Онлайн книга «Запасной выход из комы»
|
Похоже, смерть медсестры Лизы насильственная. Почему я так думаю? Может, она болела, скончалась от инфаркта. Все считают, что сердечно-сосудистые заболевания бывают только у пожилых людей. Увы, нет. Подчас инсульт ударяет и по маленьким детям. Я встала и подошла к окну. Но если у человека барахлит «мотор», плохие сосуды, это всегда отражается на внешности. Наши лицо, фигура без слов говорят, какой образ жизни мы ведем, какими недугами страдаем. Желтые белки глаз? Проблема с желчным пузырем. Синие ногти, губы, серый цвет кожи? К гадалке не ходи, барахлит сердце. Отеки? Проверьте почки. Но у Лизы-то был цветущий вид: розовые щеки, блестящие глаза, она не задыхалась, не кашляла, не имела лишнего веса, веки ее глаз не походили на подушки… Я оперлась руками о подоконник. А теперь объясните, откуда преподавательница русского языка и литературы знает все то, о чем сейчас думает? Встречаются люди, которые увлекаются медициной. Не имея должного образования, они читают разные научно-популярные статьи в журналах, изучают тело человека с помощью анатомического атласа. Но я-то другая! Не помню, чтобы меня привлекла публикация типа «Десять признаков диабета». От медицины я далека, как Мози, Роки и Альберт Кузьмич от математики. Не успели в мыслях промелькнуть три этих имени, как я поразилась: откуда я их знаю? Кто они такие? Если верить моему сну, то Мози и Роки – собаки. Альберт Кузьмич определенно человек, пса не станут звать по отчеству. Наверное, это хозяин собак. Кто он? Я помню своего мужа Михаила, свекровь Этти, а вот Альберта Кузьмича нет. Где я с ним познакомилась? Возможно, он отец кого-то из моих бывших учеников? Или сотрудник фирмы, где я работала в последнее время. И вот что странно, когда я вспоминаю службу, то это всегда школа. Совершенно не помню фирму, в которой вмиг взлетела по карьерной лестнице от скромной «шестерки» до помощницы ее владельца. Я опять села на кровать. Елизавета – простая медсестра, которую за плохую работу выгнали из отделения, где реабилитируют больных, вышедших из комы. За что могли лишить молодую женщину жизни? Наследство! Но Лиза-то нищая, она получала маленькую зарплату, одна воспитывала ребенка, жаловалась на свою трудную жизнь. Значит, денежный интерес отпадает. Любовник. Допустим, девушка завязала отношения с женатым мужчиной, а у того ревнивая супруга, которая тоже работает в больнице… Такое возможно. В клинике много лекарств. А что говорил Гиппократ? «В ложке лекарство, в чашке яд». Любой медикамент, если его принять в некорректной дозе, может убить человека. Если законная жена врач или дипломированная медсестра, то она обладает необходимыми знаниями и может сделать так, чтобы смерть соперницы приняли за естественную. Вот, например, препарат альдоний [1]. Проглотишь вместо одной дозы три и получишь инфаркт. Я потрясла головой. Так! Таня, а это ты откуда знаешь? – В каком она настроении? – спросил мужской голос. Мне стало понятно, что кто-то идет по саду. – В нормальном, – ответила женщина. – Плохо, почему она не жалуется на усталость? – рассердился баритон, и я сообразила, что он принадлежит Филиппу Андреевичу. – Ты давала Сергеевой лекарство? – Да, – подтвердила девушка. – И утром, и днем? – уточнил Маслов. – После завтрака, а теперь в полдник я все сделаю правильно, – заверила незнакомка. Я улыбнулась. Лекарство мне вручили перед завтраком, да я уронила таблетку, начала ее искать, не обнаружила, потом пошла умываться, наклонилась над рукомойником, а белая «кнопочка» вдруг откуда ни возьмись вывалилась и упала в слив. Похоже, таблетка запуталась в складках моей ночной рубашки. Просить другую у медсестры я не стала. А вот вторую пилюлю Карина мне не приносила, наверное, забыла. – Значит, она сейчас спит, вторая доза ее на два часа выключит, – продолжал врач, – ну и оказия случилась с унитазом. Не удалось мне с Сергеевой поработать. Ничего, завтра поговорим. – Так можно после того, как она проснется, – подсказала девушка. – Карина, неужели ты до сих пор не поняла, что все беседы с объектами я провожу исключительно до часа дня, – упрекнул доктор. – Конечно, я это знаю, – заюлила медсестра. – По вашей теории мозг человека особенно восприимчив к воздействию лампы до тринадцати и после двадцати трех часов. Но я подумала, раз она одну процедуру пропустила, то это нужно обязательно компенсировать, иначе чистота эксперимента нарушится. – Один день погоды не сделает, – пояснил Маслов. – Слава богу, мы не ограничены во времени. Чего-чего, а его у нас достаточно. – Как вы думаете, сейчас получится? – Посмотрим. – Вас неудачи не пугают? – Нет. – Научите меня относиться так к жизни, – попросила Карина, – а то я всякий раз, когда не по-моему выходит, плачу, места себе не нахожу! Маслов засмеялся: – Скажу тебе по секрету, когда перед моим носом в кафе у Хали заканчиваются сырники, я тоже рыдать готов. Не нужно путать житейские проблемы и научную работу. Каждый исследователь знает: сразу положительную динамику не получишь. Придется долго блуждать в лесу ошибок, неудач, надо с этим сразу смириться. Я двигаюсь маленькими шагами, но иду. Это уже большой успех. В начале-то… всякое случалось! – А куда они потом деваются? – Кто? – спросил врач. – Ваши больные. Когда становится понятно, что ничего не вышло? – Карина, такие вопросы не задают. – Они умирают? – Все люди рано или поздно уходят к Господу. Похоже, ты считаешь меня монстром. – Конечно, нет! – В твоем вопросе ясно слышалось: «Доктор, вы убиваете тех, кто потерял разум?» Нет, они счастливо доживают свой век под опекой Эмилии Францевны. В «Солнечном саду» за моими бывшими пациентами организован прекрасный уход, они получают вкусную еду, гуляют, играют, я осматриваю их профилактически. Поверь, у Эмилии им лучше, чем где-либо еще. – Ваша тетя прекрасный человек. – О да! Мало кто сделал столько добра людям, как она. Ей ни денег, ни времени, ничего для несчастных, обездоленных не жаль. – Точно! – воскликнула медсестра. – А почему никак ваше открытие не откроется? Маслов опять засмеялся: – «Открытие не откроется». Хорошо сказано. Нет пока открытия. Есть гипотеза, она проверяется. Суть понимаешь? Я просил Фаину тебе это растолковать. – Ну… – промямлила девушка, – в общих чертах… Я не такая понятливая, как Фая. – Отлично. Ну-ка расскажи мне, что мы делаем? – Люди делятся на нормальных и психов, – начала Карина, – здоровые ведут себя правильно, а больные неадекватно. Могут на кого-то накинуться, ударить, гадость сказать. Вы хотите у последних память убрать навсегда! Вот. |