Книга Сестрички не промах, страница 31 – Татьяна Полякова

— Как же, незнакомы. А сотовый?

— Ну… пылесос и телефон вещи разные, — пожала я плечами, теряясь в догадках, чего это сестрицу так разбирает с этими кличками. Через полчаса мы закончили думать вслух и отошли ко сну.

Утром нас ждал сюрприз. Новый раскоп в районе флигеля. Мышильда побледнела от злости и молвила:

— Сил моих больше нет. Прямо хоть капкан ставь.

Эта мысль мне необыкновенно понравилась.

— А где их продают? — спросила я, Мышильда нахмурилась и сказала:

— Ты что, с ума сошла?

— А он что делает? Надо как-то бороться.

— Слушай, — ахнула она. — А вдруг это соседи?

— Клей с дружками?

— Ну…

— А им-то чего надо?

— Сокровища, — всплеснула она руками. — Чего ж еще? Ты сама же им и разболтала.

— Чего разбалтывать, если об этом вся улица знает? Но вести себя так, я имею в виду — по ночам рыть, втайне от законных хозяев, нечестно. Я с ними поговорю.

Я решительно направилась к дыре, а Мышильда вприпрыжку бросилась за мной, ухватила за локоть и зашептала:

— Лизка, это опасно. Не сойти мне с этого места: они бандиты. А вдруг у них оружие?

— Я ж не собираюсь сразу начинать военные действия, поговорю подружески. Так, мол, и так: хотите принять участие в поисках — ведите себя честно и благородно.

— Ой, не знаю, — томилась Мышильда, потом вздохнула и заявила:

— Пойду с тобой.

— Нет. Ты в засаде останешься.

Я влезла в чужой сад и, подойдя к дому, позвала:

— Саша.

Мне никто не ответил. Я поднялась по ступенькам и громко постучала в дверь. Открыл Коля, я стояла на средней ступеньке, а он наверху, но все равно не доставал до моего носа. Он вздохнул, томно посмотрел и сказал:

— Привет.

— Уже встали? — с улыбкой спросила я.

— Ага.

— А пройти можно?

— Проходи, — он повел рукой, в которой была зажата банка пива.

Я вошла в дом, на веранде в кресле-качалке сидел Серега, завидя меня, он принялся раскачиваться с таким рвением, что в конце концов едва не перевернулся, командир Сашка полулежал на диване в одних шортах и наливался пивом.

— Здравствуйте, — с детской доверчивостью сказала я и наградила каждого улыбкой. Потом оглядела веранду и часть дома, которую смогла видеть в открытую дверь. — Неплохой дом, — заметила я. — Дорого заплатили?

— Мы не платили, — ответил Сашка. — Дружка дом. Так… отдыхаем.

Я покосилась на грязный пол и немытые окна.

— Может, вам помочь устроиться? Я имею в виду уборку и прочее… Машка у меня в этой области большой специалист.

— Да нет, спасибо, мы ненадолго, — заверил Сашка.

— Как хотите, — опечалилась я. — Я ведь от души предлагаю, потому что считаю, что соседи должны дружить и помогать друг другу. А вы как считаете?

— Так же, — кивнул Клей, остальные промолчали, видно, ничего не считали.

— Что ж, пойду тогда, — заявила я, разворачиваясь, и спросила без перехода:

— Вы ночью по фундаменту не бродили? Я отчего спрашиваю-то: у нас там повсюду капканы расставлены.

Серега-Шайба перестал раскачиваться, а Коля выронил банку с пивом.

— Какие капканы? — очень спокойно спросил Сашка.

— На медведя. Троюродного гада ловим, то есть брата, — поторопилась я исправиться.

— А зачем вы его ловите? — разволновался Клей.

— Так ведь шастает, — развела я руками, — а прав на сокровища у него никаких, жулик.

— А как же… Он ведь ваш брат?

— Я уж тогда сяду, — сказала я, устраиваясь на диване. — В двух словах не расскажешь, а сидя беседовать намного удобнее.

Я вытянула ноги, придвинула свое плечо к Сашкиному и улыбнулась еще шире прежнего. Он посмотрел на мою улыбку, потом на грудь, потом на все остальное, предупредительно одетое в шорты, и вздохнул, стараясь, чтобы это вышло незаметно. Я, напротив, старалась, чтоб меня заметили. Подтянула стул и устроила на нем свои ноги, с удовольствием поглядывая на них. Время от времени я глубоко вздыхала, жалуясь на жару, что давало возможность моему бюсту колыхаться, как кораблю в качку, и старалась ласково смотреть разом на всех троих мужиков, но глаза мои этому воспротивились, и я сосредоточилась на командире. Он покраснел, потом посерел, потом начал облизывать губы, а я не торопясь изложила историю нашей вражды с троюродным.

— Сегодня ночью опять кто-то рыл, — завершила я свой рассказ. — Мы испугались, вдруг, думаем, вы решили счастья попытать, а про капканы-то и не знаете. Вот я и пришла предупредить.

— Мы не рыли, — с трудом разлепив губы, заверил командир.

— Мы ведь не против, — покачала я головой. — Мы даже рады были бы, я имею в виду мужскую поддержку. Вас трое и здоровьем вроде Бог не обидел, мы бы мигом все перекопали, а сокровищ на всех хватит. — Для затравки я перечислила царские червонцы, а также золото-бриллианты. Потом поднялась и сказала:

— Ладно, пойду я, пора за работу приниматься.

Парни сидели не шелохнувшись, сделав ручкой, я их покинула.

Обедать решено было в саду. Идея принадлежала мне, так как именно я заприметила стол под яблоней в глубине сада. Евгений охотно меня поддержал: в прежние-то времена, когда мамаша жива была, в хорошую погоду всегда садились здесь, особенно если гости или какой праздник. Решив, что мы и гости и праздник, вынесли скамью и табуретки, застелили стол скатертью, а также распалили самовар, набив его еловыми шишками. Евгений радовался и порхал по саду, точно бабочка, Михаил Степанович с неодобрением поглядывал на Иннокентия, которого я вынесла на свежий воздух и усадила в центре стола. Иннокентий Павлович все еще жаловался на чашечку и заметно страдал.