Онлайн книга «Я - ведьма!»
|
— Я правда любил тебя… — проныл он, не зная, что еще можно сказать. — Нет, — опровергла Карамазова. — Ты меня ненавидел. Ненавидел за мою любовь, верность, заботу, потом за то зло, которое мне причинил. Но ты даже не представляешь, что именно ты сделал со мной, паскуда! «Паскуда, паскуда, паскуда…» — повторила она про себя, но боль-ненависть-смерть упрямо отказывались воскреснуть из мертвых. Она ничего не могла с собой поделать — ей больше не хотелось убивать его. «Если я помилую Тёму, он испортит жизнь Алене так же, как мне, Ане, Томе, Кате…» — логично рассудила она. Не сработало. Убить его вдруг стало равнозначно самоубийству. И теперь она просто не знала, как выпутаться из этой истории. — Это он — паскуда? — завелась Алена. — Это он к тебе в квартиру ворвался, он тебя, а не ты?! Да Артем прекрасный человек, известный журналист… Я знаю его как никто другой! Несколько секунд Иванна хмуро раскачивалась с каблука на пятку, изучая свою противницу, самоуверенную, как все влюбленные. — А хочешь, — нежданно предложила она, — я отдам его на суд тебе? — То есть как это? — опешила та. Направившись к одному из сопровождающих, Карамазова по-хозяйски задрала ему куртку и выудила из его штанов пистолет. Затем вытащила из кармана собственных брюк плоскую серебряную флягу и показала то и другое девушке. — Зачем это мне? — отпрянула Алена. — Условие таково. Ты пьешь напиток из фляжки. И мы тут же вынимаем Тёму из петли, вручаем тебе оружие и исчезаем не прощаясь. Если после того, что тебе откроется, ты решишь оставить Артема в живых — так тому и быть. Согласна? — Что откроется? — занервничала девушка. — А в бутылке что? Наркота? — Напиток называется «Qui vivra verra». Он безвреден для здоровья. — А вдруг это яд? Ты убить меня хочешь… — вжалась в кресло сожительница. — Решай, — пожала плечами Карамазова. — Но если ты любишь его, то, наверное, готова рискнуть ради него жизнью. — Дурость какая-то, — с сомнением пробормотала Алена. Артем встревоженно смотрел на нее. — Соглашайся, прошу тебя! — взмолился он. Он не понимал смысла этого дурацкого плана и находил ему только одно объяснение — Иванна и вправду сошла с ума. Но какая разница? Спасение замаячило перед ним — оно было совсем близко! Достаточно Алене протянуть руку… Алена неуверенно протянула руку к фляге. Иванна отвинтила круглую крышку и отдала ей бутыль. Помедлив секунду, Алена глубоко вздохнула и стала пить. Ей показалось, что напиток, юркий и быстрый, сам скользнул в ее гортань — он был вкусным, кисловато-сладким, как грейпфрутовый сок. И сразу захотелось спать. Она успела почувствовать, что Иванна сунула ей в ладонь тяжелую рукоять пистолета, и увидеть сквозь пелену ее желтые, склонившиеся над ней глаза…. * * * Артем отключился, едва лишь его тело положили на диван. Он успел услышать, как захлопнулась входная дверь, и усталость и облегчение накрыли его, словно теплое одеяло. «А что с Аленой?» — пискнула мысль, но он трусливо отмахнулся от нее, зная, что она опасная и может ужалить. Потом. Потом, когда он придет в себя, он разберется во всем… Он провалился в забытье без мыслей и чувств и лежал там до тех пор, пока кто-то упрямый и злой не затряс его, не разбудил криком, не вытащил на поверхность. — Что случилось? — недовольно спросил он у Алены, намереваясь, прикрикнув на нее, нырнуть обратно в сон. И в ту же секунду боль-ненависть-смерть вцепились в него тремя острозубыми драконьими челюстями. — Сволота! Гад! Как ты мог?! Так! Со мной!!! — истерично орала его любимая, и он с трудом узнавал ее лицо и голос. — Что случилось? — повторил он недоумевая. Но вместо ответа в его висок ткнулась черная мордочка пистолетного дула с одним-единственным темным глазом, в то же мгновение ставшим сверкающим — желто-золотым. Он умер, так и не осознав, что он сделал, и не узнав, что был убит за то, что не успел совершить. 19 декабря XXI века Иванну разбудил долгий и требовательный звонок в дверь и ругающийся лай Рэтта. Подвязывая на ходу халат, она на автомате двинулась к двери. Размазанное сонное сознание пронзила острием мысль — ясная, словно серебряная шпага. «Я убила его. Пусть и чужими руками. Я убила его!» Она испуганно ощупала свое лицо, пытаясь определить, сколько же ей сейчас лет. «Сорок? Пятьдесят? Шестьдесят?» — вспыхивали кошмарные цифры. Посмотреть в зеркало было страшно. «А почему я, собственно, должна постареть?» Быть может, как и прошлый раз, судья признал справедливость ее возмездия? Но ведьме почему-то верилось в это с трудом. Звонок повторился. С замиранием сердца Карамазова открыла дверь, ожидая прочесть свой возраст на лице гостя. Если это кто-то знакомый, он просто убежит от нее в страхе, если нет, скажет: «Здравствуйте, бабушка…» На пороге стоял Сашок — громадный детина в костюме от Воронина. — Привет, Карамазова! — по-приятельски бросил он. — Че так долго дверь не открывала? Не ожидая приглашения, он направился в кабинет. Не похоже, чтобы он заметил в ней какие-то вопиющие перемены. Но Сашок вообще редко замечал кого-либо, кроме себя. Мрачная, как ночь, ведьма последовала за ним. Сашок успел умоститься в гостевое кресло и по-хозяйски наливал себе в стакан коньяк. — Ниче, что я без церемоний? Мы ж свои, правильно, Карамазова? Че ты такая взъерошенная? И выглядишь плохо. Я тебя, часом, не разбудил? «Плохо выгляжу. Что ж, весьма корректная формулировка. Вопрос в том, насколько плохо?» — Ты по делу? — отгоняя истерическое желание срочно кинуться к зеркалу, ведьма умостилась на ручку кресла и попыталась сосредоточиться на своем постоянном клиенте. — Сама знаешь. Я за кививрой верой. — Рука его уже вытаскивала портмоне из кармана пиджака. — «Qui vivra verra», — поправила Иванна. — И думать забудь об этом. — Ты чего? — удивился он. — Я ж плачу! — Ты уже подсел на это зелье, как на наркотик. И спрыгнуть не можешь. Предпоследней девушке руку сломал. А последнюю чуть не задушил, хорошо хоть она тебя лампой по голове огрела и сбежала. — Откуда ты знаешь? — поразился Сашок. — Я все знаю. В том числе и то, что следующую барышню ты точно уроешь ни за что. — То есть как это ни за что! — искренне возмутился он. — Та последняя, Анжела, она ж забеременела и в ЗАГС меня потащила. Я женился на ней, как последний поц. А потом, когда ребенку годик стукнул, вдруг выясняется, что у него первая группа крови, а у нас с Анжелой — третья. Это она мне чужого байстрюка подсунула! Да за это ее и убить мало! — распалился парень. — А предпоследняя дура, которой я руку сломал, она ж меня обокрала. Десять штук из дома вынесла! |