Книга Тайна Изумрудного города. Шанс для шута, страница 74 – Александра Черчень

– У тебя наверху семь, так что не жалуйся, – рассмеялся блондин.

– М-да… – раздался голос аналитика. – Такого оригинального соревнования на тему «У кого длиннее?» я раньше не видел!

Мастера одновременно остановились и неторопливо развернулись к Аспиду.

– Скормлю твоему же серпентарию, – мрачно пообещал Айлар. – Ну или сам съем.

– Убедил, – поднял ладони лепрекон.

– Я, кажется, знаю, за что тебя из Аквамарина послали… – пробормотал Лельер Хинсар, с иронией посматривая на приятеля.

– И за это тоже, – не стал отрицать тот.

Но шутка немного разрядила атмосферу, и к дверям бокса № 73 Мастер Пытка подошел спокойным и невозмутимым.

Бокс этот был штукой весьма интересной. Для опасных экспериментов. А то, что собирались делать сегодня, можно и нужно было отнести именно в этот раздел.

– Инструменты и подопытный уже на месте, – ровно проговорил Хельжин Аспид, под взглядом начальника машинально вытягиваясь и расправляя плечи.

– Отлично.

Спустя пять минут Мастера, облаченные в защитные костюмы и увешанные защитными щитами всех мастей, зашли в операционную, а аналитик остался за тонким, но невероятно прочным стеклом – записывать все, что скажет Хин.

– Лель, – тихо спросил Лар у сосредоточенно проверяющего инструменты хирурга. – На нем есть заклинания?

– Не совсем, – бесстрастно ответил Пытка, кинув беглый взгляд на массивного мужчину на столе. – Хотя, разумеется, для чистоты эксперимента стоило бы просто обездвижить, не блокируя болевые рецепторы.

– И почему не сделал?

– Неизвестно, на что реагирует эта гадость, – пожал плечами Хинсар и переложил на лоток несколько особо нужных ему в ближайшее время инструментов. – А что, если на болевой порог? Тогда он взорвется прямо тут, и неизвестно, преграда ли щиты. На Всадниках же они тоже были… и не помогло. Химические препараты использовать также было нельзя, тоже неизвестно, какая на них будет реакция.

– Приступай, – вздохнул Смерть, с легкой тревогой глядя на Пытку.

– Хватит уже, а? – почти неслышно сказал Лель. – Я не маньяк-убийца… давно уже.

– Я знаю…

– Вот и великолепно, – кивнул Хин и решительно сделал первый надрез на грудине «пациента».

Спустя длительное время уставший Лельер сидел на стуле и, тупо глядя перед собой, медленно стягивал перчатки.

– Таки блокировка нервных окончаний оказалась слабовата, – бесстрастно проговорил светловолосый Мастер. – Дергаться под конец стал… повредил себе кое-что. Хорошо хоть, я эту биотехнологичную пакость отсоединить успел раньше.

– Я отправил подопытного в морг, – сказал Хельжин, подходя ближе.

– Молодец, – без энтузиазма отозвался Лель и посмотрел на Айлара. – Перекинешь меня домой?

– Конечно, – вздохнул Смерть и создал портал на дом номер девять по улице Пропавшего Рассвета.

А потом бывший королевский шут сидел на подоконнике с нетронутой чашкой кофе и сигаретами. Одна за другой… одна за другой.

Нет, не было нервов или истерики, а уж тем более самобичевания.

Просто… было паршиво на душе.

Той же ночью…

Катакомбы под Изумрудным городом стары, как само время.

Хорошо одетый господин с тростью шагал по широкому темному коридору, прислушиваясь к едва слышному стуку каблуков и эху, гуляющему по соседним туннелям.

Вокруг его фигуры преданным псом вился плотный туман, и то скользил по дорогому костюму призрачными щупальцами, то рывком уворачивался из-под подошв дорогих туфель, совсем не подходящих для прогулок в таких местах.

– Гос-с-сподин… – едва слышная фраза повисла в воздухе. – Силы достаточно?

– Будем надеяться, что да. Ты готов вернуться в кристалл?

– Мне там не нравится…

– Убивать приятнее? – понимающе хмыкнул хозяин кровожадного тумана.

– Приятнее быть на свободе, – не согласился с ним тот.

– Свобода – очень интересное понятие. Иногда мне кажется, что ее просто нет. Мы всегда скованы условностями и обстоятельствами, на какой бы ступени власти ни стояли.

– Рабство – не менее интересное понятие. Но в отличие от слова «свобода» оно трактуется вполне однозначно. – Туман перетек на потолок и сейчас медленно скользил по нему, презрев все физические законы.

– Предлагаю перенести эту занимательную полемику.

– Мы пришли, – согласился туман, медленно опадая на каменные плиты вокруг человеческой фигуры.

Тот щелкнул пальцами, с них сорвался белый светлячок и воспарил к потолку, подрагивая лучиками. Бледный свет ложился на светлые, почти белые волосы, забранные в низкий хвост, отражался в камнях пуговиц черно-серебряного костюма, освещал небольшую комнату с совершенно плоской стеной без малейших признаков естественных неровностей.

Мужчина стянул перчатку и осторожно прикоснулся к стене, но тотчас отдернул ладонь.

– Ж-ж-жет… – со странной улыбкой протянул он. – Значит, то что надо.

Он расстегнул пиджак и достал из внутреннего кармана бархатный мешочек, из которого вытряхнул продолговатый молочно-белый кристалл.

– Передай добытую силу.

Туман завертелся вокруг сжатых пальцев позднего гостя подземелий, а спустя несколько минут обессиленно опал на камни, рассеявшись до едва видимой дымки.

– Дивно, – выдохнул светловолосый, зачарованно глядя на кристалл, отражавшийся в его серебряных глазах. – Этого хватит.

Туман стянулся в одну точку и спустя несколько мгновений соткался в фигурку небольшой ящерки, она юрко забралась на плечо к человеку и спросила:

– Ты уверен?

– Я изучал эти врата. Согласно моим вычислениям энергии пяти смертей должно хватить.

– Я не об этом. О твоей цели ходит немало непонятных и неприятных слухов. Говорят, что, завладев светозаром, можно обрести невиданную мощь, но потерять душу.

– Что мне душа? – усмехнулся светловолосый. – Мне нужен лишь мой разум. Все в нем, а все остальное… мелочи, которые нередко сбивают с пути.

– Ты болен, – грустно проговорил ящер, сверкнув ртутными глазами. – Безумие поглотило тебя.

– И давно, – спокойно согласился тот, кого так искали многие люди в городе наверху. – Мы отвлеклись.

Он вытянул руку вперед и, прижав кристалл, медленно, с нажимом провел вниз, распарывая кожу. Из раны показалась алая, густая и словно маслянистая кровь, которая медленно растекалась по ладони и пальцам, и, дождавшись пока вся рука окажется покрытой красной жидкостью, он распластал ее по стене.

– Кровью моей, силой в ней, разумом моим, сердцем и душой заклинаю. Откройся!