Онлайн книга «Добрый волк»
|
– Здесь все, как вы хотели, – сказал Томас. Его клиентка покачала головой. – Судя по всему, здесь такое не принято, – продолжал юрист. – Тем не менее вам удалось уговорить их даже на исказитель голоса. Ваша настойчивость вызывает восхищение. Исказитель голоса представлял собой маленькую коробочку рядом с микрофоном. София не отвечала. – Мне бы очень хотелось когда-нибудь услышать от вас эту историю, – продолжал Розенгрен. София с удовольствием удовлетворила бы его любопытство, но пока не получалось. Она взглянула на часы над дверью. Времени оставалось мало. – Что вы будете делать, когда все закончится? – спросил Томас. – Покину это здание, – ответила София. Казалось, адвокат хотел спросить ее еще о чем-то, но воздержался. – В таком случае я желаю вам удачи, София Бринкман, – сказал он. – Спасибо, – ответила его подопечная. Томас вышел из комнаты, и дверь за ним захлопнулась. София села за стол и надела наушники. В зале суда уже рассаживались люди, шаркали ножки стульев. Все ждали начала заседания, и Бринкман тоже. Она спрашивала себя, чем сейчас занят Альберт. * * * Майлз завязал шнурки на ботинках Альберта, после чего поднялся и оглядел его: – Выглядишь стильно. – Спасибо, – ответил юноша и посмотрел на Санну Ренберг, которая стояла в дверях. Теперь она тоже не отходила от Альберта, и ее присутствие больше не доставляло ему никаких неудобств. Ингмарссон надел солнечные очки, кепку «Нью-Йорк янкиз» [27] и темно-синюю куртку-ветровку, под которой он прятал кобуру с пистолетом. Они вошли в лифт и спустились на первый этаж. Пока Майлз проверял близлежащие кварталы, Альберт ждал в тамбуре. Санна сидела на подоконнике в кухне и тоже наблюдала за улицей. Ингмарссон набрал ее номер: – Всё в порядке? – Все хорошо, – ответила Ренберг. – Подожди, Майлз, я с вами. – Нет, Санна… Но женщина уже дала отбой. Не прошло и минуты, как она выбежала в холл, веселая, как всегда. – Чудесная погода, – сказала Ренберг и придержала дверь, пока Майлз выкатывал кресло Альберта на улицу. Михаил Асмаров подогнал к подъезду машину. – Зачем машина? – удивился Альберт. Майлз взял его на руки и перенес из инвалидного кресла на переднее сиденье. – Вчера звонила твоя мама, она разговаривала с одним человеком… – Что за человек? – Полицейский, как она сказала. Михаил завел мотор. – И чего он хотел? – спросил Альберт. – Предупредить об опасности, – ответил Ингмарссон. – Что за опасность? – Все слишком сложно… В общем, мы должны быть осторожны. – Что за опасность, Майлз? – Молодой человек повернулся к нему с переднего сиденья. – В общем… Нам с твоей мамой нельзя находиться в одном месте, и мы постараемся этого не делать… Здесь не о чем говорить. – Тем не менее мы делаем это… Говорим? – Не будь таким занудой, Альберт, – улыбнулась Санна. – А если я зануда? Так почему мы все-таки об этом говорим? Дорога пошла вверх по склону. Колеса пружинили по камням мостовой. – Лично я об этом не говорю, – возразил Майлз. – По крайней мере, до сих пор не сказал ничего по существу на эту тему. У нас обычная ежедневная прогулка, не так ли, Альберт? – Да, только почему-то в машине. Ренберг коротко рассмеялась, а Ингмарссон улыбнулся. – Михаил подбросит нас до парка, только и всего, – сказал он. – Если б я видел хоть какую-нибудь опасность, то вообще не выпустил бы вас из дома. * * * Наверху, у входа в «Петрин Холм» [28], машина остановилась на обочине дороги. – Мне держаться где-нибудь поблизости? – спросил Асмаров. Майлз покачал головой: – Нет. Мы сделаем круг по парку и вернемся сюда. Только помоги мне вытащить Альберта. – Ты вооружен? – уточнил Михаил. – Как всегда. * * * Майлз, Санна и Альберт отправились гулять по парку. Он был разбит на возвышенности, и с них открывался великолепный вид на Прагу. Компания двинулась в сторону обсерватории Стефаника. – Что происходит? – спросил Альберт. – Сегодня София дает свидетельские показания. Потом она позвонит нам и расскажет, как все прошло, – ответила Ренберг. – И что мы будем делать после этого? – Все будет зависеть от того, что она скажет. – А ты как думаешь? – Полагаю, мы поедем домой. – И этим все закончится? Майлз вкатил инвалидное кресло на петлявшую по парку асфальтированную дорожку. Санна держала его под руку, поддерживала, как всегда это делала. – Наверное, – ответил Ингмарссон на вопрос Альберта. – Как-то странно получается… – отозвался тот. – Что странно? – не поняла Ренберг. – Мне трудно в это поверить. – А если б все действительно закончилось? Что бы ты делал? Альберт задумался. – Ну… Тогда я навестил бы маму и Тома. Выпил бы с ними чаю на кухне, поиграл в карты… Он снова на некоторое время замолчал, а затем продолжил: – Потом поехал бы в город и был бы там один, без вас, Михаила или мамы… Делал бы, что хотел… А потом позвонил бы Анне. Майлз и Альберт говорили об Анне в первые дни их пребывания в Праге. Но потом юноша перестал вспоминать о ней. Майлз понимал его: Альберт не хотел ни с кем общаться – мазохизм, ни в коей мере не обусловленный внешними обстоятельствами. – И что ты сказал бы Анне? – спросила Санна. – Сообщил бы ей, что вернулся. И спросил бы, не завела ли она себе нового парня. Компания не спеша двигалась по дорожке. Ренберг положила голову на плечо Майлза и обхватила его локоть обеими руками. – И что, если завела? – полюбопытствовал тот. – Тогда я пожелал бы ей всего хорошего и положил бы трубку, – сказал юноша. |