Книга Моя свекровь и другие животные, страница 45 – Карина Демина

Нет, а мало ли что? Вдруг да окажется, что жениться тогда обязательно, раз уж я прямым действом обесчестила их прекрасного мальчика. Поди-ка докажи, что невинности его не лишила и вообще не принуждала к сожительству.

Уши у Нкрумы дернулись.

И глаза стали теплыми, янтарными. Губы растянулись в улыбке, которую совершенно не портили клыки.

– Нет, – голос его стал низким и хрипловатым. – Нам в принципе не обязательно… если мама не узнает.

Я икнула.

– Мы ведь ей не скажем?

– Не скажем, – согласился жених и выдохнул облако белого пара. – Забирайся.

Лезть в нечто лопухообразное и шелестящее совершенно не хотелось, но холод проникал уже и сквозь костюм, который вновь потемнел, стал плотным и ощущался на коже слоем этакой резины. И похоже, симбионтам совершенно не нравились низкие температуры.

Я ткнула пальцем в мясистый… лист? Похоже на то. И он прогнулся, образуя колыбель. Допустим, что эта колыбель не сомкнется надо мной, запирая тельце мое, весьма по местным меркам питательное, внутри себя.

Энтузиазма не прибавилось.

– Я тебя подожду, – сказала я, глядя, как Нкрума выставляет на полу треногу. На верху ее крепилась неглубокая миска, куда он высыпал горсточку белых зерен. Зерна зашипели, разбухли.

– Сейчас станет теплее. – Он убрал пустой патрон в нужную ячейку. – И все будет хорошо.

Я ему не поверила.

И он понял, что не поверила.

Разве бывает так? Только если в сказках… Неужели я постепенно начинаю верить, что все это по-настоящему? Инопланетяне. Пустыня.

Заброшенный город.

Я приняла протянутую руку, которая была до удивления настоящей. Плотная кожа, шершавая. И когти острые. Подушечки же будто бархатистые, их приятно гладить, и чувствую, что не мне одной.

Широкое запястье со смешной веревочкой.

На веревочке бусина болтается, и я откуда-то знаю, что это всего-навсего бусина, а не очередное хитрое приспособление для выживания. Он не забирает руку, позволяет рассмотреть и бусину, и пальцы, и запястье. И тонкая пленка костюма обрисовывает каждую мышцу.

Твердые.

Теплые.

И слышу, что сердце у него ухает громко, ритмично. А еще чуть сипловатое дыхание.

Он пахнет, не сказать чтобы плохо, чем-то терпким, мускатным, и запах едва ощущается, но он есть. И ведь не может быть галлюцинация настолько достоверной?

Может.

Я знаю.

Помню. И практику в больнице, и отделение для душевнобольных. Их галлюцинации тоже казались им настоящими.

– Скоро станет теплее. Немного, – уточнил Нкрума и, подняв меня, легко, будто во мне вовсе не было веса, сунул в шелестящее нутро колыбели. И сам улегся рядом.

Хорошо.

А то мало ли, слова словами, но с ним оно как-то надежней.

Мускат и еще шафран. И еще что-то острое, перечное.

Он осторожно повернулся и сказал:

– Тебе стоит поспать.

– Да я как-то… выспалась, что ли, – я поерзала, и листья с шелестом развернулись, принимая новую форму. – Что ты дальше собираешься делать?

Хороший вопрос.

Глаза у нее зеленые.

И если Нкрума способен различить оттенок, то зрение восстановилось полностью, чему, пожалуй, стоит порадоваться. Агния устроила голову на его плече.

– Надо понять, что им надо.

– Им – это кому? – уточнила она.

– Пиратам.

– А у вас пираты водятся? – она наморщила носик. – Извини, мне что-то такое говорили, но тогда я была немного не в том настроении, чтобы про твои заслуги слушать. Ты их победил?

Легкая.

И мягкая.

Теплая.

Ей будет сложно одной в мире, который она не понимает. Но и на Круоне ей оставаться нельзя. Слишком опасно.

– Не совсем чтобы победил…

– Откуда они вообще берутся? – Она повернулась и легла на живот, подложив под подбородок ладони. – Ты не против, что я так?

Против? Нет. Ее вес был почти не ощутим.

Палатка нагревалась, хотя и довольно медленно. Колония стремительно наращивала оболочку, а значит, водяные патроны придется заменить раньше, чем он предполагал.

– Мне просто казалось, что у вас тут всеобщее благоденствие.

Нкрума хмыкнул, и Агния едва не скатилась.

– Аккуратней, – проворчала она, заползая на прежнее место. – А ты теплый.

– Ты тоже.

Листья постепенно наползали, образуя плотный кокон, который стремительно поглощал тепло.

– Миры есть разные. В целом, конечно, уровень развития позволяет избавиться от ряда социальных проблем, но…

– Не от всех?

– Нет. Маску можно снять, – Нкрума коснулся управляющего кристалла. – Здесь воздух будет фильтроваться… А что до пиратов, то в любом обществе есть некоторый процент особей с девиантным поведением.

Брови ее поднялись.

– И неважно, сколь это общество благополучно. Да, в целом имеет значение, будет ли это сотая часть или же треть социума, равно как и возможности отдельного общества к адаптации подобных элементов.

…Буря пела колыбельную, и голос ее проникал сквозь толщу породы.

Вздыхали скалы.

И ветер не успокаивался, но поднимался выше и выше, норовя вырваться с неуютной планеты. И чем выше, тем злее становился. Вот прозрачный вихрь захватил крохотный кораблик, закрутил, смял, будто бумажный, и, наигравшись, швырнул вниз. Пилот честно попытался выровнять полет, но ветер искорежил закрылки, а дюзы захлебнулись песком.

Земля приближалась.

Связь не работала. А пустыня ждала. Она порой любила подкормиться дарами свыше. И неожиданно мягкая посадка дала пилоту надежду. Он судорожно выдохнул и отпустил штурвал.

Смахнул пот со лба.

Сказал… собирался сказать что-то, однако кораблик вновь тряхнуло. Он накренился влево, потом завалился на нос, медленно, но верно сползая в воронку зыби.

Связь по-прежнему не работала.

Да и не прошел бы сигнал сквозь песок. Впрочем, пилот этого не знал, а потому велел себе не беспокоиться: рано или поздно буря закончится, связь заработает, и тогда за ним придут.

Надо лишь дождаться.

А это не проблема, ведь флаер выдерживал и короткие космические перелеты, что ему какие-то пески? Набраться терпения и положиться на систему.

Сладкий запах металла просочился в пески, вытолкнув из спячки кольчатого червя. Давно уже пребывавший в состоянии анабиоза, он медленно развернулся, выбираясь из защитной оболочки. Тело его, узкое, было длинно и покрыто тонкими мощными чешуйками. Заработал мускульный мешок, восстанавливая биение псевдосердец. Раскрылись пасти чувствительных клеток, поглощая микродозы песка. И нервная система включилась, определив направление.