Онлайн книга «Ореховый Будда»
|
У одного мужика, везшего на базар продавать всякую льнину, Симпей зачем-то купил два мешка и веревок. Ката на всё это смотрела, предчувствуя нехорошее, но вопросы задавать скоро перестала – дед на них не отвечал. На третий день посреди огромного-преогромного поля встретили пастуха с козами. – Эк тя порато котышкат-то, татарин, – удивился мужик небылице про крещение. – На кстины покличешь? Ката выросла среди московских и говорила тоже по-московски, но северный говор знала. Перевела дедушке: – Ишь, говорит, как тебя, татарин, расщекотало-то. На крестины позовешь? – Позову, позову. Есть тут хороший обрыв или нет? – А вона, по-за островом, – показал мужик на темневшую вдали кромку леса. – Там Плесцы-озеро, на ём плесо, речка втекат. Береня высоки, под имя глыбко. – «Остров» – это лес, за ним озеро Плесцы, в него впадает речка. Берега высокие, под ними глубоко. – Ну пойдем, посмотрим, что за Плесцы такие, – сказал Симпей, поблагодарив пастуха. Ладно, пошли к «острову». Лес вывел к небольшому озеру, в которое действительно впадала речка. Берег Симпею понравился, он был плавно-обрывист, то есть обрыв поднимался постепенно: сначала в пару аршин, потом в сажень, дальше – выше. Дед полез в воду – довольно крякнул. Прямо под отвесом озеро было глубокое, не достать дна. – Здесь и полетаем, – объявил. * * * – Не страшно вниз смотреть? – спросил он, подведя Кату к кромке в самом низком месте. – Смеешься? – удивилась ученица. – Тут высота меньше моего роста. – Прыгай. Холодной воды ведь ты не боишься? Она прыгнула, ушла с головой, вынырнула. Уф, студено! – Вылезай, – велел сверху Учитель. – Вот там ухватись за корягу и карабкайся. Она снова поднялась к нему, по-собачьи встряхиваясь. Симпей взял ее за руку, отвел на несколько шагов, где берег поднимался чуть выше. – Гляди вниз. Страшно? Ката посмотрела – поежилась. Высота была с сажень. – Ладно. Спустись немножко. А отсюда? – Вроде ничего… – Прыгай. Опять вылезла. – Встань на шажок повыше… Не боишься? Прыгай. Я пойду, поищу хороших жердей, а ты давай сама. Прыгай каждый раз на один шаг выше. И так до самого высокого места. Он показал туда, где берег вздымался круче всего, сажени на три. Ката зажмурилась и не стала больше в ту сторону смотреть. Там, где она стояла сейчас, коли сравнивать, было нисколечко и нестрашно. Так оно дальше и пошло. Вынырнула, подплыла к месту, где из земли торчит коряга, вылезла, вскарабкалась, встала чуть выше – прыгнула. И снова, и снова. Раз тридцать так сделала, а потом вдруг спохватилась – обрыв опять книзу пошел. Оказывается, самое высокое место она уже миновала, а испугаться забыла. Дедушка сидел в сторонке. Сначала что-то мастерил из деревяшек, потом просто смотрел. – Ну как? – спросил. – Нестрашно. А только какая тут высота? У Авенира из башни и то выше. – Это только начало. Скоро ты у меня птицей полетишь. Это вот крылья. Он поднял с земли деревянную раму, на которую с двух сторон были натянуты льняные мешки. – Называется хитоваси, человек-орел. Продеваешь руки в лямки, разбегаешься, прыгаешь – и летишь. Ката не поверила: – Неужто? Просто разбежаться – и полетишь? – Просто разбежаться – свалишься. Скорости мало. Надо разбежаться так, как одними только ногами не получится. Не хватит и копыт. Помнишь, я говорил тебе про искусство хаябасири – бега на ходулях? Смотри. Он поднял с земли две толстые жердины – не сказать чтоб длинные, аршина в полтора каждая, с приступкой посередине. Прикрутил их к ногам, легко поднялся, сделавшись на две головы выше Каты. – Подай-ка крылья. Просунул руки в петли. Распрямился. Как чучело на огороде, подумала она и хихикнула. А дедушка вдруг как-то очень легко взял с места, понесся здоровенными скачками всё быстрее, быстрее – да прямо к обрыву, да оттолкнулся, да как взлетит! По воздуху, по-над озером, по-журавлиному! Ничего вроде и не делал, лишь легонько поводил своими мешковинными крылами вправо-влево – и парил, парил! Ката завизжала от восторга, запрыгала на траве. Чудо! Чудо! Симпей же вытянулся будто бы ничком, лежа животом на пустоте. Чуть скосил раму, сделал широкий полукруг над водой, соскользнул обратно к берегу – туда, где тот был ниже, коснулся ходулями земли, пробежал с полсотни шагов. Остановился. Ученица неслась к нему вприпрыжку, со всех ног. – Я тоже хочу полетать! Дай попробовать! – Сразу не выйдет, – сказал ей дед, снимая крылья, а затем отвязывая ходули. – Мы поживем здесь, близ сего Плесецкого озера, сколько понадобится. Прежде чем научиться летать, нужно научиться падать. С этого и начнем. Вон хорошее дерево. Пойдем туда. Повел ее к старому кривому клену, нижние ветви которого были в сажени от земли. – Лезь. Подсажу. Раньше Ката и на столь малую высоту карабкаться побоялась бы, а сейчас нисколечко. Дедушка смотрел снизу, задрав голову. – Подымись выше… Еще выше. Теперь прыгай. Она заколебалась. Глядеть вниз было уже нестрашно, но прыгнуть? – Расшибусь… – Расшибаются те, кто бьет собой землю. Она на это обижается, бьет ответно. А ты не бей собою землю, ты гладь. Тогда она тебя тоже не ударит. Стань кошкой, упругой и гибкой. Прыгнула – и покатилась. – Ой, – сказала Ката. Зажмурилась и прыгнула. Дедушка подхватил ее, упали вместе. – Кошка глаз не закрывает. Лезь обратно. Падай на четыре лапы и катись. Во второй раз Ката приземлилась уже сама, отшибла себе все «лапы», немножко поругалась с болью. Была снова отправлена на дерево. – Дальше давай одна. Скучно смотреть, – зевнул Симпей. – На тебе ножик. После каждого прыжка царапай на коре черту. Вернусь – посчитаю. Вернулся он только в сумерках. Ката, обессиленная, сидела, привалившись спиной к стволу, чтоб не видеть опостылевшего клена. Саднили намятые коленки и ободранные ладони. Учитель посчитал царапины. Их было больше сотни. – Покажи. Она кошкой вскарабкалась, кошкой упала, по-кошачьи же фыркнула – злилась на деда, что так долго не приходил. |