Книга Ева для Инквизитора, страница 2 – Екатерина Васина

Чертова юбка мешала сосредоточиться. Так что мне приходилось силой воли удерживать рабочий настрой.

Минут через десять я стояла перед входом в четырехэтажное длинное здание желто-красного цвета. Какие-то провода, листовки еще куча всего красовались на нем. Я еще раз сверилась с адресом и вошла в подъезд.

Владелицу корсажа звали Орджас, и она оказалась совсем молодой девушкой. Лет восемнадцать, не больше. Под длинным темно-зеленым платьем из тонкой шерсти отчетливо проступал живот. Месяц седьмой навскидку.

Мы чуть настороженно уставились друг на друга. Затем я торопливо сняла шляпку и молча продемонстрировала кружево на ней.

— Вы… — облегченно выдохнула девушка. — Заходите.

По-английски она говорила довольно чисто, с небольшим акцентом.

Квартира оказалась крошечной, но уютно обставленной. Мне лично напомнило гнездо яркой птички, которая украшает его всякими мелочами.

Орджас потащила меня в дальнюю комнату, заваленную какими-то тканями, нитками и лекалами.

— Шью на заказ, — объяснила чуть нервно. — У мужа с работой не очень, вот подрабатываю.

Она отыскала в пестрой куче бледно-розовый корсаж, отделанный кружевами. И сунула мне в руки.

— Заберите его. Он мне достался от бабушки, она говорила, что он придает смелость и стойкость, но мне такое ни к чему. Она мне сказала, что за все придется платить. Бабушка за пользование этой мерзостью заплатила больным позвоночником, ее парализовало десять лет назад. Не хочу портить здоровье, мне детей рожать и растить.

— Вы совершенно правы, Орджас, — с чувством проговорила я, забирая вещь. — И еще. Если вдруг, когда-нибудь, вам попадется одна из этих штучек, то выкидывайте ее, уничтожайте. Но не вывешивайте на продажу, как сделали с корсажем. Повезло, что вас нашла я, а не… другие люди.

Девушка побледнела и коснулась своего живота.

— Меня могли убить?

— Вряд ли, но все же больше так не рискуйте.

— Мне ведь звонили, — перепуганно забормотала Орджас. — Мужчина… Такой вежливый, хотел купить вещь, но я сказала, что за ней уже едут.

Холодок прошелся по спине, коснулся затылка. Словно кто-то невидимый дунул ледяным дыханием.

Пора было уезжать отсюда как можно скорее. Внутри тревожно звякнул звоночек…

И словно в ответ ему раздался стук в дверь. Громкий и резкий. Такой, что мы с Орджас вздрогнули и с ужасом посмотрели друг на друга.

— Вы кого-то ждете?

Девушка покачала головой и прошептала:

— Все, кто может прийти, на работе.

Стук повторился, потом голос, от которого у меня дернулось сердце, проговорил что-то на непонятном языке. Но, судя по круглым глазам Орджас, она все прекрасно поняла.

Господи, это Хан?!

Я машинально надела шляпу и приложила палец к губам. Мол, ни звука. Оставалась надежда, что незваный гость уберется подальше.

Да убирайся ты уже! В тартарары!..

Стук повторился… затем еще. А потом — тут уже сердце с воем рухнуло в пятки — послышался характерный щелчок открываемого замка. Отлично! Наш милый Инквизитор еще и не гнушается взломом дверей.

Пора было отступать. Орджас-то, скорее всего, ничего не угрожало, а вот мне…

Я огляделась. М-да, путь один: через окно третьего этажа. Которое оказалось наглухо закрыто. Причем еще и заедало.

А шаги в квартире между тем приближались к нашей комнате. В панике я так рванула створку, что она жалобно крякнула, стекло звякнуло, но окно наконец открылось.

И вот теперь я поняла, что чувствуют крутые шпионки из боевиков. Мне предстояло прыгать с третьего этажа. Кажется, Орджас это тоже поняла и взвизгнула:

— Вы разобьетесь!

И тут же в комнату вихрем ворвался Хан. Секундная пауза, в течение которой мы с ним уставились друг на друга. Я, замершая на подоконнике, в длинной нелепой юбке и толстой куртке, и он — такой же нереально харизматичный, одетый легко и удобно, с чуть растрепанными черными волосами. Машинально отметила, что они стали чуть длиннее.

А потом я сделала то, о чем мечтала почти год. Со вкусом продемонстрировала Хану выставленный средний палец, после чего спокойно шагнула за окно.

* * *

За десять лет работы «в поле» Хан Зегерс сталкивался со многими вещами. Но владелицы-самоубийцы ему еще не попадались. А эта стерва, мало того что показала ему оскорбительный жест, так еще и в окно сиганула. От неожиданности он замешкался, затем кинулся за ней, перегнулся через подоконник. Нет, слишком высокий третий этаж, а внизу асфальт. Он не супермен, чтобы так рисковать.

А стерва выжила. Хан сначала аж глазам не поверил, а потом дошло: без помощи «скверны» тут не обошлось. Он в сердцах выругался, глядя, как незнакомка поднимается и несется куда-то в паутину улиц. Судя по скорости, она вообще не пострадала.

Vae!

Вот дрянь! И унесла с собой еще одну вещь. Хан треснул кулаком по подоконнику и заставил себя успокоиться. Ничего, найдут мерзавку. От Ордена еще никто не уходил. Рано или поздно попадется. И лично ему ответит за оскорбление.

Он обернулся и уставился на хозяйку квартиры. Та явно находилась в полуобмороке и лишь моргала, забившись в угол дивана. Ну молодец, правильно рассудила: начнешь визжать — еще прикончат.

— Matrem tuam, — процедил сквозь зубы. — Леди, предлагаю нашу встречу забыть.

Девчонка закивала и посильнее ухватилась за выступающий живот. Ну вот только ему не хватало роды спровоцировать.

— Дыши глубже, — приказал более спокойным тоном, — я беременных не трогаю. Скажи просто: как зовут твою гостью? Откуда она?

— Она представилась как Джин. Не знаю откуда, мы по электронной почте списывались.

— Давай адрес, — приказал Хан. Он записал электронную почту, хотя подозревал, что это может быть напрасно. Если ему попалась опытная Хищница, то электронка одноразовая и оформлена так, что не выйти на хозяйку.

— Что еще она говорила?

Девчонка вроде немного успокоилась, поняв, что убивать ее не собираются. И уже не так сжималась.

— Ну… просила больше такие вещи, если попадутся, не выставлять на продажу, а уничтожать или выбрасывать.

Уничтожать? Хан решил, что ослышался. Чтобы кто-то из владелиц, да еще владеющих явно не одной «скверной», сказанул такое!

Пока что на его памяти только одна женщина была совсем не против уничтожить попавшую ей в руки «скверну». Но она осталась за тысячи километров. Хотя каждый день незримо присутствовала рядом. И это раздражало и выводило из привычного, чуть циничного равновесия.

— Не ошиблась? — переспросил он. — Именно выбросить или уничтожить?

— Да, — кивнула девчонка, — иначе ко мне кто-то придет и будет очень плохо.