
Онлайн книга «Охотники за магией»
Бабуля откинула крышку громадного сундука, занимавшего добрую четверть её каморки и, перевесившись через его край, надолго исчезла верхней половиной туловища в его недрах, оставив на обозрение только свой обширный тыл, обтянутый тёмной шерстяной юбкой. — Погоди, погоди, ага, вот оно! — глухо сообщала она из сундука результаты поисков. Наконец она с кряхтеньем выпрямилась и торжествующе показала мне глиняный горшочек. Этот, в отличие от бутылок, был обвязан ядовито-зелёной тряпицей. — Сейчас мы его тебе на личико нанесём… — журчала знахарка. — И будет оно у тебя, милая, как новенькое, ну такое распрекрасное, что все ахнут. Только надо посидеть, подержать его. Так ты говоришь, к тебе не только Янтарный ходил? — проявила она редкую осведомленность в моей личной жизни. — Кто ко мне только не ходил… — пробурчала я, морщась, потому что хвалёное средство щипало, словно бабуля мне крапиву прикладывала. — Медбрат бы их всех побрал! — Да-да-да-да-да-да-да, — понимающе зацокала языком знахарка. — Глазки-то закрой, удобнее будет. — Больно! — капризно сказала я. — Эти гады сами чуть друг друга не поубивали, да и мне прилетело! — От того? — утвердительно спросила знахарка, чуть не мурлыкая от удовольствия. — Ну, — подтвердила я, понятия не имея, от кого того. — Тихий, тихий с виду, а внутри-то бешеный! — А ты, милая, не тужи, — советовала мудрая бабуля. — Бьёт, значит любит. — Ничего себе любит! — возмутилась я. — А людей зачем калечить? Да ещё так? Мне со Льдом ещё жить и жить под одной крышей, пока практика не кончится. Нет, ну нашёл дурочку! С такой любовью — пусть катится на все четыре стороны. Мне и Янтарного хватит. — Он не со зла… — стала уговаривать меня знахарка, очевидно, протежируя «тому». — Ну, погорячился. Дела сердечные — они же такие, то ласка, то таска. Он же сам — вылитый пожар, тебе ли не знать, — хихикнула она. Так-так-так. Ага-ага-ага… Моему лицу даже жарко стало под толстым слоем щипучей мази. Кто это у нас как пожар?! Кто Огрызок подпалил?!! Кто?!!! — Ну да. Я потому и тяну, что никак решить не могу… — пожаловалась я задумчиво, чувствуя, как внутри всё подобралось и замерло. — Он или Янтарный? Пока и с тем разругалась, и с этим. Надо выбирать, а то так и буду битая ходить! Никак не могу решить, кому отворотного подлить. — Ой, не говори! — подхватила знахарка. — От такой любви — одни слезы. Но ты крепко подумай, вот что я тебе, милая, скажу. Оба хороши. Ну, кто оба? Кто?! — На одном остановишься, — скучно станет, — вздохнула и жалобно спросила я. — Может, притерпятся, а? — Да ты что?! — взвизгнула знахарка, не помня себя от счастья. — Скажешь тоже! Да чтобы Ветер соперника рядом терпел?! Опомнись, милая! Да он скорее Гору спалит, чем такое допустит! Х-ха! Вот я и нашла похитителя заклинания! Чтобы бабуля ничего не заподозрила, я лишь вздохнула: — Но сердцу-то не прикажешь! Я же разобраться должна, кто и чего, — а он сразу в глаз. Льда вон покалечил, а тот вообще сбоку припёка. — Такова наша женская доля, милая, — качая головой, сообщила знахарка. — Но ваше зелье поможет? — спросила я с надеждой. — Отворотит, ежели что? — Какой разговор, — уверенно ответила знахарка. — Как отрежет! — Дорогое, наверное… — замялась я. — Сговоримся, — величественно скрестив руки на груди, сказала бабуля. * * * Ну Ветер, ну Сквозняк, ну гад! — думала я, спеша домой. — Ну, если всё это правда, если бабка не соврала! Минуя вход в жилую часть представительства, я рванула дверь «Лавки Южных Товаров». Звякнул голосистый колокольчик. Профессор, стоя спиной к двери, запирал многочисленные ящички с пряностями, расставленные на полках у задней стены лавочки. — Извините, драгоценнейшая, — сказал он, не оборачиваясь на звон колокольчика. — Но мы уже, увы, закрываемся. Если вы скажете, что хотели приобрести, я завтра же отправлю вам заказ на дом в качестве извинения за то, что вы напрасно утруждали свои очаровательные ножки, спеша сюда. — Хочу большое зеркало! — охотно назвала свой заказ я. — Душа моя? — обернулся Профессор. — Очень хорошо. — Профессор, я… — Запри дверь, — перебил, даже не слушая меня, Профессор. — Я только что узнал, кто поджигатель. Это тот офицер из Службы Надзора за Порядком, который де… — Который Ветер, он же Сквозняк, — закончила я за него. — Откуда? — лишь приподнял бровь Профессор. Ни там восхититься моей проницательностью, ни удивиться совпадению, на худой конец. — Из бани, — коротко и обиженно сказала я. — Восхищён и удивлён, — отозвался догадливый Профессор, что ни говори, а дока по части дамского угождения. — А мне, душа моя, наконец-то удалось разговорить госпожу прокуроршу, которая и сообщила недостающие сведения. Представляешь, каких трудов мне это стоило? Теперь надо бы поспешить. — А что будем делать? — я постаралась как можно быстрее наложить многочисленные засовы и запоры на дверь лавочки. — Града нет, бежим к Рассвету. Я боюсь, как бы весть о том, что мы всё знаем, не дошла до поджигателя. Язык госпожи прокурорши — оружие обоюдоострое. Идём. Мы вышли из лавочки через внутреннюю дверь. Профессор и её закрыл наитщательнейшим образом на тридцать семь замков, видно, полагая, что погоня за поджигателем это одно, а безопасность пряностей — совсем другое. И лишь повернув ключ в последнем замке, он пустился тяжеловатой трусцой по коридорам. Я за ним. С Рассветом мы столкнулись на лестнице: он бежал вниз. — Это Ветер! — закричал он нам, размахивая исписанными листами так, что чуть не потушил лампы. — Вычислили мы его со Льдом только что, сию секунду! — И я! И Профессор тоже! И раньше вас! — крикнула я из-за спины начальства, чтобы Рассвет не очень-то задавался. — Ну и что делать будем? — только и спросил Рассвет, потрясённый новостью, что он не один такой умный. — Похитим… — безмятежно сказал Профессор, присаживаясь на ступеньку, чтобы передохнуть от вредной в его возрасте беготни. — Ка-ак? — ужаснулась я. — Это же… это же… А нас потом… Суд, туда-сюда… А? — Пойдёмте на кухню, что мы на лестнице застряли? — предложил Рассвет. — Есть хочется, проголодался я от этих вычислений. Град в таможне, я схожу, кучера за ним пошлю, а вы чайник поставьте. |