Книга Тень ночи, страница 130 – Дебора Харкнесс

Мы прошли через три гостиные, кишевшие расфуфыренными, надушенными и сверкающими драгоценностями придворными обоего пола и разного возраста. Наконец мы остановились возле закрытой двери. Потянулось томительное ожидание. Шепот вокруг нас перерос в разговоры вполголоса. Какой-то придворный отпустил шутку. Его спутники захихикали. Мэтью стиснул зубы.

– Почему мы ждем? – спросила я, стараясь говорить так, чтобы меня слышали только Мэтью и Галлоглас.

– Чтобы позабавить королеву и показать двору, что я не более чем ее слуга, – ответил Мэтью.

Когда дверь распахнулась и нам разрешили войти туда, где находилась королева, меня поразило, что и там полно придворных. Видимо, при дворе Елизаветы это и называлось частной аудиенцией. Но где же сама королева? Я вертела головой по сторонам, но Елизаветы не видела. Неужели нас ждет еще один этап ожидания? Подумав об этом, я упала духом.

– Почему я каждый год старею, а Мэтью Ройдон кажется на пару лет моложе?

Голос, раздавшийся со стороны камина, был удивительно живым и веселым.

Почти все находившиеся в помещении, такие же разодетые, нарумяненные и отвратительно надушенные, слегка повернулись в нашу сторону. Наконец я увидела Елизавету. Словно пчелиная матка, она сидела в середине своего улья. У меня зашлось сердце. Передо мной была живая легенда.

– Ваше величество, я не замечаю в вас особых перемен, – сказал Мэтью, слегка поклонившись. – Вы соответствуете вашему девизу: «Semper eadem».

Эти же слова были начертаны на знамени под королевским гербом, украшавшим камин. Всегда та же.

– Даже мой лорд-казначей кланяется ниже, чем ты, Ройдон, а он страдает ревматизмом.

Лицо королевы под толстым слоем пудры и румян выглядело как маска, и оттуда смотрели черные глаза. У Елизаветы был крупный крючковатый нос и тонкие поджатые губы.

– Нынче я предпочитаю другой девиз: «Video et taceo».

Вижу и молчу. Похоже, мы попали в беду.

Мэтью, очевидно, этого не заметил. Он выпрямился во весь рост, словно сам был королем, а не шпионом Елизаветы. Мэтью держался свободно, не обращая внимания на окружение королевы. Он был самым рослым из присутствующих мужчин. Соперничать с ним, да и то отчасти, могли лишь двое: Генри Перси, грустно стоявший у стены, и длинноногий мужчина примерно одного возраста с графом. У него была грива вьющихся волос и дерзкий взгляд. Этот придворный стоял рядом с королевой.

– Осторожно, – пробормотал Берли, проходя мимо Мэтью и заглушая предостережение равномерными ударами трости. – Вы меня звали, ваше величество?

– Дух и Тень в одном месте. Скажите, Рэли, разве это не нарушает некие темные принципы философии? – растягивая слова, спросил курчавый придворный.

Его друзья с хихиканьем указывали на лорда Берли и Мэтью.

– Если бы вы, Эссекс, учились в Оксфорде, а не в Кембридже, то ответ был бы очевиден для вас и вы бы не позорили себя, задавая подобный вопрос, – невозмутимо ответил Рэли.

Он слегка сменил позу, и рука словно невзначай оказалась ближе к эфесу меча.

– Довольно, Робин, – сказала королева, потрепав дерзкого остряка по локтю. – Ты же знаешь, я не люблю, когда другие повторяют прозвища, данные мной. На сей раз лорд Берли и господин Ройдон простят тебе эту выходку.

– А эта леди рядом с вами, Ройдон, надо полагать, ваша жена. – Карие глаза графа Эссекса повернулись ко мне. – Мы и не знали, что вы женились.

– Кто «мы»? – рассердилась королева и теперь уже ударила его по руке. – Тебя, лорд Эссекс, это вообще не касается.

– По крайней мере, Мэтт не боится, что в городе его увидят вместе с женой, – сказал Уолтер, пощипывая бороду. – Вы, милорд, тоже недавно женились. Где же ваша жена в этот прекрасный зимний день?

«И здесь политика», – подумала я. Уолтер и граф Эссекс не стеснялись в средствах для достижения своих честолюбивых целей.

– Леди Эссекс находится в доме своей матери на Харт-стрит вместе с новорожденным наследником, – ответил за графа Мэтью. – Поздравляю, милорд. Когда я заходил к графине, она сообщила, что сына назвали в вашу честь.

– Да. Роберта вчера крестили, – сквозь зубы произнес граф Эссекс.

Чувствовалось, его немного встревожило известие о том, что Мэтью навещал его жену и видел ребенка.

– Совершенно верно, милорд, – подтвердил Мэтью, награждая графа жуткой улыбкой. – Странно только, что я не видел вас на церемонии.

– Довольно препирательств! – крикнула Елизавета.

Королеву рассердило, что разговор вышел из-под ее контроля. Длинные пальцы Елизаветы барабанили по мягкому подлокотнику кресла.

– Я никому из вас не давала позволения жениться. Вы оба гнусные, неблагодарные твари… Мэтью, пусть твоя девчонка подойдет ближе.

Я нервно расправила складки платья и взяла Мэтью за руку. Дюжина шагов до королевы показалась мне бесконечной. Когда я оказалась рядом с ее креслом, Уолтер выразительно устремил глаза в пол. Я присела в глубоком реверансе и замерла.

– У нее хотя бы есть манеры, – ворчливо заметила Елизавета. – Пусть встанет.

Встретившись глазами с королевой, я поняла, что она страдает сильной близорукостью. Нас разделяло не более трех футов, однако Елизавета прищурилась, пытаясь разглядеть черты моего лица.

– Хм… – произнесла Елизавета, закончив осмотр. – А лицо-то у нее грубое.

– Если вы так думаете, вам повезло, что вы на ней не женились, – вырвалось у Мэтью.

Елизавета еще раз пригляделась ко мне:

– И пальцы в чернилах.

Я спрятала свои нечестивые пальцы за веером Мэри. Чернила в эту эпоху делали из чернильных орешков. Пятна от таких чернил практически не отмывались.

– Представляешь, Тень, какое громадное жалованье я тебе плачу, если твоя жена может щеголять с таким веером? – Голос Елизаветы обрел новые интонации, но оставался раздраженным.

– Раз наш разговор переходит на финансы королевства, быть может, вы позволите остальным удалиться? – предложил лорд Берли.

– Да, пусть идут, – угрюмо согласилась Елизавета. – Ты, Уильям, останься. И ты, Уолтер, тоже.

– И я, – сказал граф Эссекс.

– А у тебя, Робин, есть другие дела. Ты должен заниматься празднеством. Нынче вечером я хочу хорошенько развлечься. Устала я от проповедей и уроков истории. Можно подумать, что я какая-то школьница. Надоели мне все эти сказания о короле Иоанне и приключения влюбленной пастушки, вздыхающей по своему пастуху. Лучше погляжу на кувыркания Саймонса. А если будут давать представление, пусть играют то, где некромант и медная голова, предсказывающая будущее. – Костяшки пальцев Елизаветы ударили по столу. – «Время есть, время было, его прошлое поглотило». Обожаю эту строчку.

Мы с Мэтью переглянулись.