отдыха, которая обладала повышенной звуконепроницаемостью. Никакая побудка не страшна. А второй номер, ныне как бы командир спецмашины, Роберт Клинроуз сидел в окружение американских товарищей под зонтиком, который, пыжась, держал Директорский любимчик.

Я люблю свою работу и еще помню то время, когда сам был вторым номером. Поэтому любая деятельность связанная со спасением кого-либо, или чего-либо, всегда приносила мне внутреннее удовлетворение. Один, так один.

Постучав пальцем по микрофону связь-рабочей каски, я вызвал Боба и в вежливой форме, иногда срываясь на крик, затребовал немедленного снятия с вышек военизированной охраны. Когда спасатели подразделения "000" работают, им ничто не должно мешать.

Дождавшись, пока вышки опустеют, я направил ядерозабороукладчик к краю кактусовых посевов. Десять минут ушло на то, чтобы ввести в железяку необходимые команды. Теперь можно с возможно большим удобством скрючится в кабине и отдыхать, не забывая, однако, контролировать деятельность подручного механизма.

Российские разработчики ядерозабороукладчиков не зря кушают черный хлеб с маслом. Самая совершенная техника на службе лучших спасателей мира. Только отработки много, особенно когда ветер попутный.

Ядерозабороукладчик, окрыленный обещанием получить новые и блестящие динамики, с похвальным остервенением вгрызся в землю.

Описать работу ядерозабороукладчика довольно сложно. Даже невозможно. Но Боб, связавшись со мной, попросил, чтобы я комментировал все, что делает чудо российского ядерозабороукладостроения. Пришлось подчиниться.

– Сейчас мы бурим в американской земле десятиметровые скважины и загоняем в них пятнадцатиметровые русские столбы. Столбы видите? Суперпрочные, суперстойкие, и вообще это государственная тайна.

Американские товарищи понимающе закивали. Что такое государственная тайна, они знали.

– Расстояние между двумя вогнанными в американскую землю столбами вымеряется с помощью лазерного измерителя, встроенного в укладчик. Точность, второе имя подразделения "000". Кто не верит, может проверить рулеткой.

Укрывшиеся под зонтиком недоверия не испытывали.

– Пока ядерозабороукладчик бурит очередную дыру в гостеприимной американской земле, между готовыми столбами натягивается пятиметровая сетка. По моему желанию я могу менять не только ее цвет, но и рисунок. Узор по-вашему. Можно в клеточку. Можно в горошек. Лучшие специалисты российских подразделений способны даже изобразить на натянутой сетке сценки из повседневной жизни.

В доказательство своих слов я поколдовал над кнопочками управления и из хвоста железяки выползла сетка, изображающая взятие господствующей высоты шестым космическим батальоном во время войны за независимость лунных поселений.

Охайте и ахайте американские друзья. Вам до такой филигранной техники еще долгие и долгие годы развиваться. Да и то, кто из вас сможет вот так запросто изобразить хотя бы маленький рисунок? У вас же способностей хватает только на косую полоску или, в худом случае, звездочки.

К обеду первая часть задуманного плана была выполнена. Вокруг Объекта красовался пятиметровой высоты забор. Оставалось только подключить сетку к Малашкиным накопителям и для красоты навесить красные флажки. Если мексиканские ежики не дураки, они даже близко не подойдут к непреодолимой преграде.

Но на этом план по спасению особо ценных посевов не ограничивался. Я развернул ядерозабороукладчик на новый круг, сменил при помощи самоходных заменителей навесное оборудование и двинулся выполнять пункт номер следующий.

Канава достаточной глубины. Из особой штуковины под страшным давлением форматируется прямоугольные бетонные плиты. Все плотно подгоняется, вкапывается, утрамбовывается и закрашивается беленькой краской. Супер прочный бетонный пластик, применяемый исключительно при устройстве взлетно-посадочных полос на военных космодромах. Но для Америки ничего не жалко. Пусть будет самый крепкий в мире забор. Я у себя на даче такой же построил из производственных отходов.

Не оставляя ни одной минуты на отдых, я произвел очередную смену оборудования и зашел на следующий круг. Время поджимает. Милашка только что сообщила – по местному проводному радио передали предупреждение о приближении стаи мексиканских ежиков. Администрация просит граждан не покидать домов, завалить мешками с песком все двери и окна до особого распоряжения. В радиусе тысячи километров уже закрылись правительственные и общественные учреждения. Местные силы самообороны из последних усилий кое-как сдерживают натиск мигрирующей стаи. Вся надежда только на русских спасателей. То есть на нас.

– Сколько осталось времени?

– Тяжело сказать, командор, – замялось Милашка. – Не могу связаться с нашими спутниками. Не летают они над Америкой.

– Можно на глазок, – разрешил я, понимая, в каких немашинных условиях приходиться работать Милашке.

– На глазок, у тебя, командор, не больше двух часов.

– Достаточно.

Основная часть работы сделана, оставались кое-какие мелочи, без которых проведенная работа ничего не значила.

Выпрыгнув из ядерозабороукладчика, который мог и самостоятельно поставить деревянный штакетник по внешней линии обороны, я выкатил из чрева спецмашины подразделения "000" экскаватор и, не обращая внимания на его постоянное нытье, быстро выкопал яму.

На глупые вопросы второго номера в майорских погонах ответил, что это котлован для бункера. Если уж встречать неприятеля, то в надежном укрытии. Из-за отсутствия достаточного лимита времени пришлось мобилизовать практически всю технику. Ядеросмесители смешивали быстротвердеющий бетонопластик. Ядеропрокатчики раскатывали свинцовые рулоны для надежной защиты убежища от возможной радиации. Ядерокроты и ядеропроходчики прокладывали в строящийся рекордными темпами бункер водопровод, канализацию и связь.