Онлайн книга «Замок над Морем. Книга первая. Голос рода»
|
Вот потом… Да и потом она может быть нужна. На своем месте, но всяко пригодится. Таламир был неглуп, и отчетливо понимал, что есть вещи, которых мечом не возьмешь. Он может завоевать себе земли, но не родословную. Хотя может сказать, что он – великий предок своего рода, но этому надо учиться! Да, и вот у этой мелкой пакости – тоже! Она-то высказала это вслух, а он не знал. Обидно? Нет, обидно не было. Было скорее желание вытряхнуть из будущей супруги такие полезные знания и навыки, или передать их своим детям. Чтобы никто не смел драть перед ними нос. По отцу они будут – Таламир, по матери – Карнавон, а это не кот нассал! Это – родословная! Задумавшись, Таламир даже и не заметил, что все ждут его решения. И только когда движение – Алаис устала ждать и отвесила супругу полупоклон, привлекло его внимание, понял, что от его ждут ответа. Алаис же поняла, что будущий супруг ничего не слышал и вежливо кашлянула. – Монтьер, вы же согласны, что надо сначала определить, чем мы располагаем, а потом ехать за провизией? – Да, тьерина, согласен. – А кое-что можно начать уже сейчас? Сколотить столы для угощения, навесы, на случай дождя… – Вот и занимайтесь, – рыкнул Таламир, не желая признать, что для него это китайская грамота. – Кром, ты понял? Чтобы все было на высшем уровне! Кром активно закивал головой. Алаис пожелала, чтобы та отвалилась напрочь, но увы. Боги не услышали. Таламир посмотрел на это, да и вышел из зала. Алаис хищно посмотрела на нового управляющего. Ну…. погоди! Кром поежился, но было уже поздно. – Итак, господин Кром, возьмите хозяйственные книги и предлагаю начать с винного погреба. * * * Алаис сбивалась с ног. Ревизия кладовок, продукты, ледник, ткани, кожи, галантерея, зерно, вино… в этом мире замки могли жить на полном самообеспечении. Подсчет того, что нужно будет ради праздника, что надо будет заказать, докупить, предоставление списков Таламиру, одобрение хозяином, заказы… Тут Алаис и попробовали на прочность второй раз. Так-то прислуга хоть и кривилась, хоть и шипели вслед, но при ней рты не раскрывали и приказания выполняли. Кухарка донесла до всех политику партии, и народ предпочел не связываться. Не стоит выражение своего презрения поротой задницы, ой, не стоит. Хотя так думали далеко не все. * * * – Это – что!? Алаис пнула ногой стол. Сооружение пискнуло и пошатнулось. Надо было сколотить несколько десятков столов для солдатского угощения. Вот плотники и работали, но кто-то явно схалтурил. – Роза! Орать на проститутку было, что на тот стол. – Кто делал этот стол? Молчание. Алаис обвела взглядом десяток плотников, который столпился вокруг. – Кто? Делал? Этот? Стол? Опять молчание. Круговая порука? Вам же хуже! – Кто старший в артели? Опять молчание. Но взгляды скрестились на одном из плотников, здоровущем мужике лет тридцати. Алаис перевела взгляд на солдата, который неотлучно следовал за ней. – Взять его. И выпороть на конюшне. Двое из четырех ее сопровождающих вмиг подскочили к мужику, завернули тому руки за спину, согнули, так что он шлепнулся перед Алаис на колени. – Пятьдесят плетей, – равнодушно произнесла девушка. – Помилуйте, госпожа! О, немой заговорил? Понял, что это не пустые угрозы. А пятьдесят плетей – это либо смерть, либо увечье, либо (если очень-очень-очень повезет) просто болезнь, но долгая, не менее полугода. Если нет заначки на черный день – все равно смерть. Алаис прищурилась. – Кто делал этот стол? Последний раз спрашиваю? – Мирви и Фульк, – последовал кивок в сторону двоих плотников. – Пять плетей за то, что не сказал сразу, и еще пять за то, что принял некачественную работу, – припечатала Алаис. – Этим двоим по двадцать пять плетей. Десять за испорченный стол, десять за то, что пытались мне соврать, пять за сговор. Цену испорченного дерева взыскать с них поровну. Переделать испорченный стол всей артелью, чтобы впредь думали, кому лгать. Пока не переделают – не кормить. Завтра с утра все проверю, – Алаис раздавала приказы ледяным тоном. – Госпожа герцогесса! О! Кто нарисовался! Господин управляющий, свеженазначенный. Алаис нарочито добродушно улыбнулась. – Господин Кром, налицо саботаж свадьбы вашего тьера. Как вы думаете, с кого он за это спросит? Подтекст просчитывался легко. Я-то на свадьбе нужна живая, здоровая и счастливая. А ты – нет. Мне еще детей рожать, так что у меня есть время. А ты не оправдаешь надежд господина и будешь скормлен акулам. Так вот. Кром дураком не был. И вызверился на плотников так, что Алаис только головой покачала. Плети стали неизбежны. Что ж. Сами напросились. В это время демократия не в почете, наоборот. За некачественную работу – получи плетей, за воровство – получи плетей (самым закоренелым могут и руку отрубить), за прелюбодейство – да-да, тоже получи плетей. И нигде, нигде не говорится о правах личности на самоопределение и прочих приятных мелочах. Конституцию написать, что ли? Алаис привычно задавила ненужные мысли и сосредоточилась на главном. Подготовка к свадьбе. Род Ольрат. Массимо опрокинул в себя дешевое пойло, хлопнул собутыльника по плечу и поднялся из-за стола. – Поздно уже, пойду я… И верно, ему было пора идти. Сегодня будет тяжелая ночь. Очень тяжелая. Со времени того разговора с Шернатом прошло уже больше десяти дней. И за это время Массимо успел главное. В образе старого пьяницы, который горюет по племяннице, он посещал те же кабаки, что и Роман. Благо, молодой балбес рассказывал сестре, куда он ходил и с каким результатом. Но прийти мало! К тому же, как только Роман напал на след, он прекратил откровенничать с сестрой, отговариваясь тем, что некоторые сведения опасны для жизни. Эх, лучше б наоборот! Сначала помалкивал, а потом поделился подозрениями. Как, кто, с кем, когда, куда… Мало прийти в кабак, надо еще понять, что именно заинтересовало Романа, но Массимо справился с этим. Удача улыбнулась ему в третьем по счету питейном заведении. Не сразу, нет, но Массимо умел сидеть и слушать, а судьба благоволит терпеливым и внимательным. |