Книга Коловрат. Вторжение, страница 51 – Алексей Живой

«Значит, это княжич прибыл из Красного, – догадался Евпатий, вспомнив слова Юрия о том, что сына его уже вечером ждать следует. – А кто же тогда Евпраксию с наследником охраняет? И где, интересно, мой приказчик Макар?»

Вернувшись с половины пути из Пронска, где он пообщался с Захаром и понимал, как идет сбор ополчения в тех краях, он так и не успел доехать до Красного, куда собирался следом, чтобы узнать, как идут дела у второго приказчика, Макара. Никаких вестей от того не было. Но с ним был отправлен и Наум, а раз Наум здесь, значит, он должен был знать, что происходит в окрестностях Коломны, и иметь последние сведения от Макара. С этой мыслью Коловрат поспешил вниз.

К своему удивлению, спустившись на крыльцо, он увидел не только княжича Федора, но и его красавицу жену Евпраксию, а рядом няньку с малолетним наследником на руках, завернутым в теплый кулек из шерстяных одеял. Позади в темноте толпился еще какой-то народ, который было не разглядеть.

– Вот уж не чаял вас всех сразу здесь увидеть, – улыбнулся Евпатий, поклонившись княжичу и его жене. – Думал, Федор, что не станешь молодую жену с наследником на зимней дороге морозить.

Но Федор не церемонясь шагнул вперед и обнял новоиспеченного воеводу.

– Рад видеть тебя, Евпатий, – сказал он, отступая на шаг, – мы морозов не боимся.

А оглянувшись на красавицу жену в песцовой шубе и шапке, из-под которой спускалась длинная черная коса и сверкали голубые глаза, добавил:

– Да и Евпраксия меня одного отпускать отказалась. Как велел батюшка мне в Рязань ехать для срочного дела, так все и решили отправиться.

– Здравствуй, боярин, – поприветствовала его Евпраксия своим ангельским голоском.

– А что за дело-то, знаешь уже? – уточнил Евпатий, еще раз поклонившись жене княжича, поневоле понижая голос и настороженно глядя в глаза Федору.

– Нет еще, – махнул рукой Федор, не заподозрив ничего, – но, видать, стряслось что-то, раз он меня из Красного так быстро назад вернул. Думал там до весны просидеть.

– Ну, тогда ступайте в терем, отогрейтесь с дороги. Там князь вам все и поведает, – сказал Евпатий и, обернувшись, махнул рукой: – Да вон он и сам идет.

– А мы не одни, Евпатий, – заявил вдруг Федор, уже шагая в сторону крыльца, – мы тебе людей твоих привезли, не взыщи, но, думаю, доволен будешь. Макар твой там такого шороху навел – меня бояре местные еле упросили его увезти с собой.

И, не дожидаясь ответа от изумленного Коловрата, шагнул с Евпраксией на ступеньки крыльца. В этот момент на крыльце возник князь Юрий Игоревич, заключивший сына и сноху в свои объятия, а потом и малолетнего наследника престола покачав на руках. Но Евпатий уже не смотрел на них, поскольку, обернувшись, узрел перед собой две запорошенные снегом фигуры, выступившие из темноты. В одной он опознал завернутого в зимний ездовой ферязь Макара, а вторым был сотник Наум, уже сошедший с коня.

– Ну, соколы мои, и как вас сюда занесло? – перешел сразу к делу Евпатий, слегка удивленный таким поворотом. Сегодняшний день вышел богатым на неожиданные события. – Вас в дальние края дела важные отправили делать. А вы зачем сюда вернулись без приказа?

– Так мы это, Евпатий Львович, – стал оправдываться Макар, – дела-то все переделали, как ты и велел. Почти две тыщи народу собрали с Наумом со всех окрестностей, да оружие худо-бедно держать в руках научили.

– И где же они сейчас? – уточнил Коловрат, вспомнив, что теперь он воевода рязанский и должен знать, где все его силы находятся, даже такие худые, как крестьянское ополчение.

– Поначалу мы в Коломну отправились, как ты и велел, – отчитался Макар, – а после в Ростиславль. Там пошумели немного, с боярами пришлось препираться долго, не хотели мужиков давать… да мужики потом разбегаться вздумали.

Макар шмыгнул носом, посмотрел на Наума и продолжил:

– Вот, спасибо сотнику, подмогнул. Опосля мы лагерь под Коломной построили, где мужиков обученных поселили. И затем в Красный, что стоит на реке Осетр, двинулись. Ты же наказывал княжича навестить. К тому дню померзло уже все, и лед почти встал. В окрестностях Красного еще отряд собрали – человек триста. И только закончили, как пришла весточка от князя нашего Федору в Рязань ехать, а он приказал и нам собираться. Наума с людьми в охрану взял, а меня заодно с ним. Ну, мы не могли воле княжеской противиться, полсотни там ратников оставили, чтобы мужиков в узде держать до срока, а сами сюда двинулись.

– Не взыщи, Евпатий Львович, – вставил слово молчавший до той поры Наум, – с делом Макар и взаправду управился. Ежели бы не княжий вызов, то сами спустя седмицу возвернулись.

– Ну, коли так, – подобрел Евпатий, – отправляйтесь по домам. Завтра дела новые обсудим, а поговорить есть о чем.

– Дозволь спросить, Евпатий Львович, – не удержался Наум, – верно ли молва идет, что татары на границе нашей появились?

– Вот об этом и поговорим завтра, – не стал скрывать Коловрат.

– А еще говорят, – не унимался Наум, тряхнув бородой, с которой осыпался снег, – будто погиб воевода Богдан в бою, и ты теперича наш новый воевода?

– И это верно, – кивнул в недоумении Евпатий, а про себя подумал: «И когда они только проведать успели».

Выпроводив Макара и Наума, Евпатий поднялся в терем и обменялся еще парой слов с князем насчет подготовки отъезда княжича. Но тот уже утомлен сегодня был долгими беседами и хотел провести время с Федором, Евпраксией и наследником, по которым соскучился сильно. Тем более что вскоре предстояла ему разлука с сыном, а тому дальняя опасная дорога.

– Ступай домой, воевода, – приказал он, – отдохни, жену обрадуй. Завтра поговорим. Да раньше обеда не появляйся, без тебя справимся. Обозом с дарами Святослав займется, а ты мне до того часа и не надобен. Если дома не сидится, сам придумай, чем заняться – теперь у тебя хозяйство большое.

Коловрат и сам вдруг понял, как устал за сегодняшний день. Общение с боярами отняло у него все силы, эти разговоры с доброхотами государственными выматывали почище затяжной битвы.

– Твоя правда, княже. Пойду домой.

Когда Евпатий слез с коня уже на своем дворе, бросив поводья конюху, была уже почти ночь. Но Лада не спала, ждала его, чувствуя своим женским сердцем, что приключилась с ее мужем какая-то история. Обняла, приласкала, привела за накрытый стол, но он так устал, что хотел только спать. Однако в баньку сходить не отказался. Еще сидя в седле, Коловрат заметил, что из трубы пристроенной к забору баньки идет дым. Лада угадала все его желания.

«Золотая у меня все-таки жена», – подумал засыпая в полном расслаблении Евпатий, обнимая теплое женское тело, прижавшееся к нему сбоку. Лада попыталась ласково добиться своего, когда он признался ей, что князь сделал его рязанским воеводой, но усталость и баня так разморили Евпатия, что он едва не заснул, пока заканчивал свои объяснения.

– Князь разрешил до обеда на глаза к нему не показываться, – успокоил слегка расстроенную жену Коловрат, – утром накувыркаемся. Отдохну как раз.