Книга Академия магии. Взгляд из-за стойки, страница 50 – Юлия Чернявская

— Ничего не понимаю, — я прижалась к его груди, слушая, как колотится сердце.

— Что последнее ты помнишь?

— Я пошла в библиотеку, чтобы посмотреть, какой медальон нужен был тому мужчине, что устроил мне ловушку в таверне, и кто такой вернувшийся, — стала вспоминать я. — Сначала смотрела в обычных книгах, но ничего полезного не нашла. Только то, что вернувшийся — бывший руководитель, развязавший войну против магических рас. Тогда я решила почитать о нем в особых книгах.

— Да, это ты мне уже говорила, — мужчина неожиданно крепко меня обнял. — А теперь скажи мне, милая, почему эти книги называют особыми, и держат отдельно от остальных, более того, устанавливают специальную защиту?

— Эм, потому что в них содержатся знания, опасные для людей? — я рискнула вновь посмотреть ему в глаза.

— А еще?

Я задумалась. В общей классификации литературы нам говорили именно об опасности знаний в этих книгах. А потом было еще одно занятие, которое я пропустила по болезни. Как мне сказали, преподаватель добрую пару распинался о том, что эти книги очень опасны. В итоге к концу лекции его уже никто не слушал, старательно скрывая зевки и ожидая перерыва. Так что, когда я попросила у ребят конспекты, то увидела там только три слова, что книги очень опасны. И все.

— Эту пару я проболела, — честно призналась.

— Понятно. В противном случае тебе в голову такая мысль не пришла бы, — новый, короткий, но очень нежный поцелуй. — Эти книги опасны не только своим знанием, но и тем, что накладывают чары уничтожения на тех, кто их открывает. Потому и допускают к ним людей с опытом и знаниям, потому что мы можем блокировать их воздействие. Остальные же сначала впадают в состояние безразличия ко всему, потом перестают реагировать на внешние раздражители, а в результате просто засыпают и не просыпаются, потому что забывают, что надо дышать, а сердцу биться.

Я поежилась. Что-то такое приходило мне в голову, только я не понимала, насколько все серьезно. С испугом посмотрела на Льерта.

— Теперь все хорошо, — успокоил он меня. — И прости, что пришлось так действовать, — еще один быстрый поцелуй, — но я не мог ждать, пока подействует эликсир. Если бы у тебя была магия, то началось бы с выкачивания магической энергии. Но у тебя с ней проблемы, поэтому организм сразу стал расходовать жизненные силы. Чем больше идет погружение в себя, тем сложнее вывести из этого состояния.

— И решил выбивать клин клином? — вздохнула я.

— Ничего умнее мне в тот момент голову не пришло, — покаялся он. — Ты же знаешь, мы все думаем не тем местом, каким надо. А я видел, как ты все больше уходила.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я его.

— За что?

— За все, — я пожала плечом. Ну а что сказать. За то, что спас. Что не воспользовался моим состоянием для удовлетворения желаний. За то, что мне было так хорошо.

Но он понял. Только улыбнулся ласково и немного печально.

— Эрлишка сказала, что ты пришла в столовую бледная. Ты что-то смогла узнать?

Я задумалась. Память неохотно подсказывала полученные данные. А когда дошло до ритуала, я вздрогнула.

— Тише, тише, — пошептал мужчина, успокаивающе гладя меня по спине. — Я здесь и никому не дам тебя в обиду.

Устроившись немного удобнее, я начала рассказывать все, что удалось узнать. Сам ритуал воспроизводить не стала — магистр подтвердил, что бумага где-то тут, на полу. Надо ли говорить, что к концу рассказа он стискивал меня так, что я лишь чудом умудрялась дышать.

— И что мне теперь делать, Льерт — почему-то лицо мужчины расплывалось.

— Для начала успокоиться, — он улыбнулся, — и перестать плакать. Пока я с тобой, они до тебя не доберутся. Поверь, не одна ты маг без магии. Открою страшную тайну, иногда оказывалось, что магия просто спит, а потом неожиданно просыпается, ставя жизнь обладателя с ног на голову. Амулет, надо полагать, у твоих братьев. Я напишу Динару, какую эта штука представляет угрозу. Еще с одним условием мы разберемся позднее. Все остальные проблемы будем решать по мере их поступления. Главное, мы знаем, чем нам это может грозить.

Я не смогла сдержать ответной улыбки. Как же хорошо, что этот человек рядом со мной. И какой я была дурой раньше.

— Моя маленькая девочка, — прошептал он, перебирая мои волосы. — Запомни, я никому не отдам тебя. Пока я жив, с тобой ничего не случиться.

Я потянулась и поцеловала его.

Надо ли говорить, что ночевали мы опять вместе. Впрочем, после тех вещей, что я узнала, мне бы все равно не удалось уснуть в одиночестве. А утром на академию обрушился ураган по имени Ариана.

Началось все с того, что меня не обнаружилось в моей комнате. Сестрица добрых десять минут стучала, перебудив всех соседей, но никто ей, разумеется, не открыл. Миссис Трис, дежурившая в тот день, заверяла сестру, что я вернулась в общежитие в сопровождении магистра Эвандера и больше никуда не выходила. Так что разбудили нас звуки, больше похожие на попытку тараном высадить дверь, нежели стук.

Льерт поплелся открывать, я же попыталась устроиться удобнее и спать дальше, но голос сестренки разогнал остатки сна.

— Магистр, с Кристиной беда, — услышала я вместо приветствия ее нервный вскрик. — Я все утро стучусь, а она не открывает.

— Доброе утро, Ариана, — спокойно ответил Льерт.

— Ой, доброе утро, — кажется, сестренку настигло запоздалое смущение. Еще бы, мужчина, в которого она влюблена, стоит перед ней сонный, растрепанный, в одних домашних брюках и тапках. — Ой, простите.

Этого я пропустить не могла. Лениво сползла с кровати, заправила майку в брючки, потом взяла курточку от домашнего костюма, валявшуюся на кресле и выползла в гостиную.

Сестренка, красная как вареный рак, стояла в дверях, магистр успел отойти вглубь помещения, откровенно наслаждаясь картиной. Не каждый день можно увидеть юную Ариану Харпер замершую и с открытым ртом.

— Доброе утро, сестренка, — улыбнулась я, застывая в дверях спальни и натягивая курточку.

— К-кристина, — вот теперь мы имели возможность видеть Ариану удивленную, чего на моей памяти не случалось никогда. Хорошо, что я не поленилась встать. Такие моменты упускать нельзя.

Так, а теперь главное, вовремя спрятаться, потому что ступор сестренки долго не продлится, и меня будут убивать. Причем в весьма жестокой форме. Самым надежным местом я сочла объятья магистра. Во-первых, он маг. Во-вторых, не будет же сестренка убивать объект своей привязанности. Да, не хорошо, но что делать.

— Так, — отмерла Ариана, и в тоне ее было нечто угрожающее, — Кристина, дорогая, а что это ты тут делаешь?

— Ничего такого, за что бы можно было отрывать мне голову, — честно ответила я.

— Да? — сестра чуть наклонила голову, с интересом глядя, как магистр прижал меня к себе. — Голову тебе стоит оторвать уже за то, что ты нам два года мозги пудрила. Терпеть его не могу, придушила бы… Что, не ты ли возмущалась, когда мы только вспоминали учителя?