Книга Груз семейных ценностей, страница 39 – Евгения Горская

Олин брат Антон не обратил на красавицу Ксюшу никакого внимания, а с Алиной целый час гулял по жаре.

Алина посмотрела на часы, заторопилась.

— Пойду, мам.

Илюше пора было обедать, и домой Алина почти бежала.

Внук был очень похож на маленького Славу. Особенно это было заметно, когда Илюша только родился, но и сейчас сходство было поразительным.

Ребенок возился в песочнице, Виктор Федорович покачивался в гамаке. Когда рос Слава, гулять с ним было нудной обязанностью, и Виктор нередко старался от нее увильнуть. Не потому, что не любил сына, скорее по глупости и молодости. Для них со Светой начинался праздник, когда удавалось сбагрить ребенка на выходные ее родителям.

Сейчас ему хотелось, чтобы Алина подольше не приходила.

— Виктор! — позвали его сзади.

Виктор Федорович медленно поднялся, увидел стоявшую у забора Леночку, заставил себя улыбнуться.

— Привет! — Он открыл соседке калитку, махнул рукой — заходи.

Леночка за прошедшие годы изменилась мало, только морщинки появились и фигура немного оплыла. А застенчивая улыбка и робкий взгляд остались прежними. Впрочем, сейчас он был уверен, что за внешней робостью соседки стоит совсем неробкий характер.

— Давно приехал? — Леночка села в плетеное кресло, он опять опустился в гамак.

Сидеть в гамаке было неудобно, а лечь при соседке он не рискнул.

— Вчера.

— Надолго?

— Как получится.

Подбежал Илюша, Леночка поймала его, усадила на колени. Ребенок повертелся, вырвался.

— Как ты, Витя?

Виктор Федорович молча пожал плечами.

— Берестовы по выходным приезжают, Настя чаще. Мне не нравится, что она ночует здесь одна. К ним несколько раз пытались залезть, ты знаешь?

— Нет, — удивился Виктор Федорович. — Алина говорила, что в поселке были кражи, но про Берестовых не сказала.

— К ним несколько раз пытались залезть, — кивнула Леночка. — Один раз я заметила, позвонила участковому. Один раз Настя с Сережей вора спугнули. А ведь за охрану платим.

— Участковый что говорит?

— Вроде бы вора поймали.

— Хорошо, если так. Лена, почему Настя живет одна? — как можно равнодушнее спросил он. — Почему Сергей не ездит?

— Он в командировке, — на Леночку светило солнце, она прикрыла глаза. — Они приятная пара, Настя и Сережа. На них смотреть — одно удовольствие. И Ирочке Сережа очень нравился.

— Они вроде бы уже давно женаты, — заметил Виктор Федорович.

— Они поженились примерно тогда же, когда и твой Слава.

Когда Слава женился, Ира была Виктору Федоровичу еще совсем чужой. Он понятия не имел, замужем ли ее племянница.

Слава женился осенью, в конце сентября. Свадьба была скромной — он, Алинина мать и несколько друзей молодых с обеих сторон. Посидели в ресторане, поскучали, пожелали молодым счастья. Он ушел со свадьбы первым, молодежь была ему неинтересна, Алинина мать — тем более.

— Хорошая молодежь подрастает, — задумчиво сказала Леночка. — Вот и Алина ваша чудесная девочка. Им жить легче, они наших трудностей не знают.

— В каком смысле легче? — действительно не понял Виктор.

— В бытовом. Памперсы, детское питание. Игрушки какие хочешь. Отдыхать можно поехать на любой курорт. Продукты можно на дом заказывать. Когда жить легче, люди добрее становятся.

— Наверное, — не стал спорить Виктор Федорович.

Человечество действительно добреет со временем. Уже давно не жгут людей на площадях, не четвертуют и не рвут языки. И все-таки люди остаются прежними. У кого-то есть совесть, у кого-то ее нет. Не похоже, чтобы воров и мошенников становилось меньше с каждым годом.

— Пойду в магазин, — поднялась Леночка. — Тебе ничего не нужно?

— Сам схожу, когда Алина придет. Заодно и тебе могу все купить.

— Спасибо, я лучше пройдусь. Надоело на участке сидеть.

Леночка негромко хлопнула калиткой, он удобно лег в гамак.

Прибежала Алина, захлопотала на кухне. Виктор Федорович поднялся на второй этаж, прислушался — Алина внизу разговаривала с Илюшей. Виктор заглянул в спальню сына и выдвинул ящик книжного шкафа.

Ириных ключей в ящике не было.

Телефон Настя выключила еще вечером. Утром ненадолго включила, поговорила с мамой и снова выключила.

Думала, что работать не сможет, но сделала многое. И в прежних моделях все исправила, и новые нарисовала. Получилось неплохо.

Усталость навалилась резко, сразу. Настя сделала себе чаю, сварила два яйца, одно съела. Постояла у окна, отправилась в кладовку и выкатила велосипед.

В этом году они с Сережей катались на велосипедах только однажды, в мае. Потом все время лили дожди, и о велосипедах они даже не вспоминали.

Сначала она поехала по тропинке вдоль леса, но быстро вернулась — тропинка была узкой, корни деревьев под колесами раздражали. Снова проехала через поселок, а потом вывернула на ведущую к переезду дорогу, стараясь держаться у обочины. Они с Сережей гуляли здесь, когда она впервые приехала с ним на дачу. Приехать тогда было необходимо, после смерти Ивана Николаевича прошло слишком мало времени, мама старалась как можно чаще бывать с сестрой, но в те выходные поехать не смогла. Кажется, мама лежала тогда с простудой.

Настя с Сережей гуляли вдоль дороги. Был теплый вечер, Настя нарвала каких-то поздних цветов и любовалась хилым букетиком.

Ей было очень жаль Иру, но она чувствовала себя абсолютно счастливой.

Она всегда чувствовала себя счастливой с Сережей. До последней недели.

— Не гуляй здесь одна, — сказал тогда Сережа. — Места у вас неспокойные.

— В каком смысле неспокойные? — не поняла Настя.

— Бандитские. Банк ограбили.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Настя.

— Новости иногда слушаю, — засмеялся Сережа.

— Места у нас замечательные, тихие, — Настя уткнулась носом в букет, который ничем не пах. — А происшествия везде бывают.

— И все-таки одна здесь не ходи.

— Не буду.

Впереди показались дома близлежащего поселка. Настя развернула велосипед, поехала назад.

Она будет ездить по дороге, пока не упадет от усталости. Тогда отправится домой и заснет до утра. Потом снова будет работать и снова кататься на велосипеде. А потом забудет Сережу и начнет жить сначала.

Она подъезжала к поселку, когда поняла, что сильно устала. Не так сильно, чтобы упасть от изнеможения, но настолько, что больше никуда ехать не хотелось.

«Хлеб кончился», — вспомнила Настя, заметив придорожный магазин.