Онлайн книга «Добрый волк»
|
– А героин? Бринкман перевела взгляд на Лотара, а потом снова на Йенса. – Героин – опиат, то есть болеутоляющее. Очень сильное и опасное. Может вызвать остановку сердца. Тут женщина заметила, что взгляд Валя оживился. – Здесь есть какое-нибудь медицинское оборудование? – спросила она. Йенс покачал головой. – Разве что кухонное… София заметила кровь на его руке. – Ты тоже ранен? – Так, задело слегка… Не беспокойся об этом. Так что я должен делать? – Собери все, что найдешь. Все, что может нам пригодиться. Вскипяти воду и оставь остывать. Мне нужен маленький мерный стакан, чтобы отмерять наркотики. И острые ножи. Йенс принялся за работу. – И еще что-нибудь, чем можно зашивать, – добавила ему в спину Бринкман. – Что угодно… Она повернулась к Михаилу, который держал полотенце на ране Лотара. Еще одно, пропитанное кровью, лежало рядом на полу. – Сейчас будем заниматься Лотаром, – объявила София Асмарову. – Мне потребуется и твоя помощь тоже. Михаил кивнул. Кожа Тидеманна выглядела почти прозрачной. Медсестра потрогала его лоб – он был холодным и влажным. – Что вы собираетесь со мной делать? – спросил Лотар. – Расскажи лучше, как себя чувствуешь, – вместо ответа попросила София и взяла его за запястье. – Я устал, – сказал Лотар. Пульс едва прощупывался. – А еще? – Иногда мне бывает холодно… Но очень недолго. – Сейчас мы тебя обследуем, – сказала Бринкман и неосознанно погладила большим пальцем внешнюю сторону его запястья. – Прости, – добавила она. – За что? – не понял Тидеманн. – За то, что все так получилось. Юноша улыбнулся: – Ты и все остальные, вы постоянно просите у меня прощения. Я прощаю тебя, София, и Йенса тоже… Михаила, папу… вас всех. Можете не беспокоиться насчет этого… Я только… не хочу умирать, – добавил он тише. * * * Гектор курил сигару, выпуская дым в окно, и время от времени смотрел на часы. Соня чувствовала себя на грани нервного срыва. Она тронула Гусмана за руку: – С тобой все в порядке? – Со мной все будет в порядке после того, как Лотар сядет в эту машину, – ответил он. – Подожди, осталось совсем немного. Но затянувшееся ожидание слишком походило на пытку. – Чем там только занимается этот Лешек… – произнес Гектор почти без раздражения. – Могу посмотреть, – предложила Ализаде. – Не сейчас, – отмахнулся мужчина. – Дадим ему еще несколько минут… – Он отвернулся к окну и выбросил сигару с такой миной, будто та протухла. Где-то в отдалении завыли полицейские сирены. Гусман вопросительно посмотрел на Соню. Та покачала головой: – Это же Америка, Гектор, – напомнила она. Но звук нарастал. Вскоре в неоновой ночи заметались синие мигалки, осветив стены домов по ту сторону шоссе. Скрипнуло кожаное сиденье – Гектор обернулся. К ним приближался еще один полицейский автомобиль, с включенной сиреной и мигалкой на крыше. Положение складывалось критическое. – Они наступают отовсюду, – пробурчал себе под нос Гусман. – Уезжаем? – спросила Соня. Ее пассажир в последний раз оглянулся на подъезд дома, откуда вот-вот должны были появиться Лешек и Лотар. – Уезжаем… Ализаде завела мотор и вырулила с парковочного места. Звуки все приближались, мелькали предупредительные огни, но ничего не происходило. Она успела проехать всего несколько метров, когда одновременно с четырех сторон появились четыре белые полицейские машины. Завизжали тормоза, завыли сирены, и Соня с Гектором оказались в окружении. Вскоре появились восемь одетых в черное полицейских с пистолетами и автоматическими дробовиками – они рванули дверцу со стороны Гусмана, выволокли его из машины и, осыпая ударами, повалили на асфальт. Пузатый коп, сидя на Гекторе верхом, завел ему руки за спину и застегнул наручники. А потом пленника подняли и под дулами пистолетов повели к машине. Mind your head [20]. Гектора бросили на заднее сиденье. Краем глаза он видел, что с Соней происходило примерно то же, что и с ним. Ее поволокли в другую машину. Все четыре автомобиля уехали одновременно, и улица снова погрузилась в тишину. * * * София разрезала рубаху на три части, две из которых отдала Йенсу и Михаилу на тканевые маски. Таким образом она хотела снизить риск инфицирования открытой раны Лотара. Бринкман понятия не имела, в каких дозах применяют героин в качестве обезболивающего, а главное – в каком виде, и решила исходить из своего опыта работы с морфином. Но когда она смотрела на пакеты с белым порошком, в голову ей невольно лезли кулинарные ассоциации, прежде всего связанные с выпечкой хлеба. Бринкман взяла десертную ложку – такая вмещала десять грамм сухих дрожжей – и отмерила дозу. Затем десятую часть этого – отмеренную на глаз – она высыпала в пластиковый стакан. Растворы сильных болеутоляющих опиатов обычно приготовлялись из расчета от пяти до двадцати миллиграмм сухого вещества на десять миллилитров воды. София добавила в стакан сто миллилитров воды. Десять миллилитров полученного раствора должны были содержать десять миллиграммов героина, примерно так. Затем медсестра наполнила десертную ложку жидкостью из пластикового стакана и осторожно вылила ее Тидеманну в рот. После этого опять пощупала ему пульс и прислушалась к его дыханию. Потом принялась осматривать оборудование – не медицинское, кухонное. Два ножа – один для филирования, другой совсем маленький. Кухонные щипцы – одни длинные, с тонкой рукояткой, другие для макарон. Бутылка водки, полотенца, салфетки… Бринкман перевела взгляд на Лотара – он был уже далеко, и на лице его застыло блаженное выражение. Но Софию оно утешало мало. Она оглянулась на Йенса – тот кивком велел начинать. – Что бы ни случилось, мы сделаем это вместе, – сказал Михаил, который, как видно, понял ее чувства. – Мы сделаем это вместе… – Если все полетит к черту, я вызову «Скорую», – сказала София. – Я закрою его своим телом, невзирая на последствия, и прошу вас не мешать мне. Обещаете? Йенс с Михаилом кивнули. Бринкман взяла японский кухонный нож. Осторожно кольнула край раны, изучая реакцию Лотара. Таковой не последовало, и София надрезала отверстие, увеличивая его в диаметре. Нож был острым, хотя и не настолько, насколько ей бы хотелось. Женщина взяла его и начала пилить. Асмаров светил ей фонариком, а Валь выливал на рану раствор кокаина, когда она просила его об этом. |