Книга Ранетки. Все только начинается, страница 25 – Надежда Зарочинцева

Прикольно, можешь мне погадать? — ожи­вилась Аня и подумала про Антона. — Страница двести пятнадцать. Четвертая строчка.

«Измени отношение к вещам, которые тебя беспокоят, и ты будешь от них в безопасности», — прочитала мама.

Сильно! — выдала Прокопьева, задумыва­ясь над высказыванием.

Маша домывала пол в прихожей, когда в квар­тиру влетела Лера и ураганом пронеслась в свою комнату, оставляя на полу грязные следы. Через пару минут она в сапогах протопала на кухню, где Андрей Васильевич доедал приготовленную Машей запеканку.

Па, а ты Стива Вайя не видел? — спросила Лера, топчась на пороге.

Кого?

Диск Стива Вайя. Папа пожал плечами.

Ты же вроде в школу ушла?

Ничего не ответив, Лера снова бросилась в свою комнату, окончательно испачкав вымытый пол. Маша грустно посмотрела ей вслед. Увидев лицо любимой, Андрей Васильевич отвлекся от

еды и заглянул в комнату дочери. Лера стояла на кровати и сбрасывала с полок диски и книги, пытаясь что-то отыскать.

Блин, ну куда он делся? Наташка уже третий день просит ей принести. Ну кто просил здесь порядок наводить? — бурчала она.

Лер, а ты не хочешь полы помыть? — спро­сил Новиков, глядя на грязную лужу посреди комнаты.

Просто мечтаю!

Ну тогда бери тряпку и бегом! — рявкнул Андрей Васильевич.

Па, не грузи! У тебя теперь есть желающие. Хозяйка в доме новая объявилась, вот пусть и моет. А я в школу опаздываю...

А запеканка тебе Машина как? — спросил папа, уловив в тоне дочери недовольство. — Ты ее почти что одна умяла.

До сих пор тошнит, — скривилась Лера.

И чистота с порядком тебе в доме против­ны, да?

Меня устраивал беспорядок! — заявила девушка. — И пусть твоя «целлофановая» мои вещи больше не трогает. По пакетикам все везде разложила...

Так, срочно извинись перед Машей! — гроз­но сказал папа.

В комнату заглянула Маша.

— Андрюша, не надо, — ласково попросила она.

— Я вот сейчас свалю, и вы меня долго будете искать! — завопила Лера. — Я же монстр, а она вот — цветок. Все, пап, ты сделал свой выбор. Все хорошо.

Лера выбежала из комнаты, Андрей Василье­вич виновато посмотрел на Машу...

Наташа стояла посреди коридора и помогала маме застегнуть заевшую молнию на куртке. Ольга Сергеевна расстроенно всплеснула рука­ми:

Ну все, сломалась. И в чем я теперь пойду?

В пальто иди, что за паника? — удивилась

Наташа.

Спасибо. Я в нем выгляжу, как позавчераш­ний день. — Наташина мама стянула через голову куртку и попыталась расстегнуть молнию.

Дай помогу. — Наташа с силой потянула молнию, и та с «мясом» вырвалась.

Новая куртка!!! — воскликнула Ольга Сер­геевна. — Бешеных денег стоит!

Она дернула пальто с такой силой, что деревян­ная вешалка оторвалась от стены и рухнула на тумбочку, повалив на пол всю косметику.

— Вот еще и это, — устало произнесла Ната­шина мама. — Сегодня точно магнитные бури.

— Это у тебя в голове буря, — ухмыльнулась
девушка, подбирая с пола банки и тюбики. —
Ты сейчас всю квартиру разнесешь.

Ольга Сергеевна надела пальто и покрутилась перед зеркалом.

Может, мне норковую шубу надеть?

Мам, ты что? Там плюс и дождик капает!

Ну что за напасть! — Мама подкрасилась, потом критически оглядела себя и начала расти­рать румяна руками.

Что это с тобой? — удивленно спросила На­таша.

Лагуткина в Германию надо отправить, — вздохнула Ольга Сергеевна. — Позвонили его друзья, сказали, что он никуда не улетел вчера, а в каком-то кафе завис. Похоже, снова запил...

А ты тут при чем? Они сами не могут спра­виться?

Он сопротивляется, — развела руками Наташина мама. — Говорит, что, пока со мной не поговорит, не уедет.

А что ты так вырядилась? Хочешь ему по­нравиться? — улыбнулась Липатова.

Пьяному Лагуткину? Это ж надо до такого до­думаться. До чего же у тебя испорченная фантазия. Ха-ха-ха! — истерично засмеялась Ольга Сергеев­на. — Просто, в отличие от тебя, я за собой слежу.

И правильно. Пусть видит, что ты у меня красавица, — с гордостью сказала Наташа.

В 10 «Б» шел урок литературы. Елизавета Мат­веевна Копейкина дремала прямо за учитель-

ским столом, у доски за ее спиной корчил рожи Семенов. Аня в задумчивости смотрела в окно. Сегодня она еще не видела Антона, но ей и не хотелось встретиться с ним. Она ведь обещала Наташе, что даже думать о нем не будет. Тем более мама, гадая по книге, прочитала, что нужно изменить отношение к ситуации.

Елизавета Матвеевна вдруг вздрогнула и про­снулась.

Я что, задремала? — смущенно спросила она. — Погода действует... Смотрите, какие тучи на небе! Так, Семенов, ты роман-то читал?

Он картинки смотрел, — прыснул Южин.

Че это? Читал подробнейшим образом, — заверил Миша.

И о чем он?

Этот роман рассказывает нам о том, как лежит и спит ленивый Обломов, — со знанием дела начал Семенов. — Он полкниги на диване в халате пролежал. И с любовью у него ничего не получилось. С этой, Ольгой... Короче, грустная история.

А поподробнее про Ольгу? — спросила Ко­пейкина.

Ну, Ольга, она что? Веселиться любила. Ве­лосипед там, то да се... Кожей чувствую, Елизаве­та Матвеевна, Обломов мне больше нравится.

Лежебоки сейчас не в моде, Семенов, — за­метила учительница.

Семенов отрицательно помотал головой:

Лень — штука полезная! Вот все бы лени­лись и не делали бы ничего плохого.

А все хорошее откуда взялось бы? — поин­тересовалась Женя.

А все хорошее нам дала природа.

Нефть и газ, Семенов, могут закончиться, — деловито сказал Южин.

И что же должен был делать Обломов?

Вариант первый. Жениться на Ольге, сде­лать ее помощницей. Освободить крепостных крестьян, потому что это невыгодно, нанять сезонных рабочих, к примеру турок. Выписать из-за границы крутую сельхозтехнику...

Это был бы уже не Обломов, а Штольц, — вставила слово Женя.

Молодец, Алехина! — похвалила Елизавета Матвеевна. — Тебя надо на олимпиаду отправить. А ты, Аня, что думаешь?

Аня смотрела в окно и не слышала, что проис­ходит в классе. Женя толкнула подругу в бок, и та вздрогнула от неожиданности.