Онлайн книга «Силиконовая надежда»
|
– Так… ну, тут неплохо… а вот тут не нравится мне, подтекает что-то… а что это тут у нас? А, нет – ничего криминального. Так… вот тут еще обработаем… что – больно? – Это относилось к моему шипению – я закусила губу, потому что было действительно очень больно. – Ничего, потерпите, сейчас уже закончу. Мы же не хотим затек и флегмону, правда? Надо признать, что работал Мажаров настолько тонко и профессионально, что мне даже не к чему было придраться ни как главному врачу, ни как пациентке. Наложив повязку, он посмотрел на Женю: – Антибиотик добавим капельно, я сейчас в лист внесу. – Зачем? – спросила я, и Мажаров повернулся: – Затем, что врач здесь я, и мне виднее, правда? Будете спорить? – Не буду. Скажите честно: что-то не так? – Все лучше, чем я думал, так что не волнуйтесь. Юля сказала, вы ночью вставали? Та-ак… а вот этого я не предусмотрела. Конечно же, все медсестры предупреждены и пристально наблюдают за мной, я об этом как-то не подумала. – Да, захотела немного подышать. – В следующий раз предупредите сестру. Для этого кнопка вызова существует. А если бы вы упали? Разойдутся швы, кровотечение – а оно будет повторное. Ну, что вы как ребенок, Аделина Эдуардовна! – Я поняла, больше так не буду. Мне просто неудобно дергать персонал по таким пустякам. – Персонал получает за это зарплату, а спать ночью на посту у нас, кажется, запрещено? – Запрещено, – весело подтвердила Женя, двигаясь с каталкой к двери. – Мы и не спим. Так что смело вызывайте, Аделина Эдуардовна, мы и по коридору походим, и просто так на посту постоим – пациенты часто ночью так делают. – И она выплыла из палаты, а Мажаров остался. – Ну, в самом деле, к чему эти геройства? – спросил он, придвигая стул к кровати и садясь. – Зачем вставала? – Говорю же – воздуха захотелось. Матвей… а что ты слышал сегодня ночью в парке? – спросила я, и он пожал плечами: – Да показалось, наверное. Так бывает, когда один на улице, а кругом тишина. – Не думаю. Я тоже кое-что видела. Он оживился: – Ну-ка, ну-ка… Я рассказала о луче света в подвале, и Матвей, подумав пару минут, произнес: – Выходит, и мне не показалось. Как думаешь: что это могло быть? – Представления не имею. Но начальник охраны должен все проверить, Анна к нему пошла. Кстати, еще раз извини за вчерашнее. – Да я уже забыл, – отмахнулся Мажаров. – Ты лучше вот что скажи. Этот Одинцов… ну, представитель министерства – ему от тебя что нужно? – Ты откуда это взял? – Ну, зря, что ли, он вчера чуть дяде Славе глотку не передавил? – усмехнулся Мажаров. – Тебя, говорят, прямо к шлагбауму требовал. Я лихорадочно соображала, что сказать, но тут мне несказанно повезло – Мажарова вызвали куда-то в отделение, и он выскочил из моей палаты. Н-да, определенно Павел решил испортить мне жизнь, и это ему, похоже, вполне может оказаться по силам. Надо что-то срочно предпринять. Но, пока я думала, Одинцов, оказывается, действовал и появился в моих владениях с новой легендой и проверяющими из горздрава. Об этом мне сообщила прибежавшая Аллочка: – Васильков в панике, спрашивает, что делать. – А что делать? Пусть покажет все, что захочет увидеть проверяющий. Нам скрывать нечего. – А этот… из министерства? – Ну, проводи его сразу сюда, все равно ведь прорвется. Алла ушла, а я вынула из тумбочки халат, кое-как надела его, собрала волосы и, подняв изголовье кровати, села и принялась ждать гостя. Это не отняло много времени – Одинцов явился в сопровождении Аллы примерно минут через двадцать, в руках держал огромный букет роз – успел, видимо, забыть, что розы я не люблю. Очевидно, мой внешний вид не соответствовал той картине, что Павел нарисовал в своей голове, потому что на пороге он остановился и слегка побледнел: – Боже мой, Деля… – А что за фамильярности, господин Одинцов? – холодно произнесла я, давая понять неуместность этого возгласа в присутствии посторонних. Павел опомнился, повернулся к Аллочке: – Спасибо, дорогуша, дальше я сам. Она нерешительно взглянула в мою сторону, и я кивнула – мол, иди, все нормально. – Да, и попросите, чтобы нас не беспокоили, – начальственным тоном распорядился Одинцов. – Не многовато на себя берешь? – поинтересовалась я, когда он закрыл дверь и приблизился к кровати, небрежно положив букет мне на колени. – В самый раз. Что с тобой случилось? Я ночь не спал… – Ой, какой ты нежный. Десять лет нормально спал, ничего не кололо, а тут прямо расчувствовался. – Прекрати, – поморщился Павел, придвигая к себе стул. – А что? Слушать неприятно? – Деля, сейчас не об этом. – Ты так и не понял, что ни сейчас, ни когда-либо в будущем я не хочу иметь с тобой ничего общего? Что за цирк ты вчера на воротах устроил? – А как еще можно прорваться в твою крепость, скажи? Пришлось действовать всеми доступными методами, включая знакомого из полиции. Но хватит об этом, – он протянул руку, намереваясь взять меня за запястье, но я отдернула свою: – Прекрати это. – Хорошо. Скажи только, что случилось. – К тебе это не имеет отношения. – Я машинально потрогала повязку на шее. – И я тебя очень прошу – не приезжай сюда больше. – Деля, ты всегда была умной женщиной. Так прояви благоразумие и сейчас – ну, что плохого в том, что мы объединим усилия и станем вместе работать? – вкрадчиво заговорил Павел. – Я тебя в Москву заберу. – Ой, надо же, какая честь. А я тебе что – чемодан? Захотел – забрал в Москву, не захотел – здесь оставил? Нет, дорогой, придется тебе обойтись без меня, у меня и тут все отлично. – Дура! Да скоро у тебя ничего здесь не будет! – выпалил Одинцов и вздрогнул. – Ну, в том смысле – тебе расти надо, в науку уходить, а здесь что? Рутина. Я отметила про себя и его оговорку, и его испуг, но вопросов задавать не стала, понимая, что это бесполезно. Одно ясно – Одинцов что-то знает, и это «что-то» напрямую связано с моей клиникой и с тем, что я рискую ее потерять, выплачивая долги моего драгоценного братца. Надо только понять, каким образом все это может быть связано в один клубок. – В науку, говоришь… – протянула я, глядя мимо него в стену. – А ты, несомненно, вместе со мной в нее пойдешь, в науку-то? Прицепом только или, может, как в прошлый раз – локомотивом? Или еще вот богатая идея – можно меня в подвале закрыть, а самому мои идеи за свои выдавать. Хорошо придумала? |