Онлайн книга «Наваринское сражение. Битва трех адмиралов»
|
– Однако вы поступали именно так с судами Ибрагим-паши при Наварине! – окончательно припечатал собеседника к стенке настырный Фродинг. – К тому же, если греческий десант покинет остров, то турки непременно в отместку вырежут на нем все христианское население! Вы же не пособник башибузуков? Загнанный в угол де Реньи замялся: – Я уже обещал эгинским депутатам, что в случае оставления греками Хиоса выхлопочу для них у турок выгодную капитуляцию! Так уж и быть, я вышлю к малоазиатскому берегу один фрегат! – Пусть тогда это будет русский фрегат! – не унимался настырный Фродинг. – Нашим легче будет договориться! И де Реньи уступил напору. – Пусть будет так! – скривился он и с силой переломил пальцами карандаш. * * * Для присмотра за турками в тот же день был отряжен бывший при отряде де Реньи фрегат «Кастор». Капитан-лейтенанта Ивана Сытина учить, что делать в такой ситуации, было излишне. Сам с усам! С открытыми орудийными портами «Кастор» дерзко сблизился с турецкой эскадрой. Раздосадованные турки прислали к фрегату драгомана, чтобы выяснить намерения русских. – Наше намерение самое простое! – прояснил драгоману Иван Сытин. – Первое же ваше движение к Хиосу я поприветствую полновесным бортовым залпом! Уж не взыщите! Впечатления о Наварине были еще весьма свежи, и желающих рискнуть среди турецких капитанов не нашлось. В тот же день турецкий фрегат и десять бригов безмолвно растворились в Дарданеллах. Однако вскоре де Реньи отозвал «Кастор». Сам он с остальными судами демонстративно ушел от острова. Сразу же у Хиоса показалась мощная эскадра уцелевшего при Наварине младшего флагмана Тагир-паши. После наваринского погрома Тагир-паша тайно сбежал из Мореи и пробрался в Константинополь, где и за некие заслуги был произведен в чин вице-адмирала. Гордый оказанным доверием, он обещал султану вышвырнуть греков со всех островов. – Греки еще не видели настоящей жестокости! – говорил Тагир-паша своим капитанам. – Но они ее скоро увидят! Я сделаю Эгейское море Красным! Пользуясь попустительством французов, Тагир-паша высадил на Хиос большой десант. Греческие моряки, поставив под берегом на якоря свои немногочисленные шхуны – «мистиконы», готовились принять последний бой, но не отступить. Сражение было жестоким, но слишком уж неравными были силы. Слабые «мистики» сгорали свечками, но не отступали. Только уничтожив их, турки смогли прорваться к Хиосу. Высаженный десант соединился с гарнизоном крепости. Теперь уже остатки инсургентов из последних сил отстреливались в домах городского предместья. – Пусть немедленно сдаются, или же мы вырежем всех от мала до велика! – велел передать осажденным Тагир-паша. – Пора навсегда избавиться от здешних христиан и заселить Хиос правоверными! Засевшие в домах греки ответили бранью. – Убейте их всех! – велел разъяренный Тагир-паша. Но кровавым планам турецкого вице-адмирала сбыться было не суждено. Неожиданно для всех, у Хиоса появилась эскадра наварха Миаулиса, посланная Каподистрией. Сине-белый флаг командующего развевался над 58-пушечным «Элласом». Миаулис с хода вступил в драку. Не рискнув искушать судьбу, храбрый Тагир-паша предпочел убраться. – Мы еще намотаем ваши потроха на наши ятаганы! – грозился он в бессилии кулаком. Понимая, что долго Хиоса все равно не удержать, Миаулис вывез оставшихся инсургентов и жителей на другие острова. Покидая жилища, греки с плачем поджигали отчие дома. Кто знает, вернутся ли они еще в родные места? Несмотря на разорение страны и военные неудачи, греки были по-прежнему полны решимости и дальше драться с Оттоманской Портой. – Пока на нашей земле остается хоть один турок, гидра может возродиться, а потому вперед, братья! – призывали своих соратников капитаны повстанцев. Отряды инсургентов укрепляли Коринфский перешеек, одновременно готовясь к удару по Афинам. Антинаварх Сахнури бдительно крейсировал у Мореи и Патрасского залива, пресекая все попытки турок пробиться в Грецию, а наварх Миаулис тем временем беспощадно истреблял пиратство в Архипелаге. – Свободу мы уже завоевали, и теперь никто не сможет помешать нам создать достойное государство! – говорили в те дни греки. * * * В апреле 1827 года греческое народное собрание в Трезине объявило президентом страны графа Иоаниса Каподистрию. Уроженец Корфу, выходец из знатной ионической семьи, он получил воспитание в Венеции. После освобождения Ионических островов адмиралом Ушаковым был статс-секретарем по иностранным делам при правительстве Республики Семи Островов, затем поступил на русскую службу и благодаря своим выдающимся способностям стремительно поднялся по служебной лестнице, став статс-секретарем Министерства иностранных дел России. Прекрасно проявил себя Каподистрия во время знаменитого Венского конгресса. После начала восстания в Греции Иоанис Коподистрия был по его просьбе отправлен в бессрочный отпуск и перебрался в Швейцарию. Вскоре он был избран первым президентом еще не существующего греческого государства. – Если уже избран глава государства, значит, и само государство должно вот-вот появиться! – говорил Каподистрия сомневающимся в его правомочности коллегам-дипломатам. – Природа не терпит пустоты! После избрания президентом Каподистрия совершил поездку по Европе, согласовывая оказание помощи Греции. – Мне надо было определиться с союзниками и выяснить, что замышляют враги! – так охарактеризовал он цель своего европейского вояжа. – С удовлетворением могу сказать, что первых оказалось значительно больше, чем вторых. Однако самым надежным другом была и остается единоверная Россия, с которой я и связываю наше будущее! В конце января 1828 года он официально вступил в должность. Лондон и Париж отнеслись к избранию Каподистрии весьма кисло, не без основания считая его сторонником самых тесных связей с Россией. Еще больше неприятия пророссийский президент вызвал у Вены и Берлина. – Зачем плодить заведомо вредные республики и их безродных президентов! – рассуждали там. – Не лучше ли сразу объявить королевство, а если у греков нет кандидатуры для престола, то у нас всегда сыщется подходящий габсбургский птенец! Пока это только разговоры, но идея онемечивания еще находящейся под турецким игом Греции уже начала витать над Европой. К этому времени весь Архипелаг кишел всевозможными морскими разбойниками. Торговля награбленным превратилась в самое доходное занятие. От греков не отставали итальянцы и далматинцы. Бороться с пиратами было чрезвычайно трудно, так как, получив патенты на корсарство, они имели право останавливать и обыскивать нейтральные суда в поисках турецкой контрабанды. Из сообщения историка: «Бывали случаи, что греческие корсары, нападая на турецкие и египетские суда, захватывали товар, принадлежащий французским или английским подданным; жители Ионических островов, хоть и греки, но помогали Ибрагим-паше в продовольствии его армии… Корсары не щадили этих контрабандистов, между тем как Ионические острова принадлежали Великобритании…» |