Книга Лучи уходят за горизонт. 2001-2091, страница 121 – Кирилл Фокин

«Интересно, чего они ждали, — думала Элизабет, — назначая на такой пост идеолога глобализма и отца-основателя Комитета… Родители не выступают против своих детей, правы их дети или не правы, это всё равно их любимые дети».

Иоанн также известен как писатель, вспомнила она, и в начале прошлого года выпустил свой третий по счёту роман. Критики и читатели ждали от него нового остросюжетного исторического детектива, но были разочарованы — их ждала пресная, размыто написанная притча о древнеримском поэте и ораторе, уставшем от склок на форуме и вернувшемся в родной край, маленькую деревеньку в Иберии.

Кто-то видел в главном герое Вергилия, кто-то Цицерона, другие писали, что прототипом является, несомненно, Данте. Но все сходились в главном: книга скучна, полна заунывных рассуждений о жизни, смерти и т. д. и т. п. Политическая карьера беспощадно обошлась с талантом автора, заключили они, и куда интереснее было бы прочитать его мемуары, а не продираться сквозь маловразумительные умозаключения безымянного римлянина.

Книгу обсуждали в Сети, и Элизабет, читавшая страницу за секунду, из интереса с ней ознакомилась — а заодно и с двумя предыдущими книгами Иоанна. Это творческая неудача, согласилась она с критиками, но в том, кто является прообразом главного героя — мудрого, циничного и разочарованного поэта, — у неё не было сомнений: там было что-то от Вергилия, кое-что от Цицерона, почти ничего от Данте, но более всего — от самого Иоанна.

Так что отчасти книгу «Возвращение поэта» можно было считать и автобиографической, решила она.

Сам Иоанн Касидроу не считал «Поэта» провалом, что бы там ни твердили издатели и его собственная жена. Лора закатила ему истерику: «Ты слишком расслабился, — кричала она, — ты растратил свой талант!..» В первый раз с момента свадьбы они серьёзно поссорились, и до сих пор их отношения полностью не восстановились.

Свободного времени у Иоанна стало больше — но сразу после публикации «Поэта» он вернулся в большую политику, и секретари ООН вновь стали видеть его чаще, чем любимые дочки. Недовольство жены возросло, и когда Иоанн три недели назад уезжал из Фарнборо, чтобы сперва отправится в Лиссабон, потом в Нью-Йорк, а затем сюда, на Хайнань, — Лора не вышла его проводить. Её бесконечные беспочвенные истерики начинали его раздражать.

Поздоровавшись со всеми вокруг, Иоанн заметил на себе цепкий взгляд молодой девушки в розовом платье, стоявшей у обзорного окна. Она рассматривала его пристально и до неприличия долго. Иоанн улыбнулся ей, но она не отреагировала. Иоанн пожал плечами и, приняв у официанта бокал шампанского, влился в разговор. Всех интересовало его мнение по вопросу недавно принятого бюджета Азиатского союза, но Иоанн предпочитал задавать встречные вопросы. Поверх плеч и шевелюр он продолжал поглядывать на девушку у обзорного окна.

Вскоре он спросил, кто она.

— О, вы не знаете? — шепнули ему. — Это Элизабет Арлетт! Любовница Нам Ена. Никто не знает, откуда она родом, вроде бы из Индии… Она участник «Облика Грядущего», из тех, кто продвигает идеи тотального НБп. У неё крупнейший в мире фонд по исследованию Болезни!

— Нам Туен, — добавил кто-то, — страшно зол на сына за то, что тот нарушил его просьбу и завёл перед отлётом любовницу. Именно из-за этого он решил не встречаться с ним перед стартом.

— Откуда вы знаете? — спросил Иоанн.

— Все знают, — изумился собеседник.

Иоанн улыбнулся, похлопал его по плечу и направился к Элизабет. Та смотрела прямо на него.

— Здравствуйте, Элизабет, — сказал он.

— Здравствуйте, Иоанн, — отозвалась она.

— Вы хотели со мной познакомиться?

— Это правда, — смутилась она. — Простите, что пялилась на вас.

Иоанн улыбнулся.

— Значит, фонд Арлетт, — сказал он. — Я слышал о вас.

— Все слышали о фонде, — ответила она, — но никто не слышал о результатах. Вы хорошо знаете Стивена Голда?

— Мы вместе учились.

— Вы знаете, почему он не приехал?

— А его приглашали?

— Иоанн, — укоризненно сказала девушка.

— Не знаю, — ответил он. — Почитайте Сеть.

— Я знаю все эти истории про его дворцы, его миллиарды, его любовников и любовниц…

— И даже про любовников?

— Но это враньё. Тот, кто придумал НБп, не будет играть в отшельника просто так.

Иоанн молчал.

— Я хочу знать, почему он это делает, — сказала Элизабет. — Вы знаете?

— Не хочу вас разочаровывать, но в последнее время мы с ним почти не общались.

— И всё-таки вы знаете.

— Нет.

— Вы лукавите, Иоанн. — Она помолчала. — Стивен Голд изобрёл НБп, но сам до сих пор не прошёл процедуру, я права?

— Насколько я знаю…

— А вы, кстати? Не думали о процедуре? Или боитесь Болезни?

— Дорогая, — сказал Иоанн, — вы же не запишете наш разговор и не выложите в Сеть с провокационным…

— …заголовком вроде «Писатель Касидроу хочет пройти процедуру, но ему запрещает жена»? — подхватила Элизабет и рассмеялась. — Боже мой, нет.

— За такой заголовок мне бы влетело от жены.

— Будь я вашей женой, я бы предпочла пройти НБп с вами вместе.

— Вы не оставляете места тем, кто не желает изменять свою личность?

— Иоанн, мне двадцать восемь лет, и два года назад мой муж умер от Болезни. Я не знаю имени своего отца, а мою мать депортировали из Дели в Пакистан, и по дороге она умерла от заражения крови. Я считаю, что НБп — это будущее, и я имею право так говорить. Для большинства «новых людей» это развлечение, но для меня — новый образ жизни. Когда мы излечим Болезнь, человечество станет совершенным.

— Вы в это верите?

— Я это знаю, — сказала Элизабет. — И я знаю, что вы в меру сил приближаете это будущее. Так что я возвращаюсь к вопросу, почему бы вам самому не пройти процедуру, Иоанн.

Иоанн промолчал, но тут увидел, что из-за спины Элизабет показывается подмигивающая ему Клэр Дэвос, жена кандидата в президенты США Уильяма Дэвоса. На его победу осенью возлагал надежды как Иоанн, так и всё мировое сообщество: Дэвос обещал в случае избрания признать Азиатский союз, а это стало бы большим шагом вперёд в налаживании сотрудничества между всеми народами Земли и очередной победой Иоанна в его плане переустройства мира.

— Прошу прощения, дорогая леди, — вторглась Клэр Дэвос, располневшая, но всё так же обворожительно наглая, — но я знала этого джентльмена, когда вы ещё не родились, так что украду его на пару минут и не потерплю возражений.

Элизабет тактично засмеялась и кивнула, отходя в сторону столов с напитками, где люди толпились вокруг дочери Нам Туена, высокой и похожей на брата Нам Лин.