Книга Половинка, страница 38 – Ольга Гусейнова

— Тогда почему Хейго не может снова превратиться в тьму… стать элементалем?

— Тогда ему придется провести вашу инициацию. А этого нельзя делать, иначе дворец может не пропустить вас, — любезно продолжил пояснять Хал.

— Почему? — выдохнула я в отчаянии. Опять проклятая инициация!

— Вы забрали часть его, — ответил Хал.

Каким-то образом обездоленный мной риирец, окруженный темным коконом-дымкой, как и я, пристально наблюдал за нами.

— Когда? И что это значит? — едва не разрыдалась я в отчаянии хоть чего-то добиться.

«Капюшоны» переглянулись.

— Это значит, — слово взял сам виновник недоразумений, — нам с тобой теперь всегда будет тепло рядом. И ни один белый теперь не сможет забрать твою половинку души.

— Вы хотите сказать, что…

— …что ты обрела защиту Риира. Но должна научиться чувствовать, больше доверять и… позволить касаться себя.

— Слишком неприличное требование! — буркнула я. — Мы так не договаривались.

— Зато нам будет тепло вдвоем, — с улыбкой в голосе произнес Хейго, с намеком на продолжение.

И мне это не понравилось.

— Я провожу вас… — запнулся на моем титуле возникший рядом Тьюго, будто сомневался, надо ли его вставлять перед именем, — леди Оливия.

Но голос его звучал по-прежнему уважительно, не панибратски, не уничижительно. Неужели отнес мою персону к подданным Риира не только формально? А хорошо это или плохо — по-прежнему неизвестно! Но может быть, я ошибаюсь. Обернулась к нему и скованно кивнула, соглашаясь на сопровождение, полагая традиционного духа лучшим из двух зол.

В кусты я спешила, и обратно тоже, особенно проходя мимо злополучной ямы. И все же, не удержавшись от терзавшего любопытства, решилась тихонько спросить:

— Мы всегда с места столкновения с белыми быстро уходили, а вчера — остались. Не слишком ли вы рисковали?

Капюшон повернулся в мою сторону, под ним блеснули желтые, по-кошачьи прищуренные глаза, заставляя меня напрячься.

— Вы были слишком напуганы, взволнованы после… э-э-э… сурового испытания. Мы решили, что проще наглухо скрыть хижину плотным защитным куполом, потратив немного больше энергии, чем заставлять вас идти куда-то еще.

— Спасибо, — вздохнула я уныло.

Единственное утешение — ответ прозвучал без насмешки или иронии. А вообще, темнит Тьюго, что-то скрывает, не в пример прежней разговорчивости. Допустим, я бы, как обычно, ехала в санях, а вот шел бы на своих двоих этот другой, прошедший «суровое испытание».

Еще раз сверкнув на меня желтым взглядом, сопровождающий с легкой насмешкой, незлобиво посоветовал:

— Не надо!

— Что именно? — опешила я, опасаясь, что размышляла вслух.

— Не надо мучить себя страхами и сомнениями. До дворца осталось немного. Там вы обо всем узнаете в подробностях. Секретов никто делать не будет. Условия нашего похода не способствуют задумчивости, вас еще заставят поволноваться ищущие и белые. Зачем вам сейчас лишние тревоги?

— Тогда я не понимаю, зачем вам сейчас лишние секреты? Сказали бы как есть! — обиженно прошипела я. — И точка.

Тьюго усмехнулся:

— Люди в первую очередь предпочитают видеть и слышать! Другим своим чувствам они не доверяют. Леди Оливия, поверьте, никаких секретов не будет. А подробности — лишние. Вам они сейчас не помогут, для вас ничего не изменится, и тратить время на них — пустое. Потерпите до нашей цели, и все увидите своими глазами.

Остановившись у перекошенной двери хижины, слушая Тьюго, я тщетно пыталась заглянуть ему в лицо. Вспомнила слова бабушки, вдовствующей королевы: «Миром правят мужчины. Они сделали этот мир под себя. А женщинам приходится либо принимать мир и мужчин такими как есть, пусть порой искать в них достоинства нужно с лупой, либо думать об избушке в глухом лесу и паре кошек в качестве пожизненной компании».

Я кивнула и вымученно улыбнулась, прекращая таким образом бессмысленный разговор. С высоко поднятой головой шагнула в дверь — да чуть не заработала шишку на лбу. Притолока у входа слишком низкая. И снова сама себя загнала в неловкую ситуацию, благо охранник Хал вовремя успел руку подставить, защитил от удара.

Сначала сконфуженно поблагодарила его, а в следующий момент до меня дошло: темный коснулся моей обнаженной кожи, но рука у него, элементаля, была не горячей, как у Хейго, когда он мне рот закрывал. И не обожгла!

— Вы не обжигаетесь… — выдохнула я, потрясенная очередным открытием.

— Не обжигаюсь?! — переспросил Хал. Следом у него в глазах блеснуло понимание.

Отвечать он начал одновременно с Хейго:

— Обжигает лишь наша Тьма.

— Человек не способен раствориться в ней, как риирец, — продолжил Хейго. — Поэтому нельзя использовать наш способ перемещения, чтобы доставить вас и тело вашего кузена прямо к стенам дворца. — Немного помолчав, напряженно вглядываясь мне в глаза, попросил: — Я хочу извиниться за вчерашнюю ошибку. Это произошло рефлекторно. Тысячи раз, не задумываясь, я растворялся. Так и вчера, в момент опасности, неосознанно попытался уйти во Тьму, даже не подумав, что тащу тебя за собой.

— Чуть не развоплотил наш ключ к будущему, — проворчал Тьюго у меня за спиной, заставив передернуться от страха: я же была на волосок от гибели!

Хейго напугал до смерти, бросив поверх моей головы бешеный взгляд.

— То есть обжигает не каждое ваше прикосновение? — шепотом уточнила я.

— Нет. — Тьюго темным шлейфом проскользнул мимо меня в хижину. — Обжигает дотла только смерть, в которой мы растворяем своих врагов. А мы всего лишь ледышки…

К голове желтоглазого «ледышки» протянулись пять серых нитей. Видимо, товарищи ему вновь принялись выговаривать за излишнюю разговорчивость, а голубоглазый злюка продолжал испытывать его суровым ледяным взглядом, скрежеща зубами.

— Лары, мы будем сегодня завтракать или кормиться придется разговорами?

Я отважилась защитить риирца, слишком рьяно пытавшегося удовлетворить мое любопытство.

Неожиданно Хейго взял меня за руку и стащил варежку. Затем с довольным видом переплел наши пальцы и под моим ошарашенным взглядом повел к лавке. Усадив на меховой мешок, взял со стола плошку, от которой уже поднимался пар, и протянул мне:

— Сегодня я сам для тебя готовил. — Затем, с некоторым предвкушением взяв вторую посудину, заметил: — Повезло, что нам положили запасную, а то ели бы сейчас из одной.

Я машинально отметила, что обращение «вы» он теперь использует, когда волнуется. Но волна раздражения сразу же улеглась, потому что мое внимание привлек его слишком легкий для здешнего холода костюм:

— Лар Хейго, неужели вам не холодно? Может, вы воспользуетесь запасной шкурой?