Онлайн книга «Наследие великанов»
|
Волосы у дикарей не росли, и, видимо, поэтому – в качестве компенсации – Шапки «украшали» себя таким количеством татуировок, что их узор казался нижним бельём, тонким и буйно разрисованным. – Я фогафывался, что тех, кто меня не любит, нужно к мозгоправам отправить, – неожиданно произнёс великий фюрер, закончив обдумывать слова эрлийца. – Они точно психи… – И перевёл взгляд на врача: – Как можно меня не любить? На этот вопрос у брата Изяса ответа не было, и он предпочёл вернуться к делам: – Что случилось? – Сказал же: меня окружили фебилы. Гфе их можно вылечить? – С тобой что случилось? – повторил эрлиец. И на всякий случай уточнил: – Зачем притащился? – Я? – Как все дикари, Кувалда с трудом перескакивал с темы на тему, и ему потребовалось примерно десять секунд, чтобы понять, что за вопрос задал добрый доктор. – Живот… – Великий фюрер вновь почесал пузо. – Резко заболел. – Выдержал паузу и уточнил: – Наверное, меня отравили. – Показывай, – решительно велел брат Изяс, который не собирался сидеть на работе до полуночи. – Живот? – Нет, то, что заболело, – саркастически ответил врач. Но понят не был. – Как я покажу, что заболело, если это внутри? – растерялся Кувалда, думая одновременно и о собственной болезни, и о том, как бы оказать карательную психиатрическую помощь тем, кто его не любит. Несмотря на старания, думать одновременно о разном получалось плохо. Наверное, имело смысл выпить. – У тебя что, живот не открывается? – притворно удивился эрлиец. – А что, так можно? – Были бы деньги. – Брат Изяс брезгливо оглядел разрисованное брюхо и принялся натягивать тонкие перчатки. – Это новый тренд на рынке современных медицинских услуг: в животе клиента делается отверстие, через которое в любой момент можно добраться до любого органа. – Зачем?! – изумился Кувалда, принимающий разглагольствования брата Изяса за чистую монету. – Очень полезное изобретение, особенно для часто рожающих женщин… – Я не рожаю. И я не женщина! – Ну, всё поправимо… – Не смей! – Великий фюрер отступил к стене и одновременно положил руку на ятаган. – Не приближайся! Его устраивало быть мужчиной, и он не хотел ничего «поправлять». Эрлиец понял, что перегнул палку, и примирительно произнёс: – Успокойся, я пошутил. – Всё равно не приближайся, – велел Кувалда, прикидывая, не достать ли пистолет. – Тогда сам лечись, – окрысился брат Изяс. – Забирай свои шмотки и проваливай! – И провалю! – И проваливай! – И провалю! – А когда снова заболит – езжай в Обитель. А ко мне больше не приезжай, мне надоело за тобой проветривать. – Э-э… фа пофожфи ты! – замахал руками опомнившийся фюрер. – Я тоже пошутил. Мне лечиться нафо – меня отравили. И вообще: я вефь постоянный клиент, очень тебя ценю. – Значит, надо удвоить стоимость визита, – тут же среагировал врач. – Зачем? – Чтобы ты смог показать, как сильно меня ценишь. – Сильно я тебя ценю, сильно, – произнёс Кувалда. – Не нафо меня проверять, лучше живот вылечи. – Ложись. Одноглазый вздохнул, убедился, что в руках эрлийца нет скальпеля или иного режущего инструмента, расстегнул боевой пояс, с лязганьем уронил его на пол – эрлиец вздрогнул, ожидая, что какой-нибудь из пистолетов выстрелит, – и завалился на кушетку. – Вот. – Где болит? – Брат Изяс мягко, кончиками пальцев прикоснулся к пациенту. – Осторожно! – взвыл фюрер. – Болит? – Пальцы у тебя холофные, – ответил Кувалда. – Будто у кровососа. – Придётся потерпеть. – Ты что, окровососился? – Заткнись! – Дикарь послушно умолк, а эрлиец надавил в другом месте. – Болит? – Нет. – А тут? – Немного… если нажимаешь сильно. – У тебя татуировка потускнела. – Ты что, театральным критиком зафелался? – Тогда уж художественным, – поправил пациента брат Изяс. – Не фави сильно, хуфожник! – Как ты меня назвал? – Ой! Судя по громкости последнего вопля, врач добрался до очага заболевания. – Сильно болит? – Ещё раз нафавишь – и я тебя пристрелю, – пообещал несчастный Кувалда. И потрогал себя там, где должна была находиться кобура. Оружия не нашёл, зато убедился, что он по-прежнему не женщина, и успокоился. – Понятно. – Эрлиец отступил от кушетки, велел: – Одевайся! И принялся стягивать перчатки. Великий фюрер полежал ещё немного, прислушиваясь к состоянию организма, затем уселся на кушетку и вопросительно уставился на доктора. – Жить будешь, – ответил тот на немой вопрос. – Фолго? – Деньги у тебя есть? – Сколько? – А сколько ты хочешь жить? – Всё плохо? – испугался одноглазый. – Нормально всё у тебя, нормально, – успокоил клиента брат Изяс. – Надо заплатить за визит и анализы… – За какие ещё анализы? – Вот за эти. – Эрлиец ловко уколол великого фюрера в плечо. – У тебя наличные или карточка? Кувалда посмотрел на пробирку, в которую врач засунул испачканную в его крови иглу, прищурился, когда над пробиркой стал подниматься едва заметный дымок, и пробурчал: – Карточка. Я не рассчитывал, что прифётся обращаться к форогостоящему врачу. – Плати, – предложил эрлиец. – Почему не потом? – Потом ты можешь забыть, – объяснил брат Изяс, протягивая клиенту терминал. – Или от радости, или от горя. – Что ты за врач такой? – Один из лучших. Одноглазый вздохнул, достал карточку и сунул её в устройство. – Фоволен? – Ты просто сделал то, что должен. Я же буду доволен, когда тебя вылечу. – Меня нафо лечить? – вновь заволновался фюрер. – Всех больных надо лечить, – ответил Изяс. И задумчиво добавил: – Иначе чем заниматься докторам? – А жить я буфу? – В философском смысле? – Изяс, перестань! – не выдержал Кувалда. – Ты же вифишь, что я нервничаю, и специально смеёшься! Меня отравили? |