Онлайн книга «Просто вместе»
|
- Чего ты так на меня смотришь? - Как так? - Как на кусок дерьма. - Вовсе нет! - Не нет, а да! - он занервничал. - Какие-то проблемы? Тебе что-то не нравится? - Перестань… Отстань от меня… Я ведь ничего не сказала. Мне дела нет до твоей жизни. Делай что хочешь! Я не твоя мамочка! - Так-то лучше… - Что едим? - спросил он, инспектируя внутренность холодильника. - Естественно, ничего… В этом доме никогда нет жратвы… Чем вы с Филибером питаетесь? Книжками? Дохлыми мухами? Камилла вздохнула и плотнее закуталась в шаль. - Смываешься? Ты, кстати, ела? - Да. - Ну конечно, вон даже поправилась слегка… - Эй! - Камилла обернулась. - Я не сужу твою жизнь, а ты не лезешь в мою, договорились? Ты разве не собирался к дружку после праздников? Я не ошибаюсь? Значит, нам осталось продержаться всего неделю… Попробуем? Нам обоим будет проще, если ты перестанешь меня задирать… Не разговаривай со мной… Совсем. Чуть позже он постучал в дверь ее комнаты. - Да? Он бросил ей на кровать пакет. - Что это? Но он уже вышел. Нечто мягкое было завернуто в жуткую мятую бумагу (ее что, использовали несколько раз?!) и как-то странно пахло. Затхлостью. Столовской едой… Камилла осторожно развернула «подношение» и сначала подумала, что это фартук, Сомнительный подарок ее соседа-хлыща. Она ошиблась. В пакете лежал шарф - очень длинный, очень редкий и неважнецки связанный: дырка, нитка, две петли, дырка, нитка… два метра огрехов… Может, так теперь носят? Цвета тоже были весьма… как бы это сказать… специфические… К подарку прилагалась записка. Почерк престарелой учительницы, буквы в завитушках написаны дрожащей рукой бледно-голубыми чернилами. Мадемуазель, Франк не сумел объяснить мне, какого цвета у вас глаза, поэтому я использовала все цвета. Желаю счастья в Новом году. Полетта Лестафье Камилла закусила губу. За исключением книги Кесслеров - а ее в расчет можно было не принимать, потому что она подразумевала «фигу в кармане», нечто вроде: «Да, есть люди, которые посвящают жизнь творчеству…», - это был ее единственный подарок. Боже, до чего уродливый… И какой прекрасный… Она встала на кровати во весь рост и набросила шарф на шею на манер боа, чтобы развлечь Маркиза. Пу-пу-пи-ду-ба-да… Кто такая Полетта? Его мама? Она закончила книгу среди ночи. Ладно. Еще одно Рождество миновало. 14
Снова все та же рутина: сон, метро, работа, дом. Франк больше не разговаривал с ней, и она старалась по возможности избегать его. По ночам он редко бывал дома. Камилла решила немного размяться. Она отправилась навестить Боттичелли в Люксембургский дворец, зашла к Зао Ву-ки [39] в Зал для игры в мяч, но отказалась от мысли посетить Вюйара, увидев длинный хвост очереди. В конце концов, напротив «прописался» Гоген! Неразрешимая дилемма! Вюйар - это, конечно, прекрасно, но Гоген… Гигант! Вот она и стояла, как Буриданова ослица, между Понтаваном [40] , Маркизами [41] и площадью Вентимильи… Ужас какой… Кончилось тем, что Камилла принялась рисовать людей в очереди, крышу Большого дворца и лестницы Малого. Внезапно к ней пристала какая-то японка: она размахивала банкнотами по пятьсот евро, умоляя купить для нее сумку в магазине Vuitton, и тряслась, как бесноватая, словно это был вопрос жизни и смерти. Камилла бессильно развела руками. «Look… Look at me…I am too dirty…» [42] Она кивнула на свои говнодавы, слишком широкие джинсы, грубошерстный свитер и военную куртку, которую одолжил ей Филибер… «They won’t let me go in the shop…» [43] Девица скривилась, забрала деньги и пристала к кому-то стоявшему в той же очереди позади нее. Неожиданно она свернула на авеню Монтень. Так, ради интереса. Вид у охранников был весьма и весьма внушительный… Она терпеть не могла этот квартал, где за деньги можно было получить самое худшее, что существует в этом мире: дурной вкус, власть и высокомерную спесь. Проходя мимо витрины магазина Мало, она ускорила шаг - слишком много воспоминаний! - и вернулась по набережным. На работе ничего интересного, если не считать того, что холод стал совсем невыносим. Она возвращалась домой одна, ела одна, спала одна и слушала Вивальди, обхватив колени руками. Карина задумала всем вместе встретить Новый год. Камилла идти не хотела, но для спокойствия уже внесла тридцать евро - и задний ход дать не могла. - Нужно идти, - убеждала она себя. - Не люблю я этого… - Почему? - Не знаю… - Боишься? - Да. - Чего? - Жир растрясти… И потом… Мне и одной хорошо, блуждаю по собственному внутреннему миру и как бы хожу куда-то… - Смеешься? Там не разгуляешься - повернуться негде! А жирок твой прогорклый совсем… Такого рода беседы с собственным бедным рассудком совершенно изматывали Камиллу. Вернувшись вечером домой, она обнаружила Франка на лестничной клетке перед квартирой. - Ключи забыл? - … - Ты давно здесь? Он раздраженно помахал рукой перед своим закрытым ртом, напоминая, что говорить ему запрещено. Камилла пожала плечами - ведет себя как малолетний придурок. Он отправился спать, не приняв душ, не выкурив сигарету и даже не попытавшись в очередной раз «достать» ее. Он выдохся. На следующий день он вышел из комнаты только в половине одиннадцатого утра - не слышал звонка будильника. У него не было сил даже на ор и ругань. Камилла сидела на кухне. Он плюхнулся на стул напротив нее, налил себе литр кофе, но даже пить начал не сразу. |