Онлайн книга «Мег. Первобытные воды»
|
Испанский путешественник Мануэль Кимпер стал первым европейцем, приплывшим в залив Сук, однако уже к 1795 году все острова и земли к северу от пролива Хуан-де-Фука оказались под протекторатом Британской империи, а огромные полномочия и монопольное право ведения торговли на острове Ванкувер были отданы Компании Гудзонова залива. Хотя Джошуа Банкофски бо́льшую часть жизни провел в Штатах, никто лучше его не знает истории Ист-Сука. Его прадед Уильям Банкофски был одним из первых европейцев, работавших в доках Форт-Виктории в те времена, когда парусники с вертикальным парусным вооружением перевозили грузы по проливу Хуан-де-Фука. Поэтому море было в крови двадцатидевятилетнего морского биолога, по крайней мере, именно так привык он говорить женщинам-интернам на морской станции в Бамфилде. Джошуа останавливает «джип чероки» у пропускного пункта, машет удостоверением перед носом у смотрителя парка и, получив разрешение, следует на запад по дороге к автомобильной стоянке Пайк-Роуд на берегу залива Сук. До истечения контракта осталось всего три недели, и пока никаких предложений. Знать бы раньше, никогда не покинул бы Штаты ради этой работы в Бамфилде. Слишком далеко. Если они окрестили тебя канадцем, то, значит, тебе суждено стать парнем из глухомани. Прости, Банкофски, но ведь мы собирались заниматься дикими животными, а не торчать в лаборатории… Обычно забитая парковка Пайк-Роуд сейчас практически свободна, если не считать с десяток машин, принадлежащих Королевской канадской конной полиции, и фургончика Канала 7. Припарковавшись, Джошуа внезапно замечает, как двое полицейских препровождают женщину-репортера и оператора к их фургону. – Погодите… Офицер, по крайней мере, скажите нам, почему прекращена операция по спасению китов. – Без комментариев. Проваливайте отсюда! Женщина поворачивается и обнаруживает выходящего из джипа Джошуа: – Вы… Вы кто такой? Эксперт по китообразным? Между ними вклинивается полицейский: – Ладно, дамочка. Все, довольно. Или вы следуете за нами и уезжаете из парка, или я вас арестовываю. – Тогда скажите, почему ему можно находиться в парке, а нам – нет. Хорошо-хорошо, уже иду. Джошуа предъявляет удостоверение другому полицейскому, одновременно наблюдая за тем, как женщину подгоняют к фургончику. Господи, как же я соскучился по Калифорнии! Еще одно свидание с телкой с волосатыми ногами, и я точно… – Лаборант, да? – Морской биолог. – Мне без разницы. Следуйте по пешеходной тропе на юг. Она приведет вас на берег в районе Пайк-Пойнта. Спросите коммандера Стива Сутеру. Он из Отряда морской пехоты Западного побережья. – Морская пехота? Объясните, что здесь происходит? Старший сержант награждает Джошуа раздраженным взглядом: – Сэр, я простой сержант, а это значит, что мне платят слишком мало, чтобы я располагал информацией. Вас что, тоже проводить? – Ничего, я справлюсь. – Джошуа припускает вниз по тропе, гадая про себя, во что же он вляпался. Двадцать минут спуска по пешеходной тропе – старой просеке, оставшейся после лесозаготовок, – и Джошуа уже на узкой полоске земли у подножия горы. Сквозь ветви деревьев просвечивают голубые воды бухты Айрон-Майн. Выйдя из леса, Джошуа оказывается на галечном пляже; перед ним, переливаясь, мерцает пролив Хуан-де-Фука. Вдоль береговой линии сложены, точно бревна, мертвые киты. Вонь кругом просто невыносимая. Двое мужчин в оранжевых комбинезонах и масках берут образцы из открытой раны в нижней части тела одного из китов. Кто-то накрывает мертвых китов серыми брезентовыми полотнищами. Остальные – все из элитного отряда морской пехоты – кучкуются небольшими группами. Джошуа находит коммандера Сутеру – высокого мужчину с волнистыми каштановыми волосами. Сутера отдает распоряжения в уоки-токи: – Мне плевать, даже если это чертов премьер-министр! Никто не войдет в этот парк, пока я тут все не подчищу. И пусть Джастин Лагей закроет воздушное пространство над дельтой. Шестой отряд докладывает, что видит еще один новостной вертолет, направляющийся в нашу сторону. Конец связи. – Коммандер поднимает голову. – А ты еще что за хрен с горы? – Банкофски. Меня прислали из Бамфилда. – Лаборант не нужен. Мне нужен кто-то, кто знает о морской жизни. – Просто скажите, в чем проблема. Сутера направляется к берегу: – Вы знаете о последних случаях выбрасывания китов на сушу? – Конечно. У нас в Баркли-Саунде тоже произошло нечто подобное. Это бывает. – Но не в таких масштабах. – Похоже, дело совсем плохо, если вам пришлось закрыть весь парк. – И не только парк. Мы запретили дайвинг, водные виды спорта и судоходство на этом участке пролива. Два часа назад объявили, что имеет место опасное цветение водорослей. Слышали когда-нибудь о домоевой кислоте? – Побочный продукт цветения водорослей. Возникает под действием водоворота в устье пролива Хуан-де-Фука и подводного каньона. Жуткая штука. Сводит к нулю доходы от вылова двустворчатых моллюсков и крабов, но никогда не думал, что она может убить такое крупное животное, как кит. – Внимание! Я не говорил, что эта кислота убивает китов. Я говорил о том, что именно мы сообщили публике. Киты выбрасываются на берег не из-за цветения фитопланктона. Треклятые животные делают это исключительно потому, что до смерти напуганы… По крайней мере, таково мое мнение. – Напуганы? – хмыкает Джошуа. Кем этот парень себя возомнил? Психиатром китообразных? – Думаете, я шучу? – А что еще можно сказать, если вы буксируете косатку на глубину, а проклятый кит тащит лодку обратно на мелководье? Знаете, как я это называю? Напрасной тратой денег налогоплательщиков. А сейчас мы их просто усыпляем. Так будет быстрее и чище. У меня тут подъемный кран и два мусоровоза, которые круглосуточно вывозят туши. – О каком количестве животных идет речь? – О тридцати в день, плюс-минус. – Боже мой, я понятия не имел, что дела настолько плохи! – Потому-то мы и хотим, чтобы все было шито-крыто. Эти выбрасывания на сушу отнюдь не способствуют развитию туризма. – А туши? Куда вы их вывозите? – Этого вам лучше не знать. Скажем так, у нас ничего не пропадает. – Коммандер, если вы уничтожите вещественные доказательства, как я установлю причину бедствия? – Причину? – морщится Сутера. – Мы знаем причину. Они подходят к туше горбача, верхняя часть тела которого накрыта брезентом, а нижняя часть и хвостовой плавник лежат в воде. Сутера машет рукой. Двое его людей откидывают сырой брезент. |