Онлайн книга «Подопечный»
Подойдя к ближайшему дому, я кончиком меча прикоснулся к стене. Стена элегантно втянулась, старательно избегая острия. – Видел? Мустафа осторожно приблизился и повторил эксперимент со старательностью школьника. Стена отреагировала совершенно другим образом. Чуть в стороне от меча Мустафы вырос белый, окрашенный отросток и с силой толкнул последнего в грудь. Ангел вскрикнул и быстренько на карачках отполз от живой стенки. Я, естественно, последовал за ним. – Ну ничего себе! Снова влипли. А с городом происходило нечто странное. Окружающие нас дома вздрогнули, сдвинулись с насиженных мест и стали медленно приближаться к нам. – Мама! – только и сумел прошептать Мустафа. Переворачивались навзничь лотки с едой, опрокидывались ящики с фруктами. Упав на землю они, словно живые двигались на нас, чуть впереди массивных стен. – Надо рвать когти, – Мустафа взвалил ничего не соображающую и уже не стоящую на ногах Зинаиду и заметался в поисках свободного прохода. Но везде натыкался на стены. Они дышали, ходили волнами, изгибались самым невероятным образом. Ангел опустил девушку и посмотрел мне в глаза. – Может попытаться через сами дома. Выскочим на крышу и смоемся? – Нет. Посмотри, весь город пришел в движение. Мы – жертва. А он – охотник. Мустафа грязно выругался и, сжав меч, бросился к домам. Но похоже, что здания давно овладели способом и нападения, и обороны. Стены ловко избегали стали, а вырастающие то тут, то там отростки спихивали озлобленного ангела в центр образовавшегося круга. – Это все не то, Мустафа. Должно быть что-то, что остановит город. – Вот ты и думай, а я перед тем, как быть скушанным какой-нибудь сосисочной попробую подраться. – Я кажется нашел. Взгляд уперся в Зинаиду. Она сидела на мостовой, пуская слюни и выплевывая последние гнилые зубы. Почему именно она? Не тронули ни меня ни ангела. Только ее. Значит она чем-то не угодила. Я подскочил к девушке и с силой затряс ее за плечи. – Зинаида! Зинка, очнись. На какое то мгновение мне показалось, что глаза ее приобрели осмысленное выражение, но и это ощущение вскоре пропало. Голова ее упала на бок и она захихикала, обнажив беззубые десна. – Мус, нужна твоя помощь. Да оторвись ты от этих долбанных стен. Слушай внимательно. У тебя должно получиться. Ты был когда –то ангелом. Так? И мог проходить через любые предметы. В том числе и живые. Так или Не так? – Ну так, – Мустафа, тяжело дыша, соображал, что от него требуется. – При слиянии с живым существом, ты мог действовать на него. – Ну… Тяжело, но можно. А что? – Сейчас попробуешь. Ты должен войти в Зинаиду и слиться с ней. Найти в ее мозгах нечто такое, чего боится город. – Да, но сейчас-то я человек?! Как… – Не знаю… Нет времени… Это последний шанс. Через несколько минут город поглотит нас. И тебя в том числе, если не будешь таким упрямым. Давай, Мустафа. Хоть попробуй. Я взглянул на ангела таким умоляющим взглядом, что он сдался. – Да согласен я, согласен. Но как мне выйти из тела? Как… слиться с Зинкой? – Попробуй просто поцеловать ее. Ведь она тебе, кажется, когда-то нравилась? Мда. Будь я на месте Мустафы, то без проволочек врезал бы мне по морде. Целовать сморщенную, ничего не соображающую старуху, со слюнявыми губами – это мог предложить только настоящий враг. – Ты что, сбрендил? Я развел руками, показывая, что у меня другого плана не имеется. Ангел чуть не плакал. Он обхватил голову старухи обоими руками, закрыл глаза и… – Мустафа, еще одно условие. . – Ну что ты от меня хочешь? – парню было явно не по себе. Кажется, его скоро вырвет. Но я ничем не мог помочь ни ему, ни Зинаиде, ни самому себе. – Ты должен сделать это с любовью в сердце. Может быть я говорю чушь, но мне кажется, что так будет правильнее. Ты просто вспомни, какой была она в первую ночь в лесу. Я замолчал, предоставив Мустафе полную свободу действий. А город между тем подползал все ближе и ближе. Самые настырные мелкие вещи нетерпеливо дергали меня за подол плаща, покусывая его неизвестно откуда появляющимися зубками. Я с ужасом представил, какие челюсти у домов. Мустафа несколько секунд сидел неподвижно, обречено свесив голову, затем, я не знаю, что с ним произошло, лицо осветилось счастьем. Нежно разглядывая сморщенное лицо, он прильнул губами к потрескавшимся сухим губам Зинаиды и замер, в этом самом прекрасном и столь же необычном поцелуе на свете. Докторская колбаса, больше похожая на «собачью радость», чуть не повизгивая от радости, жадно отхватила кусок походной сумки и с ужасным чавканьем проглотила приличный кусок. – На, подавись, скотина. Я швырнул к подножию ближайшей стены остатки сумки, плащ, ненужные ножны и всю ту мелочь, которая болтается в карманах путешественников, в надежде, что они сослужат когда-нибудь службу. Время пришло. На вещи бросились все окружающие нас предметы. И кажется завязалась потасовка из-за обладания запасной пары моих носков. Тех, не стираных. Дома же неторопливо продолжали сжимать круг. Маленькие домики, попыхтев и получив от больших пару-другую хороших трещин в стенах, прятались за спинами более старших товарищей. Все как в курятнике. Оттолкни ближнего, слопай внизу стоящего. Что-то слишком долго Мустафа телиться. За это время можно раз десять обшарить чужие мозги, вывернуть их наизнанку и даже узнать, болел ли подопытный в детстве свинкой. Я потянул ангела за одежду, пытаясь привести его в исходное положение. Тело хранителя подалось слишком легко, с наисчастливейшим лицом, стеклянными глазами Мустафа шлепнулся на камни. – Да вы что, сговорились? – я чуть не плакал. Зинаида состарилась, Мустафа как наркоман валяется. А я тут один, в свежем уме и чистой памяти должен смотреть, как меня кушают? Ни хрена! Схватив Мустафу за грудки я влепил ему пару хороших пощечин. Рожа ангела порозовела, он затряс головой и, наконец-то, пришел в себя. Не глядя на меня он бросил: – Неси Зинку– и двинулся прямиком на белую стену. Или свихнулся, или… тоже свихнулся. Иного не дано. Но послушаемся ангела, раз самому в голову не приходит ничего путного. Зинаида оказалась легка, словно пушинка. Сплошные кости. И безусловно мертва. Черт. Будем надеяться, что Мустафе удалось что-то выкачать их Зинаиды. Жаль девчонку, но ничего не поделаешь. |