Книга Война с демонами. Книга 5. Королева демонов, страница 125 – Питер Бретт

– Есть пара задумок. Придется бежать весь день, но вечером у нас будет надежное укрытие.

– Без него не обойтись, – сказала Ашия. – Ущерб займет добрую часть недели. Похоже, что сила Най нарастает даже от полумесяца.

Она говорила серьезно, но Терн не терял уверенности:

– Лучший терновник, какой у меня есть. Если недрилы достанут нас там, то и куда угодно дотянутся.

Какое-то время Ашия смотрела на него, потом кивнула. Она приняла решение – тщательно и умело размяла листья и втерла их в шелка, навсегда осквернив одежду липким вонючим соком. Положив Каджи, она втерла сок в узел и даже в одеяло.

Оторвав листья получше, Терн смешал их с орехами, ягодами и каплей масла, припасенными для завтрака.

– Зачем ты их прячешь?

– Что? – Терн поднял глаза и увидел, что она смотрит на его руки, снова замотанные в отрепье.

– Татуировки, – пояснила Ашия. – Ты их скрываешь, потому что боишься меня оскорбить?

Терн вспомнил слова Джарит о красийцах и татуировках. Последние считались поруганием Эверама, но Терн не понимал почему.

Он чуть повернулся, пряча руки:

– Мне не нравится, как они выглядят, только и всего.

– Но они наделяют тебя силой, – возразила Ашия. – Я не считаю их оскорблением Эверама. У моего мастера Энкидо тоже были татуировки, а я не знаю человека достойнее, кроме самого Избавителя.

– Я не по делу их приобрел, – ответил Терн.

Он испугался, что сболтнул лишнее и она захочет выяснить больше. Он прочел это желание в ее глазах, но Ашия уважила его тайну:

– Какая разница, в чем причина? Алагай не выдерживают твоего прикосновения, и твоя честь безгранична.

Терн выпростал кисти, одну размотал и горестно уставился на метку.

– Думаешь?

Ашия положила руку ему на плечо:

– Я знаю, Терн Дамадж, что ты не любитель драться, но ради нас с сыном ты вскочил на демона-кай. Даже не будь я свидетелем, Эверам видит все. В конце одинокого пути тебя ждет слава.

– Нет, – сказал Терн. – Мне ничем не исправить того, что сделал.

– То, что случилось с твоими близкими, не твоя вина.

Терн отвернулся, понимая: если собирается высказаться, нужно говорить сейчас, но страшился того, что увидит в ее глазах.

– Моя. Неправильно развел огонь и наполнил дом дымом.

Ашия надолго умолкла. Слишком надолго. Терну хотелось закричать, сорваться и убежать в туман. Что угодно – только не ее безмолвное осуждение.

Но она лишь осторожно сжала его плечо:

– Терн, это случилось десять лет назад. Ты был ребенком. Ничто не происходит вопреки воле Эверама.

– Эверам хотел, чтобы я убил родных? – не поверил ушам Терн.

– Возможно, – пожала плечами Ашия. – А может, это должно было случиться, и Он просто не помешал.

Терн снова взглянул на нее:

– Почему?

Ашия коснулась его лица:

– Все события меркнут перед Первой войной. Как и меня, Эверам закалил тебя болью, чтобы превратить в оружие против Най.

– Зачем тогда вообще что-то делать, если все это воля Эверама? – спросил Терн.

– Мой мастер говорил, что Эверам черпает силу из нашей отваги. Наша воля – дар, который мы можем отдать, чтобы помочь Ему в Его бесконечной борьбе с Най. Эверам направляет нас, – Ашия дотронулась до его груди, – но решение быть трусом или героем, бежать или драться – оно принимается внутри.

Шелк, обвивавший сандалии Ашии, пропитался водой и грязью в болотах, через которые вел ее Терн. Тот петлял по топям, порой по пояс погружаясь в воду, чтобы замести следы.

К середине утра он вроде бы удовлетворился маскировкой и вышел на почву посуше. Ашия напрочь перестала понимать, где они, но Терн чувствовал себя как дома. Они прибавили шагу, к полудню достигли побережья и начали подниматься на скалу.

Избыток магии, отобранной у демона-кай, на солнце выгорел, но Ашия сознавала, в какой они опасности, и ни словом не возразила против заданного Терном безжалостного темпа. Она воображала, что ей и ее сестрам по копью не занимать выносливости, но Терн Дамадж посрамил их всех. Они покрыли много миль, до того как солнце пошло на закат.

– Далеко еще? – спросила в конце концов Ашия.

Свет отражался от воды настолько ярко, что резал глаза, но она понимала: этот блеск возвещает скорое наступление темноты.

– Вон туда. – Терн показал на невзрачный участок скалы, в сотнях футов под которым разбивались волны.

Ашия хотела усомниться, но при виде уверенности Терна заключила, что он приготовил очередной сюрприз.

Терн подошел к краю, встал на колени и свесился:

– Здесь.

Он спрыгнул.

Ашия вздрогнула и помедлила, затем подошла и взглянула вниз. В десятках футов от нее Терн съезжал по веревке, сплетенной из волокон алагай’вирана и закрепленной в расщелине под самым краем скалы. Он оттолкнулся от камня, раскачал веревку и исчез.

Вздохнув, Ашия понадежнее прицепила Каджи, взялась за веревку и спустилась следом. Примерно через тридцать футов голой скальной породы нарисовалась маленькая пещера, невидимая сверху и завешенная лозами алагай’вирана – на беглый взгляд, естественной порослью.

Она скользнула внутрь и обнаружила, что пещера просторнее, чем можно было судить по входу. Стены и пол покрывал слой сушеного свиного корня – так было мягче и безопаснее, чем на голых камнях, и алагай в пещере не восставали. Для водных демонов она чересчур высока, для сухопутных – слишком далека от края скалы. Что же касалось воздушного демона, то вход был узок для расправленных крыльев, даже если бы летучая тварь разглядела его сквозь завесу.

– Что скажешь? – наконец спросил Терн.

Ашия улыбнулась и вынула Каджи из упряжи.

– Идеально, сын Релана. Твое мастерство безгранично, как и честь.

Терн ухмыльнулся и отвел полог из алагай’вирана:

– Ты главного-то не видела.

Ашия повернулась, и у нее захватило дух. Перед ними раскинулось озеро; сверкающий горизонт отражал последние солнечные лучи, а небо сияло пурпуром, синевой и белизной.

Каджи смотрел большими глазами. Он указал на горизонт:

– Чевой то?

Ему хотелось знать, как называется то, что он видит.

Ашия задумалась. Какое слово достойно такого зрелища? Всего лишь «заката» здесь недостаточно.

Она опустилась на колени и усадила Каджи рядом. Коснулась ладонями пола, и он сделал то же самое.

– Это Эверам, сынок. Создатель всего сущего, дарующий жизнь и свет. Ради Него мы живем. Ради Него сражаемся. Когда умрем, это тоже будет ради Него.