Книга Королевская кровь. Огненный путь, страница 101 – Ирина Котова

Я, погруженная в переживания, недоуменно посмотрела на нее, заулыбалась ехидно – и мы вдвоем тихо захихикали, давясь дымом и наслаждаясь нашими посиделками и отчетливой, очень уютной душевной близостью.

Люк позвонил – как чувствовал, – когда Катя отправилась укладывать детей на дневной сон. И я подошла к окну, нажала на «ответить».

– Скажи мне, что ты все решил, – потребовала я тихо.

Он невесело хмыкнул.

– Я очень на это рассчитываю, детка. Компромат я выкрал. Но не хочу врать: кажется мне, что старый змей Луциус где-то меня перехитрил. Прости, Маришка. Тебя это вообще не должно было коснуться.

От покаянных ноток в его голосе я растаяла.

– Мог бы и раньше позвонить, – проворчала для порядка.

– Я и сейчас-то едва решился, – тоскливо проговорил он. – Как-то очень трудно быть в твоих глазах совсем не героем, принцесса.

– Люк, – сказала я вкрадчиво, – ситуация не доставляет мне удовольствия. Конечно, я тревожусь. Но если бы ты меня не предупредил и оказался в тюрьме, я бы злилась. Очень злилась. Понимаешь разницу? Я сама такая, мне проще рискнуть собой, чем волновать близких. Но от тебя утаивания или обмана я не потерплю. Ты бы хотел, чтобы я гордо молчала и не делилась с тобой?

– Нет, – проговорил он после затянувшейся паузы.

– Я чего-то не знаю? – насторожилась я.

– Ничего важного, Марина.

Я помолчала, прислушиваясь к себе.

– Я не верю тебе сейчас, Люк, – призналась я неохотно.

Кембритч хрипловато засмеялся.

– Правильно делаешь, детка.

– Люк! – меня захлестнуло возмущение.

– Я потом буду очень, очень долго извиняться, принцесса. Ты простишь меня?

– Я тебя загрызу, – мрачно пообещала я. Понятно было, что сейчас от него ничего не добьешься.

– И тем не менее ты готова завтра выйти за меня замуж. Чтобы спасти.

– Это затем, – очень нежно произнесла я, – чтобы превратить потом вашу жизнь в кошмар, ваша светлость. Не дай боги там что-то серьезное, Люк.

– Скорее, бьющее по моему самолюбию, Маришка. Но ты сейчас подлечила его. Хотя куда благотворнее было бы, окажись ты тут. Рядом. Придешь?

– Нет уж, – мстительно ответила я, хотя тело сладко потянуло и потребовало ответить «да», – ждите до завтра, ваша светлость. Раз уж мне грозит страшное, дайте вволю пострадать. А то с вами никакого страдания не получится.

– Хочу тебя, Марина, – хрипло и настойчиво проговорил он, и я прикрыла глаза.

– Не могу, Люк. Я у подруги.

– Брось. Приходи.

– Не могу, – жалобно сказала я.

Он то ли зарычал, то ли застонал – или засмеялся? – и выдохнул.

– С ума схожу без тебя. До завтра, детка.

– До завтра, Люк, – сказала я, улыбаясь солнечному дню за окном и жесткому нетерпению в мужском голосе.

Я провела у Кати целый день, и мы никак наговориться не могли. Гуляли – за нами по снежным дорожкам мимо нарядных монастырских домиков топали охранники, – обедали, снова болтали. Я расслабилась и отдыхала душой, и нервозность ушла на второй план.

А когда на улице уже давно стемнело, раздался еще один звонок. Звонила Василина.

– Мариш, – проговорила она тревожно, – возвращайся. Только что со мной связался Демьян, они опять будут стараться вернуть Полю. Сказал, что нужна вся семья.

– Я мигом, Вась, – я вскочила, зачем-то метнулась снова к окну, обратно к столу. Извиняющимся взглядом посмотрела на удивленную подругу, подошла и крепко обняла ее.

– Пожелай мне удачи, Кати. Надо бежать.

Бермонт

Вечером в среду к медвежьему замку пришел старый шаман Тайкахе. Подождал на морозе, не стуча и не привлекая внимание. Его заметили, поспешно открыли ворота, со всем почтением проводили к королю.

Демьян ужинал с матерью, леди Редьялой. Увидел старика, почтительно встал.

– Пора, Тайкахе? – спросил он с тщательно сдерживаемой надеждой.

– Посмотрю на нее, – скрипуче ответил шаман, небрежно сбрасывая на руки слуги верхнюю одежду, – чую, что пора.

Королева-мать вздохнула, приложив руку к груди, и Бермонт, почитающий законы гостеприимства, ломая себя, предложил:

– Поужинай с нами, почтеннейший. Отдохни с дороги.

– Хорошо, – согласился шаман, с одобрением глядя на сына Хозяина лесов. Сел на отодвинутый стул, подождал, пока положат ему сочного мяса на костях, и принялся есть грязными руками. Демьян смотрел спокойно, так же спокойно попросил принести старику выпить.

– Не надо, – буркнул Тайкахе, – у меня свое есть. Для дела приготовил. Крепка ли твоя армия, медвежий сын?

– Да, – коротко ответил Демьян, подцепляя вилкой кусок красной рыбы.

– Прикажи подвести солдат к Северным горам, – чавкая и вытираясь рукавом, прогундосил старик. – Чудовища оттуда пойдут. Что муравьи, только огромные. Чужие нашему миру. Будь готов.

– Скоро пойдут? – спокойно спросил Бермонт. Глаза его стали внимательными, строгими.

– Того мне не показали, – развел руками Тайкахе. – Снег на горах лежал, так он и летом лежит. Но тут, сам понимаешь, лучше поспешить.

– Да, – задумчиво подтвердил король. – Много их было, Тайкахе?

– Не счесть, – с горечью ответил шаман. – Не то сотни, не то тысячи, медвежий сын. Страшно. Много достойных поляжет.

– Мы будем готовы, – твердо пообещал-рыкнул Демьян.

Ужин закончился, старик поднялся из-за стола. Встал и король, повел шамана во внутренний двор.

Медведица лежала недалеко от пруда, отдыхала и прямо лоснилась от сытости. Подняла голову с лап, недовольно рявкнула, когда к ее убежищу у корней широкого дерева подошли люди.

– А ну тихо! – шаман склонился, неожиданно ловко ухватил ее за морду, всмотрелся. Демьян остался невозмутимым. Мохнатая королева угрожающе заурчала, перебирая лапами, – но глаза ее становились все более сонными, пока не сомкнулись. И тут Тайкахе открыл ей пасть, поразглядывал десны, пощупал лапы, живот, поводил над ней рукой.

– Хорошо окрепла, – сказал он довольно. – Вот что, медвежий сын. Буду я сейчас костер жечь, песни петь, духов к ритуалу готовить. Не нужно лишних глаз, помешают. Запрети всем подходить к окнам, а то ослепнут. И позови ее родных. Мне нужна их кровь. Встанет луна – начнем. И тут уже как судьба повернет, откликнется или нет. И еще. Покажи-ка мне тут здоровую сосенку. Не старую, крепкую, с сильными корнями. Чую, что пригодится.

Замок Бермонт затихал, готовясь к ночной ворожбе. Демьян по требованию Тайкахе распорядился снять погодный купол, и зимняя ясная ночь с любопытством заглядывала в зеленый двор, удивляясь траве и пышным кронам деревьев. Хиль Свенсен выставлял гвардию у всех окон и выходов во внутренний двор, расторопные слуги завешивали их плотной тканью, закрывали шторами – чтобы и стражу не вводить в искушение. Подполковник, порыкивая, пообещал лично загрызть того, кто посмеет хотя бы повернуться к окну.