Книга Драконы подземелий, страница 24 – Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн

«Зачем он пошел с нами? – недоумевал алый маг, изредка поглядывая по сторонам. Этот вопрос не давал ему покоя. – Разумеется, благородного рыцаря мало волнует мое благополучие! Он заявил, что боится за Карамона. Да ведь Стурм прекрасно знает: мой брат опытный воин и сам способен за себя постоять. У Меча есть иная причина. Интересно, какая? Что могло привлечь его в Черепе?»

Надо сказать, Рейстлин толком не понимал даже причин собственной тяги к этому месту.

Колдун внимательно оглядел гладкую поверхность горы, преградившей им путь. Он искал знак, едва проступавший из тумана подсознания, но с каждым сделанным шагом все более отчетливо проявлявшийся. Маг твердо знал, что ищет, или, точнее, был уверен, что узнает, увидев. Никогда прежде он не ходил этой дорогой, но в то же время все здесь казалось ему смутно знакомым.

В тот самый день, когда в роще на них напал дракон, Рейстлин записывал новое заклинание в своей книге, однако перо внезапно самовольно вывело на странице «Череп».

Колдун тогда удивленно уставился на слово. Он смотрел на перо и свою иссохшую руку. Рейстлин вырвал испорченную страницу и вновь попытался написать заклинание. И снова на странице появилось слово «Череп». Рейстлин недовольно и изумленно отбросил перо, напрягая память. Наконец ему удалось припомнить, где слышал он это название и в связи с чем.

Фистандантилус. В Черепе покоился прах этого волшебника.

Тогда по телу алого мага пробежали мурашки, его начало трясти словно в лихорадке. Он и не думал об этом ранее, однако Череп, вероятно, находился неподалеку от их лагеря. Что за чудеса мог он там найти! Старинные магические предметы, книги заклинаний, подобные недавно обретенной.

То была награда, и все же Рейстлина не оставляло скверное чувство, будто в это место его влечет некая могущественная и злая сила. Если так, молодой волшебник превозможет ее и подчинит себе… когда придет время, разумеется. Для этого он и решил взять с собой рыцаря.

Стурм Светлый Меч был несносным, самонадеянным занудой, не способным и куска в рот положить, не прочитав вперед молитвы. При всем при том в искусстве владения мечом равных ему Рейстлин не знал. Может, Череп и впрямь всего-навсего обыкновенная груда камней, как маг говорил на вчерашней встрече, однако сам он верил в это мало.

– Так, значит, Рейстлин отправился к Черепу, – пробурчал Флинт. – Что ж, скатертью дорожка. Только вот он поволок с собой на гибель двух хороших людей, Карамона и Стурма.

– Давай надеяться, что все обойдется, – отозвался через плечо Танис, проверяя содержимое дорожных мешков. – Ты готов?

– Как всегда, – хмыкнул гном в седую бороду. – Попомни мои слова, это пустая трата времени. Если и удастся отыскать врата, в чем я очень сомневаюсь, гномы все равно не откроют их нам. А если и откроют, то не впустят внутрь. Сердца обитателей Торбардина окаменели, как сама гора. Я иду только для того, чтобы потом сказать тебе: «Я же предупреждал».

– В мире все меняется, может, и сердца гномов сделались мягче, – предположил Танис.

Флинт выразительно засопел и удалился укладывать вещи, оставив Таниса утешать жутко расстроенного кендера. Даже обыкновенно победно вздернутый хвостик удрученно обвис на макушке.

– Пожалуйста, ну пожалуйста, позволь мне пойти с вами, – канючил Тассельхоф. Он сидел на стуле, поджав колени и упрямо глядя на Полуэльфа. – Ведь это же такой пустяк. В конце концов, я не пожалел для тебя своей лучшей карты.

– Если ты увяжешься за нами, – грозно пробасил Флинт из другого конца пещеры, – нам не откроют ворота еще лет триста. Гномы ни за что не впустят кендера в свое горное жилище.

– А я думаю, впустят, – уцепился за эту мысль Тас. – В конце концов, гномы и кендеры состоят в родстве.

– Дудки! – прорычал Флинт, который расценил это заявление как личное оскорбление.

– Так оно и есть, – не унимался Непоседа, – Вначале были карлики, потом появился Грэйгем. Гномы пытались его поймать, но они ж неуклюжие… Вот что-то и стряслось – только я позабыл, что именно, – и Реоркс превратил часть карликов в гномов, а другую в кендеров, так что мы как двоюродные братья.

Гном принялся неистово отплевываться.

– Почему бы тебе не подождать меня на свежем воздухе? – обратился к разбушевавшемуся гному Полуэльф.

Флинт бросил на несчастного «родственничка» страшный взгляд, поднял свой мешок и вышел, гордо вздернув бороду.

– Пожалуйста, Танис, – просил Тас, глядя на того самым жалобным взглядом, какой только можно вообразить. – Кто-то же должен вытаскивать тебя из всяких передряг.

– Ты гораздо больше нужен мне здесь, Тас, – чрезвычайно серьезно проговорил в ответ Полуэльф.

Тассельхоф печально покачал головой:

– Ты просто меня утешаешь.

– Теперь, после ухода Стурма, Карамона и Рейстлина и после того, как уйдем мы с Флинтом, кто присмотрит за Тикой? И Лораной? Да еще Речной Ветер с Золотой Луной останутся совсем одни. О них ты подумал?

Тас поразмыслил над сказанным. Мысль показалась ему интересной и не лишенной смысла. Потом принялся загибать пальцы:

– У Речного Ветра есть Золотая Луна. У Лораны есть Элистан… Что случилось? У тебя живот прихватило?

– Нет, с желудком у меня все в порядке, – раздраженно отозвался Танис. Он сам не понимал, отчего совместное упоминание этих двух имен приводит его в такое бешенство. Их отношения, в конце концов, не его забота.

– Просто тебя так перекосило, словно подвело живот…

– У меня ничего не болит! – отрицательно покачал головой Танис.

– Это хорошо, – заметил успокоено кендер. – Нет ничего хуже, когда желудок не в порядке перед дальней дорогой. Ты прав. Карамон ушел, и Тика осталась совсем одна. Придется мне позаботиться о ней.

– Спасибо, Тас, – сказал Полуэльф. – Просто гора с плеч.

– Пойду к ней прямо сейчас, – объявил Непоседа, ощущая, по своему обыкновению, прилив энтузиазма по поводу такого важного поручения. – Вдруг ей грозит какая-нибудь опасность.

На самом деле опасность грозила кендеру. Тика никогда не вставала раньше полудня, если предоставлялась возможность понежиться в постели, а сейчас едва занимался рассвет. Танис даже боялся думать об ожидавшем бедолагу приеме, заявись он к ней в это время суток.

Речной Ветер и Золотая Луна уже поджидали Таниса. Дочь вождя приветствовала его нежным поцелуем.

– Я упрошу богов благословить твой путь, Танис, – сказала она и добавила с улыбкой: – Хочешь ты этого или нет.

Танис промычал что-то нечленораздельное и стал теребить свою бороду. Он не знал, что ей ответить, и, решив переменить тему, обратился к Речному Ветру.

– Спасибо, друг, что согласился остаться, – сказал Танис. – Догадываюсь, что решение было непростым, да и задание, боюсь, окажется нелегким. Помнишь, как тебе надо будет поступить, куда вести людей в случае нападения?