Книга Изнанка судьбы, страница 30 – Алина Лис

Когда мы выбрались обратно к гостям, княгиня все поняла по моим припухшим губам и растрепанной прическе и не уставала весь вечер тонко издеваться по этому поводу. И я сидела с каменным лицом, внутри умирая от стыда, и делала вид, что не понимаю ее намеков.

Элвин же только потешался, наблюдая это зрелище. Его таким не проймешь, он абсолютно бесстыжий.

Нет уж! Пусть я до сих пор обмираю от возбуждения при мысли о том чулане, повторить подобное я не готова. Не сегодня.

И вообще никогда!

Элисон

— Думаете, у нас получится его найти?

— Не плачь, Элли. Рэнди поспрашивает своих приятелей-монгрелов, забежим к скупщикам краденого. Отыщется твоя бумажка.

Мы устроились в трактире. Тихом и приличном. Посетителей почти не было, но Терри все равно нервничал и злился. Хотя ему-то как раз ничего не угрожало. Рэндольф сел в темный угол и закутался в плащ, скрыв свои уши под капюшоном. Он казался совершенно спокойным, только внимательный взгляд, раз за разом обегающий зал, выдавал настороженность фэйри.

Я понимала, что они здесь ради меня, и чувствовала себя немного виноватой. Но от крохотной комнатки в подвалах должника Рэндольфа уже тошнило до такой степени, что я готова была вернуться к Саймону. Трактир — хоть какое-то разнообразие.

Рэндольф нахмурился:

— Сделаю все, что смогу.

— Видите, принцесса. Все, можно расслабиться. Рэнди у нас мужик-кремень. Сказал — сделал, — мне показалось, в голосе призрака звучала издевка.

— А кто такие монгрелы?

Терри презрительно сморщился:

— Выродки и отбросы.

— Необязательно, — возразил второй фэйри.

— О, прости. Я твоих друзей обидел, да?

— У меня нет друзей среди монгрелов.

— О чем вы вообще? — они всегда разговаривают так, будто вот-вот поругаются. По-настоящему этого пока ни разу не случилось, но мало радости сидеть в напряжении и ждать.

— Монгрелы — полукровки. От союзов между людьми и фэйри, — ответил Рэндольф.

— Ой, а так бывает? — мысль о возможном браке с фэйри была нова. И, что греха таить, соблазнительна.

— Да, некоторым нравится плодить ублюдков, — зло отозвался Терри.

Для меня его злость стала неприятным открытием.

— Я ведь тоже человек. Тебя это не смущает?

— Да какой ты… — он осекся. — Именно что человек, а не монгрел.

— А как фэйри относятся к людям?

— По-разному, — ответил воин. — Зависит от фэйри. И от человека.

— Да ладно, Рэнди. Не будь таким деликатным. Большинству плевать на людей, Элли. А меньшинство… кто-то дружит, кто-то презирает, кто-то использует в своих интересах. Есть даже такие, кто охотятся. Как люди на оленей. Превращают в рабов, жрут, сношают. По нашим законам, ничейный человек — добыча. И не надо делать такие глаза. Ты же не думала, что попала в сказку?

— Он пугает тебя, — сказал Рэндольф. — Все не настолько ужасно.

— А насколько? — Если Терри хотел меня запугать, у него это получилось. Мир фэйри немедленно показался ужасным местом, от которого лучше держаться подальше.

— Человек свободен, если не задолжал фэйри услугу. Любителей калечить и убивать мало, и они изгои.

— А мир сделан из клубничного джема. Давай, давай, Рэнди. Ломай мне воспитательный процесс!

— Я думаю, для Элисон безопаснее знать правду.

— О, вот это новость. Ты умеешь думать?

— Прекрати. Ты ведешь себя как ребенок.

В присутствии Рэндольфа Терри и правда становился невыносимым. Даже мне порой хотелось его одернуть. Думаю, это от страха за свой авторитет. Я старалась не лезть в их споры. Просто все чаще обращалась к Рэндольфу. Тем более он всегда честно отвечал на мои вопросы и не юлил. Кажется, от этого Терри злился еще больше.

— А ты у нас очень взрослый? Да, Рэнди?

Воин выдержал его взгляд:

— Да. Я никогда не хотел этого, но теперь я старше.

— A у меня нет тела, — зло сказал призрак. — И я семь лет справлялся без него и без тебя. Думаешь, я не вижу, что ты делаешь, Рэнди?

— Я ничего не делаю.

— Рассказывай сказки! Тело — твое единственное преимущество. Мозги бы к нему. Кто будет подавать реплики, когда ты пойдешь говорить со своими дружками-монгрелами?

Рэндольф прикрыл глаза:

— Если тебе сложно, не надо. Я в состоянии сделать это сам.

— Ну уж нет! Запорешь дело, а Элли потом слезами обольется.

Я снова попробовала отвлечь их:

— А почему монгрелов не любят?

— А за что их любить? Завистливая, вороватая бездарность. А претензий… Не пойму, какого гриска их вообще рожают.

Вот так дружишь с кем-то много лет и не подозреваешь, что в нем столько высокомерия и черствости.

— Ну, знаешь. В браках иногда рождаются дети.

— Браки? Кто говорит о браке, Элли? Разуй глаза, какой фэйри женится на человеке?! Я понять не могу, зачем детей с ними делать, не то что жениться.

Мне было больно слышать эти слова, пусть я не показала виду.

— Бывают и браки, — возразил Рэндольф. — Но редко.

— Ладно, я по-другому скажу. От любви иногда рождаются дети. Они не спрашивают у нас разрешения прийти в этот мир.

— У вас не спрашивают.

— А у фэйри — спрашивают?

— Да, Элли. У нас в подоле не приносят. Если не хотят, — Терри хмыкнул. — Ради справедливости: драм от этого не меньше. Когда один хочет, а другой нет, например.

— Значит, монгрел виноват только в том, что его родитель-фэйри полюбил человека и захотел от него ребенка?

Терри засмеялся в голос:

— Клубничный джем, Элли. Больше джема. Зачем ты читала столько романов? Тебе хоть в голову прийти может, что детей делают не только от большой любви?

— Их рожают как будущих слуг, — добавил Рэндольф. — Слуга-монгрел престижнее брауни. Умнее, больше может.

— Это еще ладно. Это я могу понять. А зачем плодят остальных ублюдков — загадка. Зачинают, но в клан не вводят. Можно подумать, где-то есть план по производству бесхозных монгрелов для воровской гильдии. Дружки Рэнди как раз из таких.

— У меня нет друзей среди монгрелов, — устало повторил Рэндольф. — Сейчас нет даже должника. Он рассчитался полностью.

Я расстроилась:

— То есть он нам не поможет с завещанием?

— Поможет. Но теперь я буду должен.

Мне снова стало стыдно, что мы с Терри причиняем ему столько неприятностей. А Терри еще и гадости говорит постоянно.