Книга Поцелуй на счастье, или Попаданка за!, страница 71 – Ирмата Арьяр

— То есть как?

Он рассмеялся:

— Так же точно, как не станешь ты. Все мифы о моем превращении — тысячелетняя ложь. И ее цель — создать еще одну цепь, приковывающую Орияров к трону королей Риртона.

— Но у тебя даже невеста демоница есть! Я помню слова Оллы.

— Нет. У меня одна невеста — ты. И теперь не важно, кто еще считает себя моей невестой без моего ведома и согласия. Это просто трюк в борьбе за власть. Попытка демонов получить трон Суаф законно и сэкономить на военных расходах. На самом деле Вороны всегда воевали за независимость и с демонами и с людьми, пока люди не поймали хаора Орияра. А без посредников демоны подошли к Верхнему миру вплотную, захватили половину сферы Суаф и облизываются на оставшуюся.

— Но зачем в Риртоне скрыли правду?

— Страх, Тома. Пленников лучше всего удерживает страх. Демон Хаор — это крючок, на котором нас держали в Орияр-Дерте тысячу лет. Королям Риртона надо было, чтобы нас боялись. И чтобы мы сами себя боялись. И боялись за своих детей. Но я с этим разобрался и уже ничего не боюсь. — Он вздохнул, обвел большим пальцем мои губы. — Хотя вру… Я не боялся, пока не соприкоснулся с тобой, с твоей душой. Я хочу сказать главное, и пусть Небеса будут свидетелями. Ты должна знать и всегда помнить, Тома, что твоя жизнь для меня — самое ценное на свете. Мне страшно представить, что волос упадет с твоей головы, а ты говоришь о спланированных мной покушениях. Нет. Никогда я не буду испытывать судьбу тех, кто мне дорог.

Я вздрогнула. С грохотом упали каменные барьеры, ветер разметал пыль, вздыбил и смешал наши волосы. Мои белые и его черные. Наши пальцы, распутывая пряди, встретились. И Ворон сжал мою ладонь, притянул к губам, поцеловал. И отпустил. Он тяжело облокотился на решетку, глядя в ночную даль, и я с раскаянием подумала, что он еще слаб после вериг и старается не показать мне своей слабости.

— Знаешь, я сам всегда считал себя чудовищем, с детства, — сказал он. — Мне казалось, только чудовище может быть обречено на жизнь в клетке, ведь я тогда воспринимал Орияр-Дерт как клетку, откуда нас с отцом выпускают только под усиленным конвоем. Нам приписывали все преступления черных магов. От нас шарахались люди, даже всемогущие маги и придворные аристократы трепетали перед отцом. Потом передо мной. Я не жалуюсь, я привык. Но твоя фантазия превзошла все. Я для тебя — жестокий мерзавец, издевающийся над невинными девушками ради удовольствия. Убийца, уничтожающий доверившихся мне невест. Предатель, нарушивший тысячелетний договор. И знаешь, что дает мне надежду, что для меня еще не все потеряно? Ты пришла в храм с представлением обо мне, как о чудовище. Ты пришла спасать злодея от казни. Почему, Тома?

Потому что невозможно представить, что тебя не будет, Ворон. Твоих внимательных серых глаз, твоей ироничной улыбки в уголках рта, твоего бархатного голоса, твоих рук, обнимающих меня…

— Потому что ты обещал мне помочь вернуться домой, лорд Дэйтар Орияр.

Что я сделала? Сказала правду. Почему тогда заледенело его лицо и сжались кулаки?

— Тебе так тут не нравится? — И голос стал холоднее арктического ветра.

— Там мой отец. Друзья.

Компьютер, ВКонтактик… Весь мир.

— И жених?

— Нет. Не успела. Мне было всего двадцать, и я еще училась. В моем мире деловые девушки сначала делают карьеру, а потом уже думают о семье. Я не хотела зависеть от отца.

Дэйтар развернулся ко мне:

— У тебя там не было мужчины?

Вот пристал.

— Нет. Отец поклялся убить любого за интрижку до брака, а папе я верю.

— Жаль. Был бы дополнительный якорь. Любящие сердца — это якоря для душ. Или ненавидящие. Проще было бы найти твой мир. Но об этом поговорим позже. И еще. Нам нельзя проходить третий этап.

— Почему?

— Он привяжет твою душу к моему миру. Небесный брак — это самая прочная связь в мире Айэры. Обойдемся двумя этапами, этого достаточно, чтобы успокоить короля и выиграть время, чтобы устранить наших врагов. Доверься мне. Ты и так слишком многим жертвуешь ради того, кто недостоин таких жертв. — Он оттолкнулся от решетки, протянул мне руку ладонью вверх. — Но второй этап нам обоим необходим. Ты еще не передумала надеть мое кольцо?

Я спрятала руки в рукава, сжала их в кулаки.

— Не так быстро, лорд Орияр. Ты отрицаешь мои обвинения?

Он тяжело вздохнул:

— Отрицаю большинство из них. Я не злоумышлял против тебя. Я не усыплял сомнамбул, кроме самой первой фрейлины. Но я признаю, что не мешал моим невестам впасть в соблазн и бежать, о чем сожалею, потому что для них это плохо кончилось. Я был слишком равнодушен и не рвался жениться по приказу.

— А кто тогда виновник?

Легкая пауза и уклончивый ответ:

— Поищем вместе, если успеем.

Почему у меня такое ощущение, что он знает?

— Что значит — если? — спросила я.

— Обещай мне. Если откроется возможность уйти домой, ты уйдешь.

— И буду мучиться в неведении? — нахмурилась я.

Дэйтар усмехнулся:

— Хоть что-то. Но я не гарантирую, что у тебя останутся воспоминания об этом приключении. Так что насчет кольца?

— Зачем тебе это?

— Тома… — Сероглазый изобразил мучительный вздох. — Ты меня удивляешь. То блистаешь недюжинным умом, то забываешь, что крепость нашпигована королевскими наблюдателями. Если обручение сорвется, Артан заберет тебя во дворец, а меня окрутят с какой-нибудь королевской куклой. Не хочу. Ты хотя бы не кукла. Обряд обезопасит нас обоих на какое-то время. Так ты наденешь мое кольцо, упрямая девочка?

— Ну хорошо, надену. Оно хотя бы красивое? Или опять замаскированный под бриллиант гигантский амулет?

— Оно нормальное.

Я вложила пальцы в его руку. Дэйтар вытащил вторую руку из кармана, надел на мою руку кольцо и тут же, не дав его рассмотреть, дернул меня на себя, и наши губы соприкоснулись. Целуется он замечательно, по некромантски, забирая душу. И пусть на этот раз вокруг не порхали иллюзорные бабочки (вообще-то они должны порхать в животе, я в книжках читала), не пели иллюзорные птицы и не сияли светлячки. Зато его губы были настоящие — жаркие, ненасытные, желанные.

Впрочем, сияние полыхнуло. Но не от светлячков, а от плотного защитного купола. Его нестерпимый свет заставил меня поспешно зажмуриться. И вдруг я поняла каким-то шестым чувством: мы с Дэйтаром не стояли тут все это время, а на самом деле покинули храм и вернулись, а сфера маскировала портал, задействованный Вороном. Потому что смысла в такой защите не было никакого. Не от жрецов же защищаться. А вот смысл прикрыть наше отсутствие очень даже был.

Не успела мысль оформиться, как сияние погасло. Сфера рассыпалась, открыв нам обеспокоенных зрителей, окруживших нас со всех сторон. Рыцари и некроманты разразились ликующими криками, а жрецы разочарованно вздохнули.