Онлайн книга «Уродливая любовь»
|
Но это не защита. Это столкновение. Поединок взглядов. Битва с открытыми глазами. Вызов – от меня Майлзу, от Майлза – мне. «Ну же, попробуй, положи этому конец!» – беззвучно кричим мы друг другу. Все то время, что Майлз во мне, он не отводит глаз. С каждым толчком я вновь слышу у себя в голове слова, которые он произнес всего несколько недель назад: «В такие минуты легко принять чувства и эмоции за то, чем они на самом деле не являются, особенно если смотреть человеку в глаза». Теперь я поняла. Поняла очень отчетливо, поэтому почти хочу, чтобы Майлз закрыл глаза, ведь, скорее всего, у него нет тех чувств, которые я вижу на его лице. – Мне так хорошо с тобой, – шепчет Майлз мне в губы. Мой стон служит ему ответом. Майлз просовывает правую руку между нами и надавливает на то место, прикосновение к которому обычно заставляет меня откинуть голову и закрыть глаза. Только не в этот раз. Я не отступлю. Особенно когда он смотрит в глаза, вопреки тому, что сам же говорил. Да, я отказываюсь отступать, но все же даю ему понять, как мне нравится то, что он делает. У меня нет выбора: я не властна над собственным голосом. Мой голос принадлежит сейчас девушке, которая думает, будто именно этого она и хочет от Майлза. – Не останавливайся… – молит мой голос, все больше и больше подчиняясь Майлзу. – Я и не собирался. Майлз надавливает сильнее – и внутри, и снаружи. Берет мою ногу под колено и подтягивает ее к своей груди, отчего угол между нашими телами слегка меняется. Он плотно прижимает мою ногу к своему плечу и входит еще глубже. – Майлз… О боже… Я выкрикиваю его имя, призываю бога и черта. Мое тело дрожит. Не уверена, кто сдался первым, но мы целуемся, и наши поцелуи так же неистовы и глубоки, как его толчки у меня внутри. Он стонет. Я стону громче. Я содрогаюсь. Он содрогается еще сильнее. У него перехватывает дыхание. Я дышу так глубоко, что хватит на нас обоих. Майлз делает последний выпад и придавливает меня к кровати своим весом. – Тейт… – стонет он мне в губы. – Черт побери, Тейт… – Медленно выходит и ложится щекой мне на грудь. – Это прекрасно. Это. Чертовски. Прекрасно. – Знаю. Майлз перекатывается на бок и обнимает меня одной рукой. Мы тихо лежим рядом. Я не хочу признавать, что снова позволила собой воспользоваться. Он не хочет признавать, что это был не просто секс. Оба мы лжем самим себе. – А где Корбин? – спрашивает Майлз. – Вернется ночью. Майлз озабоченно хмурит брови. – Мне лучше уйти. – Он встает с кровати и надевает джинсы. – Потом заглянешь? Я киваю, встаю и тоже натягиваю джинсы. – Будешь проходить мимо кухни, прихвати мою футболку, – прошу я, застегивая лифчик. Майлз распахивает дверь спальни, но не выходит, останавливается, глядя на кого-то. Черт… Корбин… Я бросаюсь вперед, чтобы помешать тому, что сейчас произойдет. Корбин сверлит Майлза глазами на пороге своей комнаты. Я заговариваю первой. – Корбин, прежде чем ты что-нибудь скажешь… Брат делает мне знак замолчать. Опускает взгляд на мой лифчик, и его передергивает, словно он до последнего надеялся, что между нами ничего не было. Корбин отводит глаза, а я поспешно прикрываюсь руками. Какой стыд, что он все слышал. Брат смотрит на Майлза со смесью ярости и разочарования. – Как давно это продолжается? – Не отвечай ему, – вмешиваюсь я. Хочу, чтобы Майлз просто ушел. Корбин не имеет права его допрашивать. Это же смешно! – Довольно давно, – пристыженно бормочет Майлз. – Ты ее любишь? Мы смотрим друг на друга. Затем Майлз переводит взгляд на Корбина, словно пытается решить, кому из нас угодить своим ответом. Наконец он медленно качает головой, и такая реакция определенно не устраивает ни меня, ни брата. – Ну, хотя бы планируешь полюбить? Я смотрю на Майлза так пронзительно, словно его спросили, в чем смысл жизни. Я жду его слов еще нетерпеливее, чем Корбин. Майлз переводит дыхание и снова качает головой. – Нет, – шепотом произносит он. Нет… Он даже не планирует меня полюбить… Я знала, каким будет его ответ, и не ждала ничего другого. И все-таки мне ужасно больно. Даже соврать не смог, чтобы не разочаровывать Корбина. А значит, Майлз не просто ведет со мной игру. Он такой и есть. Майлз не способен на любовь. По крайней мере, больше не способен. Корбин стискивает дверной косяк, закрывает лицо рукой и делает медленный вдох. Затем снова поворачивается к Майлзу. Его глаза – словно две стрелы, направленные в цель. В жизни не видела брата в таком бешенстве. – Выходит, ты просто трахал мою сестру? Я жду, что Майлз отшатнется, но он делает шаг вперед. – Корбин, она взрослая женщина! Корбин тоже делает шаг навстречу. – Убирайся! Не знаю, ради меня или ради друга, но Майлз поступает так, как ему велено. Уходит. Я все еще стою на пороге своей комнаты и смотрю на Корбина так, словно готова на него наброситься. Взгляд у него такой же непреклонный, как поза. – Ты не знаешь, каково это – быть братом. Так что не смей говорить, что я не имею права злиться. И он захлопывает дверь. Я часто моргаю, чтобы сдержать слезы гнева на брата, слезы обиды на Майлза и слезы стыда за эгоистичный выбор, который совершила. Нет, у них на глазах я плакать не буду! Нахожу свою футболку, натягиваю ее и шагаю в квартиру напротив. Майлз тут же открывает. Он смотрит мне через плечо, словно ожидает увидеть там Корбина, затем отодвигается в сторону, чтобы дать мне пройти. – Он переживет, – говорю я. – Знаю. Но это будет уже не то. Майлз проходит в гостиную и опускается на диван. Я сажусь рядом. Мне нечего ему сказать, он прав. Отношения у них с Корбином, скорее всего, теперь не будут прежними. От мысли, что причиной тому являюсь я, становится противно. Майлз со вздохом кладет мою руку себе на колени и переплетает свои пальцы с моими. – Тейт, прости меня. – За что? |