Книга Колодец тьмы, страница 119 – Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн

Анна с тревогой поглядела на мужа.

— Я не хочу оставлять тебя одного, дорогой.

— Я вполне пришел в себя. Мне необходимо поговорить с Верховным Магом. Ступай к Эмилии. Возьми с собой кого-нибудь из врачевателей. Передай королеве наши глубочайшие соболезнования.

Анна пошла к выходу. По пути она несколько раз оборачивалась и с неослабевающей тревогой смотрела на Хельмоса.

Когда новый король и Высокочтимый Верховный Маг остались наедине, Хельмос тихо спросил:

— Как вы считаете, грешно ли с моей стороны желать брату смерти?

Рейнхольт молчал, думая над ответом. Ему не хотелось лгать, и в то же время, он хотел утешить Хельмоса. Наконец он сказал:

— Боги знают, что вы должны сделать, ваше величество, и знают, почему вы должны это сделать.

Хельмос с трудом улыбнулся.

— Иными словами, боги вполне могут проклясть меня, но я должен это выдержать. Ради блага моих подданных мой брат должен умереть, и мне надлежит приказать, чтобы его убили.

— Быть может, господин Мабретон, — начал было Рейнхольт, но чувствовалось, что он не слишком на это рассчитывает.

Хельмос покачал головой.

— Мой брат черпает силу из Пустоты. Она помогла ему пережить то чудовищное пламя, посланное небесами, и не сгореть в нем. Мне думается, никому из Владык в одиночку не справиться с Дагнарусом. Возможно, даже всем нам. И все же, если он вернется, нам придется это сделать.

Рейнхольт не ответил. Он видел, сколь многозначительно переглядывались Владыки эльфов, прежде чем поспешить на родину с донесениями Защитнику. Не ускользнуло от Верховного Мага и то, в каком состоянии покидал Храм Даннер. Целостность рядов Владык была нарушена. Они разделились, как когда-то Тамарос разделил на части Камень Владычества. Тогда Высокочтимый Верховный Маг тоже увидел в центре Камня Пустоту. Он сразу же отвернулся, но десятилетний Дагнарус — нет. Пустота притянула к себе мальчика. Знай об этом Тамарос, он мог бы твердой, но любящей рукой оттащить сына от края бездны и спасти его, рассказав об опасности. Однако этого не случилось.

И все-таки надо было хоть как-то утешить Хельмоса.

— Ваше величество, ваш отец стремился ко всеобщему благу, — сказал Рейнхольт. — Он делал то, что считал справедливым. Не впадайте в ошибку, думая, будто ваш отец повинен в этой трагедии. Он лишь хотел проявить великодушие и благородство по отношению к младшему сыну. Дагнарус все это извратил и надругался и над великодушием, и над благородством. Я не сомневаюсь, что его друг Гарет — пусть боги решают его судьбу — нарушил клятву и раскрыл Дагнарусу суть Семи Испытаний. Принц заранее знал, как отвечать и как держать себя, дабы произвести на нас впечатление. Ваше величество, Дагнарус едва не поплатился жизнью. Сами боги приговорили его к смерти и попытались уничтожить, наслав огонь. Но Пустота помогла ему выжить. Если вы убьете его, то вашей вины в этом будет не больше, чем вины палача, исполняющего королевский закон.

Невдалеке от алтаря, в тени, стоял один из младших магов. Он не решался вмешиваться в разговор.

Заметив этого человека, Рейнхольт поманил его пальцем.

— Ваше величество, я посылал своего собрата разузнать кое-какие вещи. Возможно, вам будет интересно его послушать.

— Пусть подойдет, — сказал Хельмос.

Лицо мага было предельно серьезным и мрачным. Он поклонился новому королю, потом сказал:

— Как вы и подозревали, Высокочтимый Верховный Маг, в древнем помещении, посвященном Пустоте, которое в течение многих лет оставалось закрытым и забытым, совсем недавно кто-то был.

Рейнхольт вскинул голову.

— Верховный Маг и вы, ваше величество... Мне страшно и неприятно говорить об этом, но... мы обнаружили на алтаре кровь.

Хельмос пристально посмотрел на говорившего.

— Кровь? Может, какое-то животное...

Верховный Маг глубоко вздохнул.

— Не думаю, ваше величество. Если мои опасения подтвердятся, тогда, кажется, я смогу объяснить, почему ваш брат не сгорел заживо. Но мне бы не хотелось говорить об этом, пока у меня не будет доказательств.

— Расскажите хотя бы о ваших подозрениях, — попросил Хельмос.

Рейнхольт колебался.

— Зачем добавлять вам боли, ваше величество? К тому же мои страхи могут и не подтвердиться.

— Если мне придется решать участь Дагнаруса, я должен узнать об этом сейчас, — возразил Хельмос. — А что касается боли, — слабо улыбнулся он, — думаю, что даже если бы вы пустили в меня стрелы с шипами, мне не стало бы больнее.

— Хорошо. Ваше величество, есть вероятность, что принц Дагнарус завладел Кинжалом Врикиля — зловещим и страшным предметом, порожденным Пустотой. Когда кинжал оказывается в руках приверженца Пустоты, он проявляет свое свойство похищать жизненные силы жертвы и передавать их своему хозяину.

— Боги милостивые! — воскликнул побледневший Хельмос.

— Это еще не все, ваше величество, — не обращая внимания на его бледность, продолжал Верховный Маг. — Кинжал, убивающий жертву, наделен также силой оживить труп. Когда-то среди нас был один старик по имени Зобер. Мы подозревали, что это он нашел кинжал и сумел его спрятать.

— Предмет, порожденный Пустотой! — повторил Хельмос. — Но как он мог оказаться в руках Дагнаруса? Как вообще мой брат узнал о его существовании?

— Мы думали, что Зобер умер или скрылся в дальние края, — сказал Высокочтимый Верховный Маг. — Конечно, мы должны были бы усерднее искать его и постараться выявить его местонахождение. Однако в то время он подозревался лишь в приверженности к магии Пустоты. Других доказательств у нас не было. Сдается мне, что Гарет каким-то образом познакомился с Зобером и получил от него кинжал. Как и все порождения Пустоты, кинжал сам наводил ее приверженцев на след.

— Но откуда столь опасное оружие появилось у самого Зобера? — спросил Хельмос, и его глаза превратились в узенькие щелочки. — Как этот старик узнал о нем?

— Должно быть, ваше величество, он нашел какие-то материалы в библиотеке.

— Подобные знания должны храниться под замком и вообще держаться в тайне!

— Знания, ваше величество, — это обоюдоострый меч, — с легким упреком возразил Высокочтимый Верховный Маг. — Большинство их можно использовать как во благо, так и во зло. К примеру, маковый сок снимает боль, но в больших количествах он способен повергнуть человека в глубокий и тягостный сон, из которого тот никогда не выйдет. Неужели вы хотите, чтобы мы отправили под замок все наши книги и рукописи?

— Не все, — резко ответил Хельмос. — Думаю, надо уничтожить те из них, которые посвящены различным видам и проявлениям зла.

— Но только из таких книг, ваше величество, мы сможем узнать, как противостоять злу и сражаться с ним. Зло, как и добро, существовало и существует в мире. Уничтожение книг не уничтожит само зло.