Онлайн книга «Война с демонами. Книга 5. Королева демонов»
|
– Да, сестры. Молчание чаепития чуть затянулось, и Лиша скрипнула креслом. Перехватив взгляд Фавах, она заглянула в ауру старухи. – Намерена ли ты или кто-нибудь из твоих спутниц причинить моему ребенку вред? – Зависит от обстоятельств. – Если Фавах и удивилась внезапному и острому вопросу, она не выдала этого ни аурой, ни лицом. – Намерена ли ты воспользоваться его происхождением, чтобы посягнуть на Трон черепов и свергнуть Дамаджах? – Разумеется, нет! – ужаснулась Лиша. Фавах прищурилась, и стало ясно, что старуха тоже вчитывается в ее ауру. – Тогда твоему ребенку незачем бояться дама’тинг. Она сказала правду, но Лиша уцепилась за оговорку: – А дама? – Халван спесив, но любил Ахмана Джардира, как брата, – ответила Фавах. – Кости говорят, что он не тронет ребенка товарища. – Шарумы? – не унималась Лиша. Фавах пожала плечами: – Я не могу снизойти до каждого красийца. Скажу только, что дама’тинг будут охранять… твою дочь, как родную. Лиша качнулась назад. Опять оговорка. – По-моему, пора представиться, как положено. Аманвах пообещала прислать себе на замену одну дама’тинг. Вместо этого мы видим трех. – Да, это так, дамаджи’тинг Аманвах посоветовала Дамаджах направить как минимум одну, – не стала спорить Фавах. – Дамаджах в своей мудрости решила, что три послужат племени Лощина лучше. Старуха указала костлявым пальцем на сидевшую рядом юную дама’тинг: – Дама’тинг Шазелль обучалась в подземном дворце дама’тинг вместе с Дамаджах. «Тогда она не юная», – подумала Лиша. Инэвера была старше Ахмана – годами как минимум за сорок. В свое время Лиша считала, что кожа Дамаджах оставалась гладкой благодаря притираниям. Теперь она поняла, что молодость дама’тинг даровали хора. Ее взгляд скользнул к морщинистой Фавах. Сколько же ей лет? – Шазелль будет преподавать в твоей Школе травниц, – сообщила Фавах. – Ей дадут титул, подобающий ее положению и важности материала, и только она будет решать, кого наставлять. Секреты дама’тинг – не ботаника для даль’тинг, передающаяся из уст в уста. Ноздри Лиши раздулись, она сделала глубокий вдох: – Я назначу ее госпожой красийских наук. Она получит посох священнослужителя и подмастерьев, которых начала готовить Аманвах. Фавах кивнула. – Кроме того, она составит учебный план для общеобразовательных классов, где будут изучать красийскую медицину, меточное дело и шарусак, – добавила Лиша. – О шарусаке речи не шло, – возразила Фавах. – Секреты… Лиша качнулась вперед и скрипом перебила старуху. В ауре Фавах вскипел гнев, но Лиша принялась раскачиваться взад и вперед в ритме умиротворяющем, не позволяя обвинить себя в оскорблении. – Меня не интересуют чудовищные приемы, которые вы придумали, чтобы калечить и убивать людей, – пояснила она. – Я испытала их на себе. Мне нужно, чтобы мои травницы не пострадали, если придется оказывать помощь раненым на поле боя. Фавах надолго уставилась ей в глаза. Ее аура постепенно успокаивалась. – Прекрасно. Шазелль этим займется. Лиша кивнула: – Она будет подчиняться только мне и директору Дарси. – Меня раньше Най заберет, чем я подчинюсь неграмотной корове, – прошипела Шазелль по-красийски, обращаясь к Фавах. Она произнесла это слишком быстро, а потому непонятно для Дарси, Элоны и Уонды, но Фавах, не сводившая глаз с Лиши, увидела, что она все поняла. – Неприемле… Лиша вновь закачалась и перебила старуху скрипом. Она повернулась к Шазелль, встретилась с ней взглядом и тоже заговорила по-красийски, но слова предназначались для Фавах: – Она подчинится директору Дарси или уволочет свою шелковую корму в Красию и доложит Аманвах, что слишком высоко себя ценит и не выполнит того, что мне пообещала дамаджи’тинг. Открытое лицо Шазелль исказилось от негодования, но аура побледнела от страха. Лиша плавно переключилась на всем понятный тесийский: – Ты можешь подать мне петицию, если что-то не устроит, но снисхождения получишь не больше, чем удостоились мужчины. До новолуния меньше недели. Шарак Ка превыше всего. По своему обычаю, все красийки склонили голову. Тесийки, даже Элона, сделали то же самое и повторили: – Шарак Ка превыше всего. Фавах простерла руку в сторону самой юной жрицы: – Дама’тинг Джайя. Та поклонилась: – Дамаджи’тинг Аманвах и я вместе носили бидо в подземном дворце дама’тинг. Она часто говорила, как глубоко любит и уважает твой народ. «Значит, лет двадцать», – предположила Лиша. Лицо Джайи дышало нежностью от подлинной молодости, а не кукольного тридцатилетия Шазелль с Инэверой. Ее аура была, как у Аманвах, невозмутимой – ровной. Женщина, лишенная детства. – Джайя, как дама Халван, прибыла, чтобы заботиться о красийских женщинах, проживающих в Лощине. Она будет подчиняться только мне. – Придется потрудиться, – фыркнула Элона. Лиша пригвоздила ее взглядом, но вред был нанесен. Фавах кивнула: – Насколько я понимаю, имели место некие… трения? «Знать бы, кто ей об этом доложил – кости или слуги из особняка Рожера?» – В новолуние многие вдовы узрели, как Арлен Тюк вознесся в небо и молниями разил князей демонов. Обездоленные после потери мужей, многие начали звать его Избавителем. Они отвели своих детей в… анклав единомышленников. – К так называемым меченым детям, – подхватила Фавах. – Твой вопиющий провал, результат бездумных опытов с магией. – Возможно, – признала Лиша. – Но я навряд ли поступила бы иначе, если бы вернулась в прошлое. Меченые дети сильны и поклялись защищать нас в Ущерб. Шарак Ка превыше всего. Она ждала, что женщины поклонятся и повторят, но трюк, похоже, удался только один раз. Фавах повела бровью: – Может быть. Лише было нечем возразить. Ренна сказала, что в новолуние на детей можно будет положиться, но она помнила бешеные глаза Стелы и все еще сомневалась. – Красийки Лощины равняются на Шамавах, – сказала она Джайе. – Большинство трудятся на ее красийском базаре и в гостинице. – Нам известно о жене хаффита и ее интересах, – пренебрежительно отмахнулась Фавах и наставила палец на Мичу. Для красийки та была низкоросла, с широкими бедрами. По-настоящему молода. – Мича вах Ахман вах Таладжа – сводная сестра твоей дочери. Она будет присматривать за ребенком. |