Книга Страна Лавкрафта, страница 63 – Мэтт Рафф

На плакате в ряд стояли женщины, демонстрировавшие не прически, а профессии. Вторая слева – стюардесса, на форме крылатый значок, точно она служит в каком-то загадочном подразделении ВВС, задача которого – разносить мартини. Рядом женщина с большим блокнотом – то ли репортер, то ли, скорее, секретарша. Нет, референт – а значит, у нее есть свой офис в каком-нибудь небоскребе, и она сама решает, кого принять, а кому отказать.

Руби просмотрела все варианты, и ее вновь охватило воодушевление: привлекала не столько какая-то конкретная профессия, сколько сама возможность выбора.

* * *

Согласно указателю в фойе, агентство Джоанны Лайтбридж располагалось на шестом этаже.

– Правда, не уверен, что они сегодня работают, – предупредил охранник.

– Можно хотя бы пройти посмотреть? – поинтересовалась Руби.

– Всегда пожалуйста.

Охранник улыбнулся и предложил Руби ручку. Она размашисто вписала в вахтенный журнал имя: «Хиллари Эрхарт».

По дороге вверх она смотрелась в начищенные до блеска двери лифта. Да, стоило все-таки купить где-нибудь чулки. Впрочем, платье достаточно длинное, может, и сойдет. Главная беда – пальто Руби Дэндридж. Даже Эми в удивительно обтекаемых выражениях отметила, что Хиллари оно совсем не идет.

– Мамино, – ответила тогда Руби.

Она быстро сбросила пальто и перекинула через руку. Аккуратно разгладила платье. Гораздо лучше.

Двери лифта открылись в холл со стеклянными стенами. Свет был приглушен, на двойных дверях висела табличка «Закрыто».

Руби подошла к стеклу и воззрилась на портрет, который висел за пустым столом секретаря. Безупречно одетая белая женщина в блузке и куртке стояла, скрестив руки на груди. Каштановые волосы подстрижены коротко, почти как у Хиллари. Судя по всему, это и есть мисс Лайтбридж. Шагнув в сторону, Руби посмотрела в коридор и увидела, что в одном из кабинетов горит свет. На стене двигалась тень женщины с короткой стрижкой.

Руби улыбнулась. Она уже привыкала к тому, что перед Хиллари открываются все двери. Личная аудиенция с владелицей агентства занятости? Почему бы и нет?

Потянувшись к звонку, она заметила на кончике пальца каплю крови. Небось Эми надкусила ей заусенец, когда делала маникюр. Однако кровь сочилась не только из указательного пальца – она лилась из-под всех ногтей сразу.

Руби мгновенно охватила та же паника, что и при пробуждении. Сердце отчаянно заколотилось, а потом куда-то рухнуло. Хотя нет, просто грудная клетка пошла вширь, как будто кто-то закачивал туда воздух.

– Только не это, – выдохнула Руби.

Лифт за спиной начал закрываться. Она еле-еле успела забраться внутрь, оставляя на металле кровавые разводы.

Когда двери закрылись, обратное преображение уже шло вовсю. Туловище укрупнялось, и бюстгальтер беспощадно впился в кожу. Руби бросила пальто и сумочку на пол, обеими руками потянулась к спине. Красные туфли грозились разорваться под напором наливающихся ног. Краем глаза она видела в отражении, как прекрасные волосы Хиллари становятся грубее, темнее, начинают виться, а из кожи уходит белизна.

Поднатужившись, Руби разорвала застежку на бюстгальтере и склонилась, судорожно хватая ртом воздух. Ладони оставляли на платье кровавые пятна, а сами руки чернели прямо на глазах.

Лифт последний раз дернулся и остановился. Руби быстро подхватила пальто – снова ее, родное, – застегнулась и постаралась прикрыть самые ужасные пятна. Двери разошлись. Приводить волосы в порядок было поздно, да и бесполезно, и Руби, шатаясь, вывалилась в фойе.

– Эй, ты кто такая и как сюда попала?! – взревел охранник.

– Уже ухожу, – промямлила Руби.

Она попыталась улыбнуться, но вышла какая-то гримаса. Хромая, поковыляла к выходу, каждый шаг в этих туфлях как пытка. Охранник что-то еще кричал ей вслед, но она не слышала и продолжала идти, молясь не упасть в обморок, пока не вызовет такси.

* * *

Через три дня Руби вернулась в Хайд-Парк.

Она сопротивлялась изо всех сил. Возвращаться туда – безумие, и самое благоразумное – забыть все, как страшный сон. За первые сутки, добравшись до квартиры, она почти убедила себя, что так и поступит. Однако на второй день, когда с ног сошел отек и она вновь смогла нормально ходить, Руби вдруг поняла, что не желает больше искать работу – по крайней мере, в своем истинном обличье.

Утром третьего дня она встала пораньше и оделась потеплее. Долго думала, как будет искать этот особнячок, но когда таксист спросил «Куда?», адрес всплыл в голове мгновенно.

На свежий взгляд дом уже не казался замком – так, старое здание, отчаянно нуждающееся в ремонте. Однако вокруг него витало какое-то таинственное очарование, и Руби еще долго разглядывала дом с улицы. «Еще не поздно уйти, – говорила она себе. – Войдешь туда, второй раз сбежать не выйдет».

Прижимая сумочку к себе, Руби прошла через воротца. Не успела она подняться на крыльцо, как дверь распахнулась. На пороге, приветливо улыбаясь, стоял Калеб Брейтуайт.

– Здравствуй, Руби.

* * *

– Ты помнишь, как приняла эликсир?

Они стояли у противоположных стен в небольшой прихожей. Руби выставила перед собой нож и потребовала, чтобы Брейтуайт оставил входную дверь открытой. Из-за нее доносился уличный шум, и лодыжки обдавал холодный ветерок.

– Я… помню, как ты предлагал мне какое-то зелье. Но не помню, чтобы пила.

Брейтуайт кивнул, как будто ждал этого ответа.

– Боюсь, это я виноват. Я был готов к тому, что превращение тебя шокирует, а на самом деле стоило подумать, что ты еще пила в ту ночь.

Руби напряглась.

– Ты что-то подмешивал мне в коктейли?

– Нет. Просто ты была немного пьяна…

– Я была не немного пьяна.

– Но выбор ты сделала сознательно. Однако вкупе с похмельем шок от превращения вызвал приступ паники. Это вполне ожидаемо, такие перемены действительно непривычны.

– Непривычны, ага, – хмыкнула Руби, вспомнив, что произошло в лифте.

– В общем, ты потеряла сознание. Я отнес тебя наверх и уложил в кровать, чтобы ты поспала хотя бы несколько часов.

Руби вспомнила, что лежала на шелковом белье совсем голая.

– Ты раздел меня?

– Платье ты разорвала на себе сама во время превращения, остальные вещи свалились сами.

– Ну, а ты решил воспользоваться моментом?

– Ничем я не пользовался. Просто уложил в кровать, и все. Посидел немного рядом, ждал, вдруг ты очнешься. Ты проспала всю ночь… Утром я был занят в мастерской в подвале, а когда поднялся проведать, тебя уже след простыл. Я решил тебя не преследовать. Ты и так была немного не в себе, а стало бы еще хуже. Ждал, что ты все-таки придешь сама. Я, кстати, подправил формулу, – добавил Брейтуайт. – В следующий раз превращение будет менее болезненным.