Книга Великая Русская Смута. Причины возникновения и выход из государственного кризиса в XVI–XVII вв., страница 74 – Ирина Стрижова

1 Нестеров М.В.

Дмитрий – царевич убиенный

2 Маковский Н.Е.

Грановитая палата в Теремном дворце Московского Кремля

3 Репин И.Е.

Борис Годунов у Ивана Грозного

4 Кившенко А.Д.

Царь Борис Годунов

5 Кившенко А.Д.

Царь Борис Годунов и дети

6 Маковский К.Е.

Агенты Дмитрия Самозванца убивают сына Бориса Годунова

7 Клодт М.П.

Марина Мнишек с отцом под стражей

8 Савицкий К.А.

Приглашение князя Пожарского повелевать войсками для освобождения Москвы от поляков

9 Тыранов А.В.

Минин и Пожарский

10 Маковский К.Е.

Воззвание Минина на площади Нижнего Новгорода

11 Верещагин В.П. Осада Троице-Сергиевой лавры

12 Милорадович С.Д.

Оборона Троице-Сергиевой лавры

13 Нестеров М.В.

Избрание Михаила Федоровича на царство

14 Угрюмов Г.И.

Призвание Михаила Федоровича на царство

Борис затрепетал от радости; велел петь благодарственные молебны, звонить в колокола и представить народу трофеи: знамена, трубы и бубны Самозванцевы; дал гонцу сан окольничего, послал с любимым стольником, князем Мезецким, золотые медали воеводам, а войску – 80 000 рублей, и писал к первым, что ждет от них вестей о конце мятежа, будучи готов отдать верным слугам и последнюю свою рубашку; в особенности благодарил усердных иноземцев и двух их предводителей, Вальтера Розена, ливонского дворянина, и француза Якова Маржерета; наконец, изъявлял живейшее удовольствие, что победа стоила нам недорого, ибо мы лишились в битве только пятисот россиян и двадцати пяти немцев.

Но Самозванец был жив. Победители, безвременно веселясь и торжествуя, упустили его: он на раненом коне ускакал в Севск и в ту же ночь бежал далее, в город Рыльск, с немногими ляхами, с князем Татевым и с другими изменниками. В следующий день явились к нему рассеянные запорожцы. Самозванец не впустил их в город как малодушных трусов или предателей, так что они с досадою и стыдом ушли восвояси. Не видя для себя безопасности и в Рыльске, Лжедимитрий искал ее в Путивле, лучше укрепленном и ближайшем к границе; а воеводы Борисовы все еще стояли в Добрыничах, занимаясь казнями: вешали пленников (кроме литовских, пана Тишкевича и других, посланных в Москву); мучили, расстреливали земледельцев, жителей Комарницкой волости, за их измену, безжалостно и безрассудно, усиливая тем остервенение мятежников, ненависть к царю и доброе расположение к обманщику, который миловал и самых усердных слуг своего неприятеля. Сия жестокость, вместе с оплошностию воевод, спасли злодея. Уже лишенный всей надежды, разбитый наголову, почти истребленный, с горстию беглецов унылых он хотел тайно уйти из Путивля в Литву: изменники отчаянные удержали его, сказав: «Мы всем тебе жертвовали, а ты думаешь только о жизни постыдной и предаешь нас мести Годунова; но еще можем спастися, выдав тебя живого Борису!» Они предложили ему все, что имели: жизнь и достояние; ободряли его, ручались за множество своих единомышленников и в полках Борисовых, и в государстве. Не менее ревности оказали и казаки донские: их снова пришло к Самозванцу 4000 в Путивль; другие засели в городах и клялися оборонять их до последнего издыхания. Лжедимитрий волею и неволею остался; послал князя Татева к Сигизмунду требовать немедленного вспоможения; укреплял Путивль и, следуя совету изменников, издал новый манифест, рассказывая в нем свою вымышленную историю о Димитриевом спасении, свидетельствуясь именем людей умерших, особенно даром князя Ивана Мстиславского, крестом драгоценным, и прибавляя, что он (Димитрий) тайно воспитывался в Белоруссии, а после тайно же был с канцлером Сапегою в Москве, где видел хищника Годунова, сидящего на престоле Иоанновом. Сей второй манифест, удовлетворяя любопытству баснями, дотоле неизвестными, умножил число друзей Самозванца, хотя и разбитого. Говорили, что россияне шли на него только принужденно, с неизъяснимою боязнию, внушаемою чем-то сверхъестественным, без сомнения – Небом; что они победили случайно и не устояли бы без слепого остервенения немцев; что Провидение, очевидно, хотело спасти сего витязя и в самой несчастной битве; что он и в самой крайности не оставлен Богом, не оставлен верными слугами, которые, признав в нем истинного Димитрия, еще готовы жертвовать ему собою, женами, детьми, и, конечно, не могли бы иметь столь великого усердия к обманщику. Такие разглашения сильно действовали на легковерных, и многие люди, особенно из Комарницкой волости, где свирепствовала месть Борисова, стекались в Путивль, требуя оружия и чести умереть за Димитрия.