Онлайн книга «Россия во тьме»
|
Так что разговоры о том, что мы предали вековую дружбу, поддержав крымский и донецкий сепаратизм – в пользу бедных, украинцы деятельно поддержали чеченский сепаратизм много раньше. – То дело, в котором мы… – Да… это все провокация украинской разведки. Им нужна была война на Кавказе. Не знаю, зачем. Я тогда дураком был… для меня чечена было убить – в радость. – А сейчас – умный? – Ну… поумнел немного… – невесело сказал человек, которого Вор знал как «Коня» – теперь то я понял, что хохлы нас хотели с чеченами лбами столкнуть – и столкнули. Пацаны гибнут – а они радуются. Вор подумал. Потом зло выдавил из себя. – С..и. – Я чего тебя нашел. Ты мент. Выходы наверх имеешь. Надо… ну сказать там, что ли. Ведь кровью же захлебнемся. Меня не послушают, кто я – дезертир и убийца. А ты мент. – А с чего ты взял, что наверху меня будет кто-то слушать? Вор и Конь – посмотрели друг другу в глаза, потом Конь печально подытожил. – Хреново тогда. – Ещё бы. Мне не поверят, так же как и тебе. Вот мы с тобой говорим – а дальше то что? Нужны доказы – а где они? Был свидетель у меня, так его в Бутырке придавили, нет теперь. Я думаю, наверху есть люди… Конь кивнул. – Есть. Но если тебе свидетель нужен… Вор выжидающе уставился на Коня. – Есть тут у меня один… – Кто? – Пошли. Сам и увидишь… * * * – Просто поверить не могу, что я на все на это согласилась… Алена нервно курила, сбрасывая пепел в окно. Вор гнал свою машину с нарушением правил к одному ему известной цели. – А ты поверь. Потом сама благодарить будешь. – Благодарить… Алена зло усмехнулась. – Юр, вот что ты за человек… Вор усмехнулся. – Человек божий, обделан кожей. Да не дрейфь ты. * * * – Кто она? – Конь кивнул на дверь своей квартиры, за которой скрылась Алена. – Старший следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации – со значением сказал Вор. – О как. У тебя с ней… все нормально? – А что? Заметно так? – Ну… заметно. Вор выбил из пачки сигарету, прикурил. Выпустил дым. – Да как сказать… местами, брат. Сегодня вот психанула… не пойму почему. Я ее понимаю… с таким как я нелегко. А у тебя как? – Что? – Ну… семья. Конь невесело усмехнулся. – Таким как я семья не положена. Я же душегуб… Вор глубоко затянулся. – Семья нужна. И знаешь… впервые встречаю убийцу, тем более профессионального, у которого осталась совесть. Конь поколупал носком ботинка старую, крошащуюся стену. – Совесть… совесть мне тоже не положена. Как и семья. Мертвым они ни к чему. – Мертвым? – Да, мертвым. Мы же все сдохли там, в Грозном, в ту Новогоднюю ночь. Все до единого, даже те кто остался жив… – Не спеши ты нас хоронить… – после паузы сказал Вор. – А ты там был? – посмотрел на него Конь. Вор отрицательно покачал головой. – Не был. Я в другом месте был. Ирак. – Многонациональный контингент… – Он самый. – И как там? Вор пожал плечами. – Жарко. Душно. Уродов полно. Половина местных тормознутые, половина кипишнутые. Эти додики друг друга больше ненавидели чем нас. – Да… Скрипнула, открылась пухлая, обитая черным дермантином с прострочкой (чтобы теплее было) дверь. В коридорчик – вышла Алена. Двое мужиков – выжидающе уставились на нее. – Ну, что – спросил Вор. – Вы что, совсем того? Планка упала? … – Это дипломат! – Ален, он украинский агент. Он только что заказал вот ему мое убийство. – Он дипломат! Ты что, не понимаешь, что это значит?! … – Едва только мы привезем его в прокуратуру и начнем оформлять – он откажется от всех показаний, заявит о дипломатической неприкосновенности и потребует консула или посла, не предоставить которого ему мы не имеем право. Дальше – мы обязаны будем отпустить его, так как мы дипломата даже задерживать не имеем права – а потом он поднимет скандал и дальше знаете, что будет? Вы пойдете в тюрьму, оба два, а меня даже уборщицей в садик не возьмут. – Ален, но он подписал показания. – Под давлением! Ты что, совсем все забыл? Вор тоже психанул: – Нет, и что ты предлагаешь? Алена тоже достала из сумочки сигареты, но курить не стала. Зло сказала. – Отвезите его туда где взяли и отпустите. И будем надеяться, что жаловаться он не рискнет. Все-таки рыльце тоже в пушку, и ему скандал не нужен. Она смяла недокуренную сигарету пальцами. – Все! Меня можешь не провожать. Двое мужчин – проводили женщину мрачными взглядами. – Да… – протянул Конь – теперь я твои проблемы понимаю. – Да ни х… ты не понимаешь! – снова психанул Вор – что с этим гавриком делать будем? – Ну, выход у нас один, верно? Он видел и меня и тебя. – Ты охренел?! – Можешь предложить что-то другое? Тогда говори. Вор беспомощно огляделся по сторонам… он вдруг почувствовал себя очень уязвимым. Он, опер, да ещё и прошедший войну – никогда не убивал. На войне он воевал, на службе – бывало, что стрелял в преступников на поражение. Но теперь ему предстояло нечто другое – хладнокровно убить человека. И он понимал, что после этого – вне зависимости от того, раскроют – не раскроют, найдут – на найдут – все это навсегда останется с ним. И отказаться он тоже не может – иначе Конь скорее всего уберет и его. Если они вместе совершат это убийство – то Коню незачем будет его убивать, они будут замазаны в одном и том же. Но если он откажется… – Ну? – Ладно… – решил для себя Вор. * * * Двое мужчин зашли в комнату, где сидел привязанный к креслу третий и один остался у двери, а второй – деловито прошел в угол. где была раковина и все необходимое. Украинец побелел как мел… он все понял. – Подождите… подождите… Конь, не обращая внимания на крики, достал плотный, полиэтиленовый пакет, начал набирать воду в ведро… |