Онлайн книга «Сердце предательства»
|
Я видела, что люди то понимающе кивали, то недоуменно вскидывали головы, пытаясь постичь услышанное. Мне вспомнились слова Дихары. Этот мир – он вдыхает тебя… делится тобой. Но есть те, кто открыт для него более, чем другие. Потому что для стражников и многих других, кто стоял там, внизу, мои слова были простым сотрясанием воздуха, безумными речами – как и много лет назад, когда их говорила Венда. Пока я говорила, поднялся ветер. Я чувствовала его внутри себя, он тянулся и заглядывал в самые потаенные уголки и снова вырывался наружу, летел к людям на площади и на улице, дальше на равнину и через холмы. Дракон свою месть замыслит, Он предстанет во многих личинах, На тех, кто в нужде, нашлет морок, соберет нечестивцев, Могущественный, как бог, поражений не знающий, Безжалостный в суде своем, Непреклонный в законе своем, Похититель мечты, Сокрушитель надежды. Но придет та, что будет сильнее, Обретя свою силу через страданье, Та, что будет сначала слаба и гонима, Отмеченная когтем и лозой винограда, Та, чье имя дано было в тайне, Та, кого нарекут Джезелия. По толпе прошел ропот, и тогда появилась Венда и встала со мною рядом. Она взяла меня за руку. – Вот окончание песни, – шепнула она и начала читать остальные строфы. Преданная своим родом, Избитая и презираемая, Она изобличит нечестивых, Хотя многолик Дракон И сила его не знает границ. Ожидание будет долгим, Но велика надежда На ту, что Джезелией зовется, Чья жизнь будет отдана в жертву За надежду на спасение ваших. С этими словами она исчезла. Я не могла понять, одна ли я ее слышала и видел ли ее кто-то, кроме меня. Я стояла как завороженная, пытаясь осмыслить сказанное. Мне стало понятно, что именно эти строфы были на последней странице, вырванной из книги. Опершись о стену, я пыталась собраться с силами, вместить это невероятное откровение. Отдана в жертву. Ропот толпы нарастал, становясь все громче, но мое внимание привлекло какое-то движение – кто-то стоял на широкой стене на противоположном конце площади. Оттуда на меня смотрели чивдары, наместники и рахтаны. От неожиданности я вздрогнула. Как же быстро окончилось их сегодняшнее заседание. – Госпожа? Я обернулась. Посреди террасы стояла Астер. А за ней – Комизар, прижимая к ее груди кинжал. – Простите, госпожа, я вас ослушалась. Но я просто не могла вот так уйти. Я… – Комизар надавил на лезвие, и Астер вскрикнула от боли. – Благие боги, нет! – воскликнула я, глядя в глаза Комизару. Я заговорила с ним, я молила, увещевала, уговаривала, а сама потихоньку подходила все ближе, стараясь удерживать его внимание на себе. Я не отводила от него глаза, улыбалась ему, пытаясь как-то рассеять жуткое наваждение. – Прошу вас, отпустите ее, sher Комизар. Мы с вами и сами обо всем договоримся. Мы можем… – Я сказал тебе – без меня никаких спектаклей. – Так накажите меня. Девочка здесь совершенно ни при чем. – Тебя, моя птичка? Но сейчас ты слишком ценна. Что касается этой… – Комизар покачал головой и, прежде чем я успела понять, что он делает, вонзил кинжал ей в грудь. Девочка, всхлипнув, выскользнула из его рук и стала падать. Я с криком бросилась вперед, пытаясь поймать ее. – Астер! – я упала на землю рядом с ней, положила ее стриженую голову себе на колени. – Астер! Я обеими руками зажимала ее рану, пытаясь остановить кровь. – Скажите моему бапе, что я старалась, госпожа. Скажите ему, что я не предала. Скажите… Последние слова замерли на ее губах. Ее хрустальные глаза были еще ясными, но дыхание остановилось. Я прижала ее к груди, баюкая, уговаривая очнуться, как будто могла отогнать смерть. – Астер, останься со мной. Не уходи! Но она ушла. Услышав негромкий смешок, я подняла голову. Комизар вытер окровавленное лезвие о штанину и спрятал кинжал в ножны. Он возвышался надо мной. Его сапоги были припорошены снегом. – Она получила по заслугам. В Санктуме предателям нет места. От его слов меня взяла оторопь. Я подняла глаза, не веря услышанному. – Она же была совсем ребенком, – сдавленно шепнула я. Комизар покачал головой, снова насмешливо закудахтал. – Сколько же раз я должен повторять вам, принцесса, что у Венды нет детей. Мы не можем позволить себе подобную роскошь. Я бережно переложила Астер со своих коленей на снег и, встав на ноги, подошла к Комизару вплотную. Он взглянул мне в глаза с самодовольством победителя. – Теперь наконец мы понимаем друг друга? – спросил он. – Да, – ответил я. – Думаю, да. В одно мгновение самодовольства как не бывало. Его глаза удивленно расширились. – А теперь, – продолжила я, – у Венды нет и Комизара. Одно быстрое движение. И это было нетрудно. Я вытащила нож из его бока и тут же воткнула снова, провернув в ране для верности, ощущая под лезвием его плоть. Мне хотелось вонзать его еще и еще, но Комизар зашатался и попятился от меня, пытаясь осмыслить, что я только что сделала. Он привалился к стене у самых ворот, ошеломленно глядя, как на белой рубашке расплывается красное пятно. Он потянулся за кинжалом, даже вытянул его из ножен, но сил на то, чтобы шагнуть вперед, не осталось, и кинжал выскользнул из ослабевших пальцев. Сбоку бесполезно болтался меч. Комизар снова взглянул на меня, как бы отказываясь верить тому, что случилось, и с искаженным от боли лицом рухнул на землю. Я приблизилась к нему и рывком вытащила нож. – Досадная ошибка, Комизар. Убить человека намного проще, чем коня. – Я еще не умер, – просипел он, натужно дыша. – Скоро умрешь. Я знаю, где расположены жизненно важные органы, и, хотя сердца у тебя нет, все внутренности изрезаны в клочья. – Это не конец, – с трудом выдохнул он. Я услышала крики и оглянулась. Хотя внизу людям не было видно, что я сделала, зато наблюдавшие за нами с противоположной высокой стены видели все. Они уже бежали к нам, пытаясь найти кратчайший путь на Террасу Черного камня. Первыми в воротах появились Каден и Гриз. Вбежав, Гриз свел створки ворот вместе и задвинул тяжелый железный засов. Каден смотрел на кровь на моих руках и платье, на нож, который я продолжала сжимать в руках. |