Онлайн книга «Список заветных желаний»
|
Мистер Мидар наклоняется ко мне и произносит отчетливо, словно перед ним тугая на ухо старуха: – Все акции «Болингер косметик», принадлежавшие вашей матери, переходят к вашей невестке Кэтрин. – Он протягивает мне документ, чтобы я могла прочесть это собственными глазами. – Каждый из вас получит копию, но вы можете просмотреть мой экземпляр прямо сейчас. Скривившись, я отмахиваюсь от него и делаю отчаянное усилие, чтобы набрать в грудь воздуху. – Спасибо. Не надо, – бормочу я. – Продолжайте, прошу вас. Извините… Съежившись в кресле, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не дрожала. Это какая-то ошибка. Я… я так старалась, я так хотела, чтобы мама гордилась мной. Неужели Кэтрин меня подставила? Нет, она не могла поступить со мной так жестоко. – Если вы не возражаете, на этом мы завершим нашу встречу, – провозглашает адвокат. – Мне необходимо обсудить некоторые вопросы с Бретт. – Он пристально смотрит на меня. – Вы предпочитаете сделать это сейчас или назначим другой день? Я блуждаю в тумане, который обступил меня со всех сторон. – Давайте не будем откладывать, – доносится до меня голос, отдаленно похожий на мой собственный. – Отлично! – Адвокат обводит взглядом сидящих за столом. – У кого-нибудь есть вопросы? – Нет, все абсолютно ясно, – заявляет Джоад, встает с кресла и устремляется к двери с видом заключенного, отпущенного на свободу. Кэтрин достает телефон и проверяет, нет ли сообщений, Джей подбегает к Мидару и рассыпается в благодарностях. Украдкой он бросает взгляд на меня и тут же поспешно отворачивается. Похоже, он ужасно смущен. Мне становится совсем тошно. Только Шелли смотрит на меня по-прежнему открыто, ее лицо, обрамленное непослушными каштановыми кудряшками, светится дружелюбием, взгляд серых глаз мягок и приветлив. Она подходит ко мне и заключает в объятия. Но что следует говорить в подобной ситуации, не знает даже Шелли. Пока братья по очереди трясут руку мистеру Мидару, я сижу в кресле с угрюмым видом школьницы, которую оставили после уроков. Но вот наконец все уходят. Мистер Мидар закрывает дверь. В комнате воцаряется такая тишина, что я слышу, как пульсирует кровь у меня в висках. Адвокат возвращается на свое место во главе стола, напротив меня. Кожа у него гладкая, загорелая, большие карие глаза слегка дисгармонируют с резкими чертами. – Вы не слишком расстроились? – спрашивает он так участливо, словно действительно хочет услышать ответ. Наверняка он получает почасовую оплату. – Нет-нет, – отвечаю я. В самом деле, из-за чего мне расстраиваться? Подумаешь, ерунда, осталась сиротой без гроша в кармане. Было бы из-за чего переживать. – Ваша мама опасалась, что сегодняшний день станет для вас очень тяжелым. – Правда? – криво усмехаюсь я. – Она догадывалась, что я не слишком обрадуюсь, узнав, что лишена наследства? Он осторожно накрывает рукой мою ладонь: – Это не совсем так. – Я ее единственная дочь, и я не получила ни фига. Ни фига! Даже какой-нибудь пустяковины. Словно я ей вообще чужая. Я выдергиваю руку из-под его руки и прячу на коленях. Опускаю глаза. Взгляд скользит по моему кольцу с изумрудом, часам «Ролекс» и браслету от «Картье». Остатки прежней роскоши… Подняв глаза, я вижу на симпатичном лице мистера Мидара явно неодобрительное выражение. – Я знаю, о чем вы сейчас думаете! – лепечу я. – Вы думаете, что я самовлюбленная и избалованная эгоистка. Вы думаете, я переживаю из-за денег. Или из-за должности. – У меня пересыхает в горле. – Честное слово, вчера из всего маминого имущества я хотела получить только кровать. Честное слово… Только ее антикварную кровать… – Ком в горле мешает мне говорить. – Чтобы свернуться на ней калачиком и чувствовать ее близость… К собственному ужасу, я ощущаю, что по щекам у меня текут слезы. Легкие всхлипывания постепенно перерастают в рыдания. Мидар встает из-за стола в поисках бумажных салфеток. Вручает мне одну и гладит меня по спине, пока я поскуливаю, пытаясь успокоиться. – Извините, – сиплю я. – Сегодня и в самом деле… тяжелый для меня день. – Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Сочувственный взгляд мистера Мидара убеждает меня в искренности его слов. Я промокаю глаза салфеткой. Глубокий вдох. Еще один. – Извините, – повторяю я, немного придя в себя. – Вы сказали, нам необходимо обсудить… какие-то вопросы. Мистер Мидар извлекает из кожаного портфеля еще одну папку и кладет ее на стол передо мной: – Элизабет кое-что задумала для вас. Он открывает папку и вручает мне пожелтевший от времени листок, вырванный из школьной тетради. Судя по тому, как сильно этот листок изжеван, некогда его смяли в комок. – Что это? – Список жизненных целей. Ваш список. Лишь через несколько секунд я понимаю: да это же мой почерк. Размашистый почерк четырнадцатилетней девчонки. Несомненно, это писала я, хотя, убей бог, не помню, чтобы когда-нибудь составляла подобный список. Около некоторых пунктов – комментарии, написанные маминой рукой. Мои жизненные цели *1. Родить ребенка, а может, даже двоих.
*6. Завести собаку.
*9. Сохранить дружбу с Кэрри Ньюсом на всю жизнь!
*12. Помогать бедным. *13. Купить шикарный дом. *14. Завести лошадь.
*17. Влюбиться. *18. Выступить на огромной сцене. *19. Поддерживать хорошие отношения с папой. *20. Стать крутой учительницей. – Хм, – бормочу я, изучив список. – Поцеловать Ника Найкола. Стать членом группы поддержки. – Я улыбаюсь и протягиваю листок мистеру Мидару. – Очень трогательно. Где вы это откопали? |