Онлайн книга «Наследие великанов»
|
Мысли фюрера посещали дурацкие, для обычного дикаря нехарактерные, но Кувалда, в отличие от подданных, не был озабочен ежедневным поиском виски и поэтому имел возможность задумываться о разном. Возможно, зря, поскольку сложные размышления, как заверял его брат Изяс, способствуют появлению депрессии и язвы желудка. – Если я хочу войти в историю, нароф фолжен меня любить, – с горечью сказал себе великий фюрер, после чего призвал охрану и направился в «Средство от перхоти». И не через потайной ход, который вёл из башни в кабак, а спустился на первый этаж и вышел во двор. Прекрасно понимая, какой фурор этим произведёт. И не ошибся. Весть о том, что великий фюрер запросто гуляет и общается с народом, облетела Южный Форт быстрее, чем среднестатистический Шапка проглатывает стакан виски, и вскоре во дворе стало не протолкнуться. Однако особой радости собравшиеся не выказывали, предпочитая наблюдать за передвижением лидера с натужным вниманием, но и враждебности пока не проявляли. Впрочем, ничего иного Кувалда от подданных и не ждал. Он покрутился у мусорной кучи, разглядывая её с таким видом, словно собирался убрать, с многозначительной медлительностью прогулялся вдоль государственной виселицы, проявив скромность, не задержался у собственного парадного портрета и с удовольствием прислушивался к шёпоту дикарей, потрясённых виденьем вождя. – Чего это он? – переспрашивали друг у друга Шапки, не понимая, какую пакость задумал обожаемый руководитель. – Зачем вышел? – Может, налоги хочет поднять? – Абажур сказал – обязательно поднимет. – И так в три горла жрёт, а всё ему мало. Вон щёки какие отожрал! – Ты что, революционер? – Может, я против коррупции! – Тебя челы покусали? – Это и на самом деле фюрер? – Автоматчиков видишь? – Два телохранителя, держащиеся в шаге позади Кувалды, чётко давали понять, что во двор спустился именно фюрер. – А кто ещё? – Может, двойник? – Чей? – Кувалды. – Кто же согласится себе глаз вырвать? – Да, дураков у нас в семье никогда не водилось. – А говорили, что он умер. – Не похоже… – Почему не похоже? Очень даже похоже. Я тут человское кино смотрел про покойников, так там они и ходили, и на всех бросались. – Этот вроде не бросается. – Погоди ещё. – А покойники в том фильме виски пили? – Нет вроде. – Тогда подождём. Если этот выпьет, значит, не покойник. – А кто? – Двойник. – Кто же согласится себе глаз вырвать? – повторил скептик. – Да, дураков у нас в семье никогда не водилось… Эти двое замолчали, уставившись друг на друга и судорожно пытаясь понять, что не так в последних фразах, а Кувалда вошёл в «Средство от перхоти». К счастью, находившиеся в кабаке дикари были осведомлены о приближении вождя, поэтому ни давки, ни перестрелки не возникло, и даже драка в дальнем углу прервалась. Секунд на тридцать. – Здравия желаем, великий фюрер! – недружно прокричали вскочившие на ноги дикари, преданно пожирая глазами руководителя и благодетеля. – Ну-ну, без чинов, – благодушно предложил Кувалда, располагаясь у стойки. – Выпьем? – Нальёшь – выпьем. – Я не бармен, чтобы наливать, я – великий фюрер… – Да здравствует великий фюрер! – Вот именно, – усмехнулся одноглазый. – Но распоряфиться могу. – И кивнул Лясцию: – Наливай. – Всем? – По стакану. – Да здравствует великий фюрер! Дикари выпили – это у них получилось гораздо дружнее, чем приветствие, – выдохнули и в дальнем углу с новыми силами принялись кого-то бить. – Ну что, ребята, – поинтересовался Кувалда, не отвлекаясь на шум ударов. – Жизнь налаживается? – Так точно, великий фюрер! – заученно ответили ближайшие дикари. – С тобой – хоть куда! – С каждым часом всё лучше! – Ещё нальешь? – Ну… Тем временем болтавшиеся во дворе Шапки выяснили, что в «Средстве» организована бесплатная раздача виски, и в дверях образовалась толчея. К счастью, основной поток ругательств, которыми награждали друг друга дикари, оставался во дворе и не мешал проведению встречи. – У тебя день рождения, что ли? Одноглазый догадывался, что рано или поздно этот вопрос прозвучит, и был к нему готов: – Просто так зашёл к своим пацанам, – ответил он, разглядывая подданных с плохо поставленным добродушием. – Мы вефь одна семья, фа? – Да! – Мы вместе сражаемся и побежфаем? – Да! – И ваш великий фюрер, бойцы, всегфа с вами. Я ряфом, бойцы, я знаю, чем вы фышите, я знаю ваши проблемы и знаю, как их решить. – Нам бы квоты на грабёж повысить… – Повысим, – твёрдо пообещал Кувалда, чётко зная, что в общении с народом главное – побольше обещать. Народу нравится видеть радужные перспективы, в этом случае он податливее воспринимает хмурое настоящее. – Когфа в слефующий раз увижу королеву – так ей и скажу. – А когда ты её увидишь? Вопрос оказался с подвохом, поэтому одноглазый быстро просчитал правильный выход из положения: – Выпьем? – Да!! Кто-то от избытка чувств пальнул в потолок, телохранители напряглись, но фюрер жестом приказал расслабиться. Семья ощутила невиданный прилив единения. – Лясций, всем по стакану! – распорядился Кувалда и взобрался на стойку, распинав оказавшуюся на пути посуду. – Братья! Народ сопроводил поведение фюрера одобрительным гулом, в котором терялись вопли опоздавших к первому кругу и требующих наливать им вдвойне. – Ваш великий фюрер любит вас! Помнит о вас! И пьёт вместе с вами! – Ура! – Вместе – мы сила! – Ура! – Офна семья! Офин Форт! Офин фюрер! – Слава фюреру! – Шапкам слава! Кувалда залпом опорожнил стакан, но в наивысшей точке отчего-то замер, застыл с поднятой рукой, как будто раздумывая, отставить стакан или проглотить его. Сначала на странную позу не обратили внимания, затем решили, что одноглазый прикалывается, но ещё через пару секунд поняли: тут что-то не так. – Фюрер? – неуверенно спросил какой-то дикарь. – Ты… того… нормально? |