Книга Я больше не одна, страница 11 – Джерри Хилл

Сьюзан беспомощно уставилась на Рут, затем на мать.

– Твои волосы, – указала Рут. – Что ты с ними сделала?

– А, – Сьюзан ощупала свои, теперь уже короткие, локоны. Она смущенно заправила выбившуюся прядь за ухо и заставила себя улыбнуться сестре.

– Мне захотелось что-то поменять.

– Поменять? Ты выглядишь на восемнадцать, – выпалила Рут.

– Спасибо большое. Я рассчитывала только на двадцать пять, – отрезала Сьюзан.

– Девочки, – вмешалась мать.

Минуя Рут, она схватила Сьюзан за руки.

– Я думаю, твоя стрижка прелестна, дорогая. Она напоминает мне время, когда ты была молодой.

– Спасибо, – пробормотала дочь.

– Конечно, если бы ты воспользовалась феном и щипцами, ты бы избавилась от этих детских завитков.

– Если бы я хотела пользоваться феном и щипцами, не за чем было бы стричься, – Сьюзан не хотела оставлять последнее слово за матерью, за что была удостоена только легким кивком в свою сторону.

– Ну что ж, я бы с удовольствием сейчас выпила виски, дорогая, – попросила мать, заканчивая разговор о стрижках.

По пути на кухню Сьюзан остановилась и повернулась подбоченившись.

– Минутку. Что вы здесь делаете? – наконец поинтересовалась она.

– Мы приехали вразумить тебя, конечно же, – разъяснила Рут. Бросив свой свитер на диван, она устроилась на краешке. – А я буду вино.

– Послушайте, я не совсем еще готова к беседе. Мне было хорошо одной, – слабо запротестовала Сьюзан. – И я совершенно не хочу говорить о Дэйве.

– Напротив, тебе нужно об этом поговорить.

– Рут, я вас не приглашала, – всплеснула Сьюзан руками.

– Я в порядке, правда, – она попыталась смягчить свои слова.

– В порядке? Ты называешь это «в порядке»? Ты так похудела, что ты выглядишь больной. Ты забросила своего мужа, игнорируешь друзей и семью, и хочешь сказать…

– Забросила? – Сьюзан повысила голос.

– Я сбежала! – прошипела она.

– Ты не считаешь, что уже достаточно наказала его?

– Рут, даже не начинай, – Сьюзан покачала головой, направляясь на кухню за напитками. Ее трясло от негодования. Да как они смеют приезжать сюда и так с ней разговаривать? Как будто это она во всем виновата. И где их слова утешения? Их сострадание обманутой жене?

Она хотела закричать от разочарования и ударить кулаками по стойке. Но вместо этого подошла к задней двери и, уставившись в лес, досчитала до десяти, чтобы успокоиться. Это было так на них похоже. Чему тут удивляться? На самом деле, Рут и мама давно взяли привычку наведываться к ней без приглашения по несколько раз в неделю. Не следует удивляться, что они добрались и сюда.

Достав бутылку вина, которая охлаждалась для ужина, она налила два бокала и вздохнула. Все надежды на спокойный вечер в компании Шон рухнули. Сьюзан переживала, понравится ли Шон ее новая стрижка и одежда, купленная на днях. Она разорилась на пару новых джинсов, два свитера и даже позволила себе спортивные ботинки на подобии тех, которые носит Шон.

– Сьюзан?

– Я иду, мама, – Сьюзан кивнула на бутылку виски. – Угощайся.

Молча вручив Рут бокал, она осушила свой почти в один глоток.

– Ты в курсе, что говорят жены в загородном клубе?

– Мня это вовсе, не интересует, Рут.

– Видимо, ты не понимаешь. Но они судачат, будто ты сама завела интрижку. Почему бы еще тебе скрываться ото всех?

– Действительно, почему?

– Что с тобой происходит? – вопрошала Рут. – У тебя что роман?

– Конечно, нет! – выпалила Сьюзан. – Я разозлилась, Рут. Я хотела держаться от него подальше. Я просто хотела побыть одна.

– Хорошо, у тебя было достаточно времени. Теперь ты должна вернуться к своей жизни.

– Я не готова возвращаться, Рут.

Сьюзан уставилась в окно, сожалея, что у нее не хватит наглости сказать Рут, не совать нос в чужие дела, и не хватит духу отослать ее с матерью обратно.

– Сьюзан, мужчины иногда ведут себя так, – тихо проговорила Рут. – Что мы вообще о можем знать о них? Мужчины другие.

Сьюзан резко обернулась, сверля Рут голубыми глазами.

– Как ты смеешь принимать его сторону? Я захожу в свой дом, в свою спальню и вижу их в своей постели, – прошептала она, прижав ладони к груди. – Я не просто застала их в постели, Рут. Я застала их… в процессе, – она отвернулась от сестры, пряча невыплаканные слезы. – В моей кровати, – повторила она.

– Мне жаль.

– Да, спасибо, – саркастично улыбнулась Сьюзан. – Я ценю искренность твоих слов.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? Согласна, он совершил ошибку. Но ты не можешь просто так выкинуть двадцатилетний брак, семью и друзей, загородный клуб, и прятаться здесь вечно. Люди судачат.

– Загородный клуб? Ты действительно не понимаешь?

– О чем ты говоришь?

– О себе, Рут, – Сьюзан ударила себя в грудь. – Речь обо мне. Мне плевать на чертов загородный клуб. Мне плевать на Дэйва. Хоть один раз в жизни, я должна подумать о себе.

Рут уставилась на сестру широко распахнутыми глазами, пока Сьюзан не отвернулась.

– Я слушаю и не узнаю тебя, Сьюзан.

Сьюзан кивнула.

– Ты права. Я чувствую, что сама только начала узнавать себя. И с каждым днем, я все больше себе нравлюсь.

– Мне кажется, тебе нужна профессиональная помощь, – сухо предположила Рут. – Конечно, не здесь, не в Фресно. Тебе нужно поехать в Сан Франциско.

– Да, мы бы не хотели давать повод для разговоров.

– Сьюзан, я серьезно.

– Зачем ты здесь, Рут? Очевидно, ты проделала весь этот путь не просто для того, чтобы читать мне нотации? – она кивнула в сторону кухни. – По крайней мере, не с мамой.

– Мы беспокоимся о тебе, Сьюзан.

– Чепуха, – тихо сказала Сьюзан. – Ты волнуешься только о том, что подумают люди, а маму заботит только, когда она сможет выпить виски.

Они обе оглянулись на распахнувшуюся кухонную дверь, откуда появилась мать с бутылкой вина в одной руке и полным стаканом виски в другой.

– Я подумала, вы захотите выпить еще.

Сьюзан вздохнула, протягивая бокал.

– Полагаю, вы захотите остаться на ночь.

– Дорогая, мы не видели тебя целый месяц. Мы подумали провести с тобой выходные.

Сьюзан кивнула. Прекрасно. Потратить все выходные на обсуждение того, какая она дура, что прячется здесь. И как она упустит такой замечательный брак, если не вернется обратно.