Онлайн книга «Последние из Валуа»
– Вы правы: в этом нет нужды. – Вас, безусловно, интересует не прошлое, но настоящее… и особенно будущее? – Особенно будущее. – Что ж, будущее таково, что вас ждут в двух с половиной льё отсюда, между Вильнев-Сен-Жорж и Шарантоном, шевалье Сент-Эгрев и его дьяволята, которые намереваются просто-напросто вздернуть вас на каком-нибудь дереве, скорее даже не ради того, чтобы отмстить вам за то, что в Визиле вы осмелились пойти против капитана Ла Коша, как чтобы завладеть золотом и бумагами, которые, как они полагают, передал вам, умирая, оруженосец Орио. – Отлично! – Так или иначе, есть только два способа, которые позволят вам избежать встречи с этими дьяволятами. – Сколько их, этих дьяволят? – Сорок. – Многовато для меня одного. – Безусловно. Первый способ, если вы не торопитесь, заключается в том, чтобы объехать засаду через Вильжюиф, Монруж и Вожирари и войти в Париж через ворота Святого Иакова, а не Святого Антония. – Я спешу. Каков второй способ? – Переоблачиться и проскользнуть прямо под нос у этих крокмутонов. – Крокмутонов? – Да. Остатки дьявола – это бывшие аргулеты. А аргулетов прозвали крокмутонами за то, что в период кампаний они чаще, чем это было необходимо, жили за счет землевладельцев, поставлявших им скот. – Что ж, мэтр Дагоне, второй способ меня вполне устраивает. Как-то не по нраву мне трусливо убегать от этих разбойников. – Выбирать вам. Правда, должен вас предупредить, что этот способ обойдется вам в несколько лишних пистолей. – Я уже доказал вам, что не торгуюсь, когда речь идет о сыне моего отца. – Здесь неподалеку живет один мельник из моих друзей – Венсан Пиллуа, у которого имеется осел на продажу. – Я куплю осла у этого вашего Венсана Пиллуа. – И купите также у одного из парней с мельницы его одежду. – Как и пригоршню муки, дабы выбелить лицо. – И с наступлением сумерек, вооружившись дубиной и кинжалом с широким клинком… – Нет-нет! Никакого кинжала! Хватит одной дубины. Кинжал, если эти дьяволята меня остановят, может вызвать у них подозрения… Камзол, оружие и суму я оставлю у вас, мэтр Дагоне. Заеду за ними позже. – Как вам будет угодно. Теперь нам остается лишь отправиться к Пиллуа… – После того как мы осушим эти две бутылки, мэтр Дагоне, и после того как я вручу вам все то, что обещал, за ту неоценимую услугу, которую вы мне оказываете. Тартаро вытащил кошелек из кармана; его кошелек на текущие расходы, содержавший сто пистолей. Двадцать из них он выложил на стол. Когда же из рук его выскользнул и упал на пол двадцать первый пистоль, который мэтр Дагоне поспешил поднять и протянуть ему, гасконец благородно заявил: – Оставьте, оставьте себе! Пусть за него мне принесут что-нибудь поесть, и мы наскоро перекусим вместе, перед тем расстаться. – Принято! – весело воскликнул мэтр Дагоне, сунув двадцать один пистоль в карман. – А теперь, – продолжал солдат, – пара-тройка вопросов, если вы не против? – С радостью на них отвечу. – Прежде всего, откуда вам известны имена господ Сент-Эгрева, Ла Коша… и этого Барбеко? И потом, как вы прознали про их планы касательно меня? Все-таки, по вашим словам, они ужинали в этой комнате… вдали от всех, позаботившись о том, чтобы их не беспокоили… Как вы их подслушали? Мэтр Дагоне улыбнулся. – Мой дорогой господин Фрике, – ответил он, – надеюсь, вы готовы признать, что ремесло трактирщика в столь малой деревне, как эта, мало способствует обогащению того, кто им занимается? – Действительно! В такой близости от Парижа путешественники и не должны стекаться под вашу крышу. Приедут, уедут, но останавливаться станут вряд ли. – Именно. Из чего следует, что, не зарабатывая достаточно денег трудом трактирщика, я вынужден был искать другой доход, который позволил бы мне в должной мере удовлетворять страсть, которую я приобрел еще в младенческие годы, а именно – любопытство. Когда в моем трактире останавливаются какие-нибудь крестьяне или солдаты, желающие утолить жажду кружкой вина да поболтать о том, о сем, какое мне дело до их разговоров!.. Но когда путешественники, в которых я чую либо людей порядочных, либо законченных мерзавцев, требуют от меня отдельное помещение для обеда или ужина… о, тогда все обстоит совершенно иначе!.. я стараюсь не пропустить ни единого слова из того, что они скажут… За столом у всех развязываются языки… Извольте встать, если вам не трудно. Тартаро поднялся на ноги. Мэтр Дагоне провел его в угол комнаты и, постучав пальцем по стене, которая отозвалась глухим звуком, продолжал: – Вот вы не замечаете здесь ничего необычного, не так ли? Эта стена выглядит довольно толстой; таковой в действительности она и является. Выложена из бутового камня и кирпичей. Да, но вот за этой картиной – дотроньтесь пальцем: чувствуете под ним пустоту? – имеется дыра, в которую вставлена железная трубка, сообщающаяся с небольшим кабинетом… Теперь вы поняли? Мои гости разговаривают за едой или едят за разговором – на ваш выбор, – а я, спокойно сидя в сторонке и приставив ухо к трубе, их слушаю. И смеюсь… Или же содрогаюсь! – Люди, которые закрываются, чтобы поболтать, обычно ведут не самые правоверные разговоры. И потом, кроме того удовольствия, которое я испытываю, узнавая – когда об этом никто и не догадывается, – что здесь у меня говорится, иногда я извлекаю из знания и некоторую выгоду!.. Да-да, бывает и так! Благодаря моей системе наблюдения вы уже четвертая персона за последние два года, которую я спасаю от западни… и которая меня за это вознаграждает! – Продолжайте свое наблюдение, мэтр Дагоне, продолжайте! Для вашего кошелька… и для ваших ближних! – И кстати, возвращаясь к тому разговору, который вели здесь вчера господа Сент-Эгрев, Ла Кош и Барбеко – так как они говорили не только о вас… – если б у меня было время съездить в один из ближайших дней в Париж и разыскать там некого маркиза Альбрицци… – Маркиза Альбрицци? А это еще кто такой? – Это… В сущности, почему бы мне и не рассказать вам? Вы едете в Париж, сможете там увидеться с этим маркизом, предупредить его… И, если он будет великодушен, вы меня не забудете, пришлете мне несколько су из того, что он даст вам. – Охотно. Но о чем следует его предупредить? – О том, что этот сеньор – как я понял, он итальянский вельможа и, похоже, сказочно богат, – который не так давно объявился в Париже с одним из своих друзей, человеком, не менее состоятельным, чем он сам… – А этого как зовут? – К сожалению, Барбеко не называл его имени. – И что же? |